– Да, сэр! – не удивляясь, ответила та. Ник уже открывал перед Сарой дверь. Войдя в комнату, она остановилась и осмотрелась. Просторная комната завораживала взгляд. Интерьер был выдержан в приглушенных серо-синих тонах, создававших уютную, спокойную атмосферу. Мебель была ультрасовременная, в основном из кубов и блоков, но кресла – мягкие и удобные.
Сара уже поняла, что попала в апартаменты Родона в многоэтажном доме. В наружном длинном коридоре была всего одна дверь, поэтому Ник, скорее всего, занимал целый этаж. Размеры этой комнаты поражали, но она составляла от силы пятую часть площади, принадлежавшей Нику. В глубине квартиры наверняка располагались спальни.
– Выпьете? – спросил он, направляясь к встроенному в стену бару со стеклянной панелью, в дымчато- серой поверхности которой отражался рассеянный свет бледно-синей лампы, стоявшей сбоку. Сара с интересом наблюдала, как от прикосновения Ника панель бесшумно подалась назад и открылась батарея бутылок. Ник оглянулся на Сару, приподняв брови. – Что будете пить?
– Сухой мартини, – сказала Сара, разглядывая комнату. Задержавшись на широкой серой кушетке с синими бархатными подушками, глаза ее наполнились отчаянием.
Ник вложил ей в руку стакан.
– У вас проницательный ум, любовь моя! – сказал он с усмешкой.
Сара подняла на него глаза.
– У вас тоже, – бросила она.
– Значит, мы понимаем друг друга, – медленно произнес Ник, криво улыбаясь.
Сара оглянулась по сторонам.
– У вас всегда такое слабое освещение?
Глаза его блеснули.
– Всегда, когда я развлекаюсь.
– В этом, уверена, вы себе не отказываете, – сказала она, ощутив странный укол. Скольких женщин он приводил сюда? Каждую ночь новую? Или есть несколько постоянных?
Родон бесстрастно следил за ней, и Саре хотелось надеяться, что он не прочел ее мысли.
– Сколько еще комнат здесь? – спросила Сара, чтобы переменить тему.
– Семь, плюс комнаты прислуги, – пожал он плечами.
Родон подошел к двери в соседнюю комнату и распахнул ее.
– Столовая.
Сара выглянула из-за его спины – комната поменьше гостиной была нежного цвета, в неярких, абрикосово-янтарных тонах, создававших ощущение теплоты и покоя.
– А там – кабинет. Далее четыре спальни. – Черные ресницы коснулись щек, когда Ник криво усмехнулся. – Хотите сейчас осмотреть их?
Она стремительно отошла от двери, ведущей в столовую.
– Нет, спасибо!
Что он подразумевал под словом «сейчас»? Только одно на уме. Слава Богу, слуги тут живут. Эта мысль успокаивала Сару.
Ее взгляд привлекли фотографии в серебряных рамках, и она задержалась у них.
– Моя семья, – произнес Ник, встав рядом. Сара с любопытством вглядывалась в лица.
– Расскажите о них! – попросила она.
– Сестра Джудит, – указал он.
Сара рассматривала лицо с очаровательной, но деланной улыбкой, обрамленное локонами мягких темных волос. В глазах чувствовалась напористость Ника, линия рта – твердая и прямая.
– Она моложе?
– На два года.
– Замужем?
Мужчины на фотографии не было, но вид у Джудит был по-семейному умиротворенный, словно жизнь была ей в радость.
– Безвозвратно! – сухо отозвался Ник.
– В каком смысле?
– В случае Джудит – четверо детей и в данный момент озабоченность проблемами воспитания.
– Вы заботливый дядюшка?
Сара поверить в такое не могла и вопрос задала, чтобы поддеть Ника. Он это понял и с упреком посмотрел на нее.
– Приходится им быть, – признался он. – Трое старших – мальчики, от которых, по мнению Джудит, я должен быть в восторге. На самом деле они раздражают меня до слез. Самая младшая – девочка, которую они по глупости назвали Николь. У нее явное косоглазие, ни одного зуба и редкий пушок на голове. Джудит полагает, что льстит мне, твердя, что ребенок – вылитый я.
