— Нечестно по отношению к кому?
— Вы правы. — Кэт задумалась. — Рики должен позволить им выиграть, хотя бы разок.
Маргарет скептически фыркнула, выпустив сигаретный дым из ноздрей.
— Эми, почему бы тебе с ним не поговорить? Пусть Рики иногда позволяет Джо выигрывать. — Кэт искоса взглянула на Эми. — Ты ведь сумеешь его убедить.
Эми двумя пальцами выдернула изо рта сигарету.
— Дамы, поверьте, даже если бы наша жизнь с Рики представляла собой сплошные розы, все равно ничего бы не вышло. Он скорее предпочтет лишиться руки, чем проиграть брату.
— Что ж — если Джо победит, будет только честно, — сказала Кэт.
— Однажды он, наверное, победит. Если они сыграют раз сто подряд.
— Только надеюсь, что Джо его не убьет после очередного проигрыша, — заметила Эми.
— Если он кого-нибудь и убьет, то беднягу Майкла. Даже не знаю, что в него вселилось. В последнее время Майкл сам не свой, — отозвалась Маргарет.
— Не бойтесь, мама, Джо его не убьет. Разве что поколотит немного, — попыталась разрядить обстановку Эми.
— Ты меня утешила, милая.
Майкл на площадке прыгал, чтобы не замерзнуть.
— Сама не знаю, с чего он взъелся на бедного Брэндана. Правда, не знаю, — с горечью произнесла Маргарет.
— А я знаю, — заявила Эми.
— Маргарет, может быть, вам пойти в монастырь? — спросила Кэт.
— Я не собираюсь ни в какой монастырь.
— Что, не прочь еще пошалить?
Маргарет обернулась к младшим собеседницам.
— А что здесь смешного?
Кэт сделала Эми гримасу: брови подняты, на лице удивленная улыбка.
— Ничего смешного. Послушайте, мама, Брэндан… — попыталась объяснить Эми.
Кэт заткнула уши.
— Прекратите!
— Брэндан…
— Перестаньте, перестаньте!
— А я и не знала, что вы, девочки, настолько щепетильны.
— Я не щепетильна, — возразила Эми.
Кэт смотрела на Джо, который стоял с поднятыми руками в ожидании подачи.
— Эми, хочешь пари, чтоб было поинтересней? — неожиданно предложила она.
— Конечно! — с энтузиазмом отозвалась Эми.
— Шесть очков.
— Согласна.
— Маргарет, а вы? Майкл сегодня явно не в духе. Не хотите поставить доллар-другой на среднего сына? — обратилась Кэт к Маргарет.
— Вы хотите, чтобы я заключала пари против собственных детей?! — возмутилась та.
— Всего лишь против одного из них.
Маргарет покачала головой.
— Ну же, мама, — настаивала Эми. — Это просто шутка.
— Мы никому не скажем, — добавила Кэт. — Честное слово.
— Нет, милая, спасибо.
— Ну так поставьте на бедняжку Джо, — умоляла Кэт.
Маргарет задумалась.
— Пять центов на Рики.
— Вы ужасная мать! — взвизгнула Кэт.
Сквозь стекло было слышно, как братья переругиваются за игрой. Джо и Майкл — в одной команде, как обычно. С самого начала они пользовались численным преимуществом, обходя Рики с разных сторон, вынуждая его блокировать то одного, то другого и пасуя друг другу. Майкл играл осторожно, не рискуя. Он предпочитал выскользнуть на свободное пространство, чтобы беспрепятственно сделать бросок. Иногда он выходил из круга света, и женщины щурились, чтобы разглядеть его в темноте. Джо предпочитал жесткую игру. Он двигался, как медведь, который ловит бабочку. Мышцы гарантировали ему оптимальную позицию под корзиной. Вдвоем братья представляли собой неплохую команду. Счет возрастал — 2:0, 3:0, 4:0, — и поддразнивания Джо становились все громче и громче. Эми была права: Джо злился по поводу Брэндана, и, хотя именно Майкл был инициатором случившегося, брат перенес гнев на Рики. Подразумевалось, что Майкл не принимает участия в борьбе между Джо и Рики. Если Джо сердился, вполне естественным для него было наброситься на Рики, а не на Майкла. Оскорбления так и сыпались:
— Ну же, детка… Ты что, девчонка? Боишься заработать синяк? Слюнтяй…
А потом все враз изменилось. Майкл попытался забросить мяч в прыжке — у него это отлично получалось, — но на сей раз промахнулся. Мяч угодил в край щита, отпрыгнул и полетел не в ту сторону, где его ожидал Джо. Рики перехватил мяч на лету.
— Черт… — прошипела Кэт.
Эми улыбнулась.
Потом все пошло очень быстро. Рики вел мяч то левой, то правой. Майкл бросился в атаку, но Рики увернулся и пропустил мяч у брата между ног. Майкл остался позади и на время выбыл из игры. Джо шагнул навстречу, словно стражнику ворот дворца. Рики на мгновение остановился, окинул его взглядом и неторопливо и низко повел мяч направо. Джо проглотил наживку, сначала просто подался вперед, потом шагнул — нерешительно, как будто запнувшись. Этого было достаточно. Рики перебросил мяч в левую руку и обошел брата — 6:1.
Кэт простонала:
— Это нечестно! Рики просто выпендривается!
— А вот и нет, — возразила Эми.
— Эми!
— Ладно, ладно. Конечно, он немножко рисуется, — нехотя призналась Эми.
Эми не сводила с Рики глаз, потому что знала — он «выпендривался» для нее. Он был прекрасен — играл стремительно, легко, ярко, но самое главное — красиво. То, как он двигался, то, как вместе с ним двигался мяч, как отскакивал от асфальта к ладони, то, как он крутился и словно летел, буквально завораживало. Эми не знала Рики в те годы, когда он был героем старшей школы — Ловкач Рики Дэйли, главный нападающий и капитан всех мыслимых команд, которому предложили учиться в Холи-Кросс, откуда вышел знаменитый Коузи. И слава Богу, что не знала. Эми не хотела думать о Рики как об одном из тех людей, которые были настоящими звездами в школе и в колледже, а потом пережили спад и ностальгию. Она не хотела думать о нем в прошедшем времени и особенно — считать его спортсменом, потому что он им не был — уже не был. Так или иначе, Рики никогда об этом не заговаривал. Эми долго не подозревала, что у ее парня столь блистательное прошлое, пока не познакомилась с его родными и Маргарет не показала ей альбом с вырезками. Честно говоря, решающим моментом баскетбольной карьеры Рики для Эми стало то, как эта карьера закончилась — то, как он ее перечеркнул, ввязавшись в нелепую авантюру. Его поймали с полным багажником курток, которые, по его словам, свалились с грузовика. Всему пришел конец — Холи- Кросс, баскетболу, Ловкачу Рики Дэйли. Никакой надежды на счастливое избавление. Все это было так неуклюже, настолько не в стиле Рики, что казалось какой-то западней. Эми видела в случившемся нечто героическое. Рики оставался верен какому-то непонятному, болезненному, отчасти губительному импульсу, который никто — ни Эми, ни даже, вероятно, он сам — был не в силах постичь. Просто он перестал чувствовать себя Ловкачом Рики и потому остановился. Эми не могла отрицать, что полюбила его еще сильнее, по крайней мере взглянула на него по-другому, наблюдая за игрой. Она подумала, что интуитивно, подсознательно понимает, отчего Рики так живет. Он как будто делал обратное тому, что от него ждали. Господи, как можно не любить такого прекрасного и щедрого человека?
