— Жаль, что ты радеешь о крепости моего брака не ради меня, а ради королевства. Прошу меня извинить, отец, — сказал Натан и вышел из кабинета, боясь окончательно поссориться с ним.
Эвелин явилась к ужину в платье цвета осенней листвы с темно-зеленой отделкой. Она вошла в голубую гостиную с таким чувством, как будто там ее ожидал суд инквизиции, и огляделась по сторонам. Изумруды, висевшие у нее в ушах и на шее, заблестели в пламени свечей.
Не увидев своих мучителей, она с любопытством уставилась на Натана.
— Дюполи опять проявили любезность и пригласили наших родителей на обед, — объяснил он.
Она округлила глаза:
— Без нас? Он улыбнулся.
— Нет, мы тоже были приглашены, но я отказался от нас обоих.
Эвелин нахмурилась. Но через секунду в глазах ее зажглись огоньки, и она улыбнулась — вполне искренне.
— Благодарю вас, милорд. Я вряд ли бы выдержала еще один обед в семейном кругу. А какие у тебя планы на сегодняшний вечер? Собираешься устроить очередной пикник?
Он покачал головой.
— Почему? — разочарованно протянула она.
— Сегодня у нас будет тихий ужин. Надеюсь, ты не возражаешь? У меня был хлопотный день: я долго уговаривал Дюполей, чтобы они пригласили наших родителей — мой отец и так уже злоупотребил их гостеприимством.
Эвелин засмеялась. Эти звуки были сладкой музыкой для Натана. Его радовало, что жена наконец-то расслабилась и чувствует себя непринужденно.
Коротко постучав, в гостиную вошел Бентон и занялся камином. Эвелин встала у него за спиной и протянула руку к огню. Ее волосы были забраны наверх и перехвачены ленточкой такого же зеленого цвета, как и отделка платья.
Натану захотелось поцеловать ее стройную обнаженную шею.
— Надеюсь, кухарка приготовила тушеную оленину, — задумчиво проговорила она. — Это блюдо удается ей как никому другому. Признаться, я страшно соскучилась по ее стряпне.
— Бентон, если ты не скажешь леди Линдсей, что сегодня вечером она будет, есть тушеную оленину, то немедленно распрощаешься со своей должностью и отправишься в конюшню ворочать сено, — строго сказал Натан, не сводя глаз с Эвелин.
— Прошу прощения, миледи, но кухарка приготовила куропатку по заказу его сиятельства, — произнес Бентон с поклоном.
Эвелин улыбнулась.
— В конюшню, Бентон! — приказан Натан.
— Слушаюсь, милорд. — С этими словами дворецкий вышел из гостиной.
— Ты просто невыносим! — со смехом воскликнула Эвелин. — За что ты так издеваешься над беднягой?
— Угроза потерять должность делает его на редкость исполнительным. — Натан усмехнулся и подошел к жене. — Дворецкого надо воспитывать.
Эвелин закатила глаза:
— Ты потеряешь свое положение в поместье раньше Бентона, и он это прекрасно знает.
— Неужели? Могу поклясться, что он дрожит при звуке моего голоса, — шутливо возразил Натан и, подняв руку, потрогал ее сережку. — Позвольте вам заметить, что вы потрясающе выглядите, леди Линдсей.
Она улыбнулась и откинула голову назад.
— Спасибо за комплимент.
Он заглянул ей в глаза и тут же в них растворился.
— Сегодня ты просто неотразима! И становишься все красивее.
Она тихо засмеялась и ткнула его пальцем в грудь:
— Ты никогда не считал меня красивой.
— Неправда!
Она покачала головой:
— Однажды ты сказал мне, что я симпатичная… но не красавица.
— Да? Какой же я был дурак! — заключил он с улыбкой и приблизил к ней лицо. — Для меня ты самая красивая женщина во всей Англии.
Она опять засмеялась:
— Эта лесть — очередная попытка затащить меня в постель?
Он улыбнулся, поигрывая ее сережкой:
— Неужели мои намерения так очевидны?
— Вовсе нет, — обронила она, — просто я гораздо умнее тебя.
Он коснулся пальцем мочки ее уха.
— Я заметил. Возможно, здесь нужен более откровенный подход. Ты ляжешь в мою постель?
Эвелин приврала на цыпочках, откинув голову и прикрыв глаза. Она была невероятно соблазнительна, и сердце Натана подпрыгнуло в надежде и предвкушении.
— Я голодна как волк, — пропела она сладким голоском. — Может, наконец, приступим к куропатке? — Одарив его очередной дерзкой улыбкой, она двинулась к двери гостиной.
О Боже! Сейчас он готов был отдать этой женщине все, чего бы она ни пожелала, забыв про ее роман на стороне и их долгую разлуку. Драгоценности, деньги… Честно говоря, он пошел бы за ней в ад, если бы она этого захотела. Эвелин была совершенно очаровательна. Ее женственность потрясала и опьяняла Натана.
Грациозно остановившись на пороге, она ждала, пока он откроет дверь. Он представлял себе, как она в Лондоне кружила головы поклонникам, которые проходу ей не давали. Натан не позволял себе думать об этом, старательно гоня подобные мысли, которые заставляли его отчаянно ревновать.
Он спокойно открыл дверь и протянул жене руку. Она легко положила на нее ладонь и пошла вместе с ним по коридору.
Когда они поравнялись со столовой, Эвелин сбавила шаг, но Натан повлек ее дальше.
Она взглянула на него с улыбкой:
— Кажется, ты сказал, что сегодня вечером сюрпризов не будет.
— Я сказал, что не будет пикника.
Он подмигнул и заметил, как просияло лицо жены, когда они остановились перед солярием.
— Это одна из моих любимых комнат! — воскликнула Эвелин.
Натан открыл дверь и жестом пригласил ее внутрь.
Надо отдать должное Бентону — он опять оказался на высоте. Дюжина восковых свечей отражалась в окнах и стеклянном потолке, и казалось, что их в десятки раз больше. В обоих концах комнаты горели небольшие камины. Несмотря на холодный ноябрьский вечер, здесь было тепло и уютно.
В центре комнаты стоял маленький столик, накрытый на двоих. Его середину украшали пятирожковый канделябр и ваза с плавающими тепличными цветами. Вино уже было разлито по бокалам, и это означало, что Бентон притаился где-то поблизости, готовый услужить сию же минуту.
— О Боже! — ахнула Эвелин, покружилась и подняла глаза к потолку. — Потрясающе! — Она наградила Натана ослепительной улыбкой. — Даже не знаю, чем я заслужила такое внимание.
— Ты выдержала нашествие наших родителей, — сказал Натан.
Она усмехнулась и снова покружилась.
— Это чудесно, Натан!
— Прикажете подавать ужин, милорд?
Услышав голос Бентона, Натан вздрогнул от неожиданности и раздраженно вздохнул. Этот человек обладал способностью появляться в самые неподходящие моменты.
— Пожалуйста, Бентон. Я очень проголодалась, — вежливо произнесла Эвелин.
Дворецкий пошел за ужином, а Натан усадил жену на один из двух стульев и сам сел за стол напротив нее. Ее глаза блестели в пламени свечей. Натан неловко поерзал на стуле. Он не знал, когда именно это
