недопитая чашка кофе. В раковине стояла лишь пара грязных тарелок, на плите — крохотная кастрюлька. Типичное жилище старого холостяка.
Саймон выдвинул массивное кресло и сел. Дженифер с видимой неохотой уселась напротив и как можно дальше от него.
Молодой человек откашлялся.
— Почему при виде меня ты уронила тарелки? — спросил он первое, что пришло в голову.
— От неожиданности. Не думала тебя увидеть.
— Брось, Дженифер, тут явно что-то другое.
— Послушай, ты уже знаешь мою историю, так что можешь мне поверить: допросами я сыта по горло. Хватит. Ты не следователь, и мы не в полиции.
Саймон наклонился вперед.
— Позавчера я читал отчеты о суде. Как ты все это выдержала?
Молодая женщина гордо вскинула голову.
— Я же знала, что невиновна. И потом, у меня хорошие друзья, они меня поддерживали.
Беседа шла совсем не так, как ему представлялось. Почему-то Саймону казалось, что Дженифер сразу же должна была упасть ему в объятия. Однако не падала.
— Зачем ты вышла за него замуж? — негромко задал он давно терзавший его вопрос.
— Как это, зачем? Разумеется, ради денег.
Саймон подавил желание грохнуть кулаком по столу. Смеется она над ним, что ли?
— Прости, я тебе не верю.
— Тогда ты один из немногих.
— Привык, знаешь ли, выделяться из толпы, — неуклюже пошутил он, стремясь разрядить атмосферу.
— Я была слишком молода. Наивна. Или, скорее, просто глупа.
Дженифер тряхнула головой, вызывающе глядя в лицо собеседнику. Подсохшие волосы, распушившись, мягкими завитками обрамляли прелестное лицо молодой женщины. Саймон безумно, до боли желал ее.
— Пойми, я не хотел навязываться тебе… Просто после того, как прочел эти отчеты, увидел тебя на фотографиях, такую красивую, такую измученную и в то же время гордую, я ничего не мог с собой поделать. Заказал билет — и вот я здесь. Конечно, надо было предупредить тебя. Но я боялся, тогда ты успеешь сбежать.
— И правильно боялся. Сбежала бы непременно.
— Но почему?
— Нам нечего сказать друг другу. Нечего.
Поддавшись порыву, Саймон наклонился вперед и накрыл ее руку ладонью. Но тонкие пальцы отдернулись, как от прикосновения прокаженного.
— Не трогай меня!
Сердце Саймона пронзила острая боль. Но еще острее была ревность.
— Ты все-таки избавилась от наваждения, выкинула меня из своего сердца, — прорычал он. — С кем, Дженифер? С кем?
Она ответила ему гневным взглядом.
— Ты должен узнать обо мне кое-что, Саймон. Я ни с кем не встречаюсь, у меня нет возлюбленного.
Он шумно выдохнул. Владевшее им напряжение отпускало его медленно, неохотно.
— После отъезда из Бингли я пару раз ходил на свидания — и они утомили меня донельзя.
— С чем тебя и поздравляю.
— Зачем ты вышла за Бенбоу? — повторил Саймон.
Дженифер молча разглядывала его. И он не мог прочесть, что происходит у нее в душе.
— Если я отвечу, ты уйдешь, оставишь меня в покое?
Саймон твердо выдержал ее взгляд.
— Я не стану ничего обещать.
— Ты преследуешь меня лишь потому, что я не вешаюсь тебе на шею, не падаю в руки, как спелый плод.
— Тебе не кажется, что ты могла бы думать обо мне хоть чуточку лучше?
— А с какой стати? Я же вообще ничего о тебе не знаю. Ты для меня — ходячая загадка. Тайна за семью печатями.
— Если кто из нас двоих — тайна, так это ты! — с жаром заявил Саймон. — И уже одно то, что я потратил столько времени на ее отгадку, а отгадав, немедленно все бросил и прилетел сюда, говорит, как много ты для меня значишь. Поверь, я не привык преследовать женщин, которые отвергают меня. И не привык тащить в постель кого ни попадя. — В горле у него пересохло. Набравшись смелости, он наконец задал второй роковой вопрос: — Ты все еще хочешь меня, Дженифер? Вопреки твоим прогнозам, я так и не смог забыть тебя, не смог избавиться от наваждения. Ты мерещилась мне днем и ночью. Ночью — еще неотвязнее. Я послал все к черту — и прилетел. Я не мог иначе. — Саймон слабо улыбнулся. — Ни для кого на свете я еще не пренебрегал работой. Тебе это льстит?
— Меня это пугает, — прошептала Дженифер. — Ты как обвал в горах, тебя ничто не остановит. Ты сметаешь все на своем пути. И ты раздавишь меня.
Полный провал! Саймон понимал, что ему больше нечего делать в этом доме. Но и уйти он тоже не мог.
— Дженифер… — Спасибо актерской выучке, голос его звучал ровно и почти спокойно. — Дженифер, давай говорить начистоту. Я хочу тебя, хочу, как только может мужчина хотеть женщину. Но не собираюсь жениться. Мне не нужно ни постоянных отношений, ни взаимных обязательств. Иными словами, я не буду надоедать тебе.
— Мы уже обсуждали это, — ледяным тоном ответила она. — Я собираюсь снова учиться, так что мне не надо никаких осложнений в личной жизни.
Саймону ужасно не понравилось, что его сочли простым «осложнением», но цепляться к словам не стал.
— Дженифер, — продолжил он, — если ты скажешь, что не хочешь меня, я уйду и никогда уже не вернусь.
Роковые слова эхом отдались в его мозгу. Неужели он и вправду это сказал? Разом поставил все на карту? А если она скажет «нет», хватит ли у него духу и впрямь уйти, так никогда и не выяснить, что именно Дженифер значит для него?
Даже смешно. О чем, в сущности, идет речь? Об одной-единственной ночи. Отчего же он волнуется так, будто на кону — вся его жизнь?
10
Казалось, прошла вечность. Вечность, во время которой Саймон слушал бешеное биение своего сердца и напряженно вглядывался в неподвижное, застывшее лицо Дженифер. Наконец молодая женщина пошевелилась.
— Да, Саймон, я все еще хочу тебя. Потому-то и уронила поднос. Я так и не смогла выбросить тебя из головы — и вот ты здесь, сидишь у меня дома, за моим столом.
Саймон испытал невероятное облегчение от ее слов.
— Я знал, что могу рассчитывать на твою искренность.
— Хочешь, я расскажу тебе, почему вышла замуж за Грегори? Почему совершила худшую ошибку в жизни?
— Конечно. Я ведь за этим и приехал.
— Я родилась в этой деревне и раннее детство провела здесь. Отец был рыбаком, мама работала на
