он совершал свои опустошительные набеги на ворота англичан), тем не менее, как и обычно при отсутствии кого-либо из игроков, ЦДКА не потеряла своего лица, стройности и стиля и отлично провела четыре матча с югославами. А именно: вничью сыграла со сборной Загреба (2:2), обыграла белградский «Партизан» (4:3), сплитский «Хайдук» (2:0) и чемпиона Югославии «Црвену звезду» (3:1). В итоге три победы, одна ничья, 11 забитых и 6 пропущенных мячей.
Что же касается московского «Динамо», то в это время оно производило свой исторический фурор в Мекке футбола-Англии, фантастически множимый радиокомментарием Вадима Синявского. Но в какой-то степени это был и фурор ЦДКА: 6 голов в четырех матчах забил Всеволод Бобров.
Впрочем, если не делить те победы в Югославии и Англии на голы да на фамилии, то нужно признать, что это был внушительный успех советского футбола за рубежом.
«Послевоенный наш футбол, – говорит Борис Андреевич, – оказался в тот момент для иностранцев удивителен своим движением, скоростью, атлетизмом, а также тем, что выглядел самобытной единицей. И дело было даже не в победах, а в том, что мы получили тогда полное признание».
В зарубежной печати в связи с выходом в финал Олимпийских игр 1948 года футболистов Швеции и Югославии имелись указания на то, что эти команды после встреч с советскими футболистами перестроили свою тактику в духе «советской школы». И уже тогда, в конце сороковых, Аркадьев предостерегал («Тактика футбольной игры»): «Тактика советского футбола привела ко многим поучительным успехам наших команд в матчах за рубежом. Но эти достижения ни в какой мере не должны нас успокаивать. Дело в том, что тактика – это наиболее поддающийся сознательным коррективам элемент игры… Если советские футболисты, выступая за рубежом, практически показали преимущество своей тактики над английской школой игры, то тем самым наши принципы тактического построения игры стали достоянием наших противников».
К сожалению, в послевоенные годы, на которые как раз и приходится небывалый взлет ЦДКА, советские футболисты редко встречались с зарубежными командами, и армейцам Аркадьева так и не удалось по- настоящему блеснуть, а главное, набраться игрового опыта за рубежом.
Впрочем, официальный список международных встреч армейцев в 1952 году гласит о матчах со сборными Румынии, Чехословакии и Софии. Однако на самом деле под флагом ЦДКА тогда выступала сборная СССР, которая готовилась к олимпийскому турниру в Финляндии…
ГЛАВА 5
История футбольной команды ЦДКА – яркая и поучительная, – как всякая история, имеет конец. В данном случае развязка наступила сразу же после Олимпийских игр в Хельсинки…
Стоит ли говорить, чем была для советских спортсменов эта их первая олимпиада?
Разумеется, центральное место в том лихорадочно-приподнятом предолимпийском круговороте занимал футбол. И дело даже не в том или не только в том, что уже тогда это была игра номер один в нашей стране. А просто люди верили в непобедимость советского футбола и истово ждали от него великих – олимпийских – свершений.
Крушение надежд – может ли быть крушение более полным? Во всяком случае, крушение футбольных надежд обернулось… Впрочем, не буду забегать вперед.
То была необычная весна – весна 1952 года, когда мир вдруг предстал пред всеми сквозь цепь пяти колец, но от этого вовсе не казался ограниченным. Напротив, советским спортсменам предстояло вырваться на неведомые еще – олимпийские – просторы.
Наша первая олимпийская сборная по футболу была создана на базе сильнейшего в то время клуба страны ЦДКА, из которого в нее вошли пятеро: защитники Башашкин и Нырков, полузащитник Петров и нападающие Бобров и Николаев. Возглавил сборную тренер армейцев Аркадьев при поддержке своего бывшего игрока и тренера-соперника динамовца Якушина.
Вопреки возникшему мнению о будто бы имевшем место несогласии двух тренеров – слишком, мол, глубоко была пропахана борозда соперничества, – Борис Андреевич припоминает, что сотрудничать с Якушиным было вовсе не сложно: тонкий знаток футбола, вдумчивый, серьезный тренер, он был хорошим партнером. «К тому же ведь Якушин в прошлом – мой игрок, и это также, безусловно, содействовало взаимному пониманию».
Словом, никаких шероховатостей между тренерами не возникало, но…
Ни созданная наскоро сборная, ни ее тренеры совершенно не имели олимпийского опыта. Да и времени на подготовку оказалось ничтожно мало: большая часть его ушла, по существу, на международные встречи. Так что на шлифовку техники, на поиск и наигрывание оптимальных комбинаций и схем, то есть собственно на тренировку, его почти не оставалось.
Но казалось, небывалый подъем послевоенного футбола возместит все недостающие звенья олимпийской подготовки. Так почти и случилось. Почти. Не хватило совсем немного – одной победы…
Борис Андреевич вспоминает, как в Москву, давно не видевшую ни одной национальной сборной, в ту весну 1952 года прибыло сразу несколько прима-команд европейского футбола.
Прежде других – сборная Польши.
В первой игре наши уступили полякам – 0:1, а вторую выиграли– 2:1, причем оба гола в этой встрече забил все тот же неповторимый Всеволод Бобров.
Не успели любители футбола остыть после первых предолимпийских битв, как в Москву прибыли знаменитые венгры.
В Венгрии тех лет процветали многие виды спорта. Пловцы, ватерполисты, боксеры, фехтовальщики уже тогда были на уровне высших мировых достижений.
Что же касается венгерского футбола, то его в тот олимпийский год представляла темпераментная, отлично сыгранная, высокотехническая команда, сплошь состоявшая из «суперзвезд»: Грошич, Бузанский, Бэржеи, Лантош, Божик, Закариаш, Чордаш, Кочиш, Суса, Пушкаш, Худегкутти.
И наши знатоки футбольной игры предвкушали не только азарт борьбы – кто кого, – но редкое, изысканное зрелище.
Уже во время разминки все были восхищены техникой венгров и тем, как легко и изящно они укрощали мяч – будто концерт давали. Казалось, этот орешек нам не по зубам. Но вот первый матч с венграми закончился со счетом 1:1; счет явно свидетельствовал о борьбе равных. А второй и вовсе принес нам победу – 2:1.
Вот тогда-то в одном из этих матчей «непробиваемый» вратарь Грошич и столкнулся с интуицией Боброва.
«Бобров сыграл элегантно, небрежно, дерзко, – вспоминает известный спартаковский футболист Сергей Сальников, – и когда он потом не торопясь шел к центру поля и наши игроки и венгры провожали его изумленно-восхищенными взглядами, он не позволял никаких объятий и поцелуев…»
«Спокойно, зряче, – рассказывает о том же эпизоде Вячеслав Соловьев, – действуя профессионально, грамотно и наверняка, довел Бобров усилия команды до логического конца».
Вот и еще один «исторический» гол Боброва – он вновь, казалось, сделал невозможное. Как видно, это было его обычное занятие – творить на поле чудеса.
После тех двух игр в Москве тренер венгров Калмер нашел случай сказать, что встречи с советскими спортсменами обогатят венгерских футболистов и что они, конечно, постараются перенять «все новое, ценное в игре москвичей», и прежде всего их большую работоспособность, подвижность на поле, умение действовать решительно, настойчиво, целеустремленно.
Это говорил тренер команды, которая спустя два месяца стала чемпионом олимпийских игр…
Едва распрощавшись с венграми, наша сборная принимает сборные Софии (две ничьи, обе со счетом 2:2) и Румынии (победа наших – 3:1). А затем в Хельсинки уверенно переигрывает сборную Финляндии (2:0) и сразу же по возвращении домой ставит точку в предолимпийском цикле международных встреч победой над сборной Чехословакии (2:1).
Итак, менее чем за два месяца наскоро созданная наша олимпийская команда проводит девять трудных международных матчей и из этого каскада игр выходит с честью: одно поражение, три ничьи и четыре выигрыша (с соотношением мячей 16:9). За это время тренерами сборной опробовано около 60 футболистов и лишь в самый последний момент названы счастливчики, которые станут олимпийцами.
Да и сами тренеры подверглись достаточно тщательному отбору. Аркадьев стал старшим и Якушин – вторым вследствие проведенного тренерского конкурса, в котором приняли участив еще двое: Евгений Елисеев и Михаил Бутусов.
