скажу. Далеко…. И чары. Там везде маскирующие чары. Но кому какое дело до полубезумного старика- лесничего? — Кто они? – резко спросил аврор, и глаза его недобро блеснули из-под стекол неизменных очков. — Они называют себя Серебряными Драконами…
Глава 1
— Отдайте мне Гарри Поттера и останетесь живы…. Я даю вам чассс…. – голос обволакивает, он обманчиво мягок, тягуч. Сколько раз я уже слышал этот голос, обращенный к себе? Сколько раз я трепетал и ненавидел его, сколько раз я готов был преклоняться перед ним? А теперь он требует Гарри Поттера. Ну, конечно, всем и всегда во все времена нужен Золотой, мать его, мальчик!... Из моих легких вырывается кашель, я сплевываю горькую черную слюну на пол. «Где твои манеры?» — слышится мне как наяву. А нет уже ничего. Все пошло крахом, когда наш отважный гриффиндорец протянул мне руку в Выручай-комнате. И не просто протянул, а вернулся, когда она выскользнула. И снова вернулся. Для того, чтобы я мог вот так стоять и плеваться сажей, вытирая опухшие и покрасневшие от едкого дыма глаза, в которых не осталось слез.
Снова в Хогвартс
— Все в сборе? – добродушно вопрошает отец семейства и мягко привлекает к себе маленькую рыжеволосую девочку с красивыми светло-карими глазами. Отцовская рука гладит ее прямые, тяжелые волосы, убранные сегодня в красивую тугую косу. Он знает, как она волнуется и хочет поддержать дочь. — Да, сэр Главный! – с верхнего этажа раздается топот ног, и с лестницы кубарем скатывается гордость Гриффиндора – четверокурсник Джеймс Поттер. Так получилось, что ему исполнилось одиннадцать в конце августа, и он сразу отправился в Хогвартс, в то время как Альбусу исполнилось десять в декабре того же года, и он смог поступить в школу чародейства и волшебства только через год. — Где Ал? – спрашивает Гарри, с любовью и снисхождением глядя на старшего сына, залихватски закинувшего красно-золотой галстук на левое плечо. Джеймс морщится, выхватывает из вазы на столике яблоко и, вгрызаясь зубами в румяный бок, неразборчиво произносит: — Опять там пишет. — Альбус! – громко зовет отец, — хватит уже, — говорит он тише, когда на лестнице появляется возможный виновник их опоздания на Хогвартс-экспресс, — ты же все лето ему писал. А я что-то не наблюдал здесь малфоевских филинов, — неодобрительно покачал головой Гарри. — Ха! Ты не прав, пап! – говорит Джеймс, с хрустом откусывая яблоко с другой стороны, — они были. Филины. Целых два раза. И оба раза письма были весьма содержательны: «Может быть и так» и «А вот здесь ты, похоже, не прав». Вот. — Ты читал мои письма? – ревет Альбус и резким движением выбил яблоко из рук брата. В полной тишине оно прокатилось по сверкающему чистотой полу и скрылось из виду под любимым диваном Альбуса. — А что же ты про третье письмо молчишь, Джимми? – раздается мягкий, переливистый голосок Лили Поттер. Джеймс хмурится и бросает через плечо: — Мы идем или как? — А что там, в письме? – интересуется глава семейства и тянет дочь за руку к выходу. — Да ничего особенного. Что-то типа «Джеймс Поттер – пещерный тролль. Неотесанный и тупоголовый» — Лили хихикает, а Альбус приобнимает сестренку за плечи: — Ты тоже читала, Лили? Нехорошо это – читать чужие письма. — Нехорошо, – эхом повторяет Гарри, — очень нехорошо, Альбус, — и пристально смотрит на сына. Тот съеживается и догоняет брата с криком: — Джим! Ну, постой же! Да ладно тебе, хорошо дуться! Гарри торопливо и воровато оглядывается на свой дом: в окне второго этажа, сгорбившись, застыла фигурка жены, закутанная в теплый шерстяной платок. В глазах противно щиплет, хочется сморгнуть. И еще раз. И еще. Джинни провожает их пристальным взглядом. Гарри спешит уйти от этих глаз, не в силах преодолеть абсолютно неоправданное чувство вины, застрявшее в горле тугим комком. И он уходит, больше не оглянувшись. Джинни больна. А он ничего не может сделать. * * *
В купе Хогвартс-экспресса было душно. Джеймс сразу потянулся к окну, сдвигая с места тяжелую деревянную раму. Альбус, нахохлившись, устроился в углу, вытянув длинные ноги под стол. Он так и не смог разглядеть в пестрой толпе студентов и провожающих светлую макушку. На душе стало тревожно. Хьюго Уизли и Лили, которые первый раз ехали в Хогвартс в этом году, старательно делали вид, что им все привычно, и совсем не волнуются по поводу распределения. 'Глупые,' – подумал Альбус, - надо наслаждаться каждым мгновением новизны и не бояться своих детских восторгов. Это пройдет. Детство пройдет. Может, в 12 говорить об этом нет смысла, но Альбус чувствовал, что детство проходит. Скользит мимо, словно золотистый осенний пейзаж за окном Хогвартс-экспресса. А еще ему было тревожно. Малфой не появился в поезде. Потому что если бы появился, то нашел бы его. И пусть он написал ему всего три раза в ответ, наверное, на тридцать три письма, пусть эти ответы были весьма краткими. Все равно Альбус Поттер знал, что Скорпиус тоже ждет встречи. Он в это верил, а значит, по-другому и быть не может. — Ал… — он почувствовал робкое прикосновение теплой ладошки к своей руке и открыл глаза. — Что? – откликнулся он, лениво потягиваясь. Вместо ответа Лили потянулась к его уху: — Мне страшно… — доверительно прошептала она брату чуть слышно и хитро взглянула в сторону Хьюго, который изо всех сил делал вид, что ничего особенного не происходит, но восторг, искренний восторг проскальзывал в ярких синих глазах, и широкое веснушчатое лицо выражало нетерпение. Альбус хмыкнул и прижал сестренку к себе. В первый раз он чувствовал себя старше. В первый раз не он искал защиты, а у него. Лили сказала это не Джеймсу, а ему. Скорее всего, побоялась насмешек старшего брата. Альбус невесомо скользнул губами по рыжей макушке – он видел, так делала мама, когда хотела успокоить кого-то из них, и прошептал в ответ: — Не бойся. Если попадешь на Слизерин, то у тебя буду я, а если на Гриффиндор – то там все наши. — А если ни туда, ни туда? – необыкновенного медового оттенка яркие, глаза, широко распахнулись в ожидании ответа. — Значит, найдешь новых друзей. – твердо ответил Альбус. — Хватит шушукаться, — недовольно проговорил Джеймс. Ему хотелось к друзьям. Ричи Томас и Тоби Стоун, конечно, в поезде, а он должен сопровождать младших братьев и сестер, будто нянька какая-то! Альбус неодобрительно взглянул на брата – как можно быть таким… грубым – и прошептал Лили: — Тебя никто не обидит. Я не позволю. Лили весело и задорно рассмеялась. Разве она боится, что ее кто-то обидит? Разве маленький и смешной Альбус может быть ей защитником? Если бы она боялась обид, то, конечно бы, подошла к Джеймсу. Крепкий и спортивный Джеймс внушал больше доверия в этом плане, но, если дело касалось эмоций, - лучше к Альбусу. Лили знала об этом, как никто другой, и вовсю пользовалась братьями и их настроением. Маленькая любимица своей семьи. Она и сейчас боялась так, для порядка, а на самом деле ей было очень весело и приятно рядом с братом, который такой серьезный и уже готов ее защищать. На перроне студентов ждал Хагрид. Альбус знал лесничего и удивился в прошлом году, что его не было. Но отец объяснил, что Хагрид следит за поголовьем каких-то редких волшебных существ в глубине Запретного леса и поэтому вынужден на год оставить школу. — Хагрид! – замахала Роза рукой и кинулась к полувеликану, повиснув у него на шее. — Мои же дорогие… — приговаривал Хагрид, пытаясь одновременно обхватить их всех: рыжих и черноволосого Поттеров и Уизли. Альбусу стало невероятно спокойно, как всегда, как в детстве, когда они иногда приезжали к нему погостить. — Вас ждут повозки... – проговорил Хагрид, с нежностью рассматривая из-под лохматых бровей детей героев, - а мне это... первокурсников. — Мы, мы первокурсники! – завизжала Лили и утянула за собой Хьюго, покрасневшего, как большой и спелый помидор. Альбус подхватил поклажу, кивнул сестре и двоюродному брату и направился к повозкам неподалеку. Посмотрел, как Джеймс заспешил к друзьям, улыбнулся всем знакомым, но садиться не спешил. Он рассматривал повозки, впряженные в пустоту с нарастающим интересом. Фестралы. Существа, которых могут видеть только те, кто уже знает, что такое смерть. Его отец видел их с пятого курса, его отец уже тогда знал, что такое смерть. Альбус подошел к никем не занятой повозке и протянул руку в пустоту. Он вздрогнул, когда ему показалось, что нечто коснулось его пальцев. Быть может мягкий язык животного? Или шелковистое ухо? Хорошо, что он их не видит, но все-таки немного жаль, ведь так хочется посмотреть, какие они. Но с этим лучше повременить. Поттер заметил, что остался один, все старшекурсники уже тронулись с места. Внезапно раздался резкий хлопок аппарации, и посреди опустевшей дороги возникли две
