Не называй меня малышкой

комплекция… В общем, сбросив сорок килограммов, я дам шанс нашим отношениям. Возможно, последний, так что лучше его не упустить.

11 ноября

Вчера я рано приехал с работы. Малышка не встречала меня, как обычно, у двери, а сидела за компьютером. Ее лицо было цвета сливок.

– Что с тобой? – забеспокоился я.

Взглянув на экран компьютера, я сам все понял. Малышка обнаружила фотографии предыдущих девушек. Я забыл поставить пароль на директорию.

– Кто эти девушки?! Это ты их фотографировал? – Ее голос срывался.

Я сказал, что не знаю, кто они. Просто скачал фотографии из Интернета.

– А мои фотографии тоже лежат в Интернете?! – взвизгнула она.

– Конечно, нет! С чего ты взяла?

Я обнял ее за плечи, но она сбросила мои руки.

– А с того, что эти фотографии выполнены в твоей манере! Ты меня тоже так снимал! Именно в таком ракурсе!

Я нацепил маску смирения:

– Ну конечно, в таком ракурсе. Я просто подражал неизвестному фотографу, только и всего. Хотел, чтобы ты выглядела в лучшем виде.

Малышка немного расслабилась. На экране компьютера появлялись снимки в режиме слайд-шоу. На них была изображена одна и та же девушка, в одинаковой позе, только с каждой фотографией она прибавляла килограммов пять-шесть. Было видно, как постепенно у нее наливаются груди, растет живот, толстеют руки и ноги. На спине появляются складки: сначала одна, потом две, три. На самой последней фотографии живот уже лежал на бедрах, как огромная белая подушка.

Девушка игриво улыбалась, только на последних снимках ее улыбка сникла. Я вспомнил, какие мягкие у нее были губы. И терпкий, мускусный запах между грудей.

– Это омерзительно, – сказала малышка.

– Ты о чем?

– Об этих девушках. Они выглядят омерзительно. Сначала они даже хорошенькие, но в конце… Бесформенные куски жира! Или нет, они похожи на мох, разросшийся до огромных размеров, – такие же пористые, мягкие и безжизненные.

– Ты не права, – запротестовал я, – в полных женщинах есть особое очарование.

Но она меня не слушала. Подошла к зеркалу, распахнула халат, ощупала отвисший живот и бедра.

– И я тоже омерзительна. Не понимаю, как я могла дойти до такого состояния? Это какое-то наваждение. Ты меня загипнотизировал, что ли?

Я обнял ее, прижался к ягодицам, скользнул руками за резинку трусов.

– Просто я тебя люблю и принимаю любой.

Я был уверен, что ласка ее успокоит, но она неожиданно взорвалась:

– Я больше не хочу толстеть! Я хочу остановиться! И сбросить то, что наела за последние месяцы!

Она повернулась ко мне, требовательно посмотрела в глаза:

– Я хочу, чтобы мы поженились, хочу родить ребенка. Ведь мы поженимся?

Я понял, что это начало конца. Прежних отношений уже не будет. Но нельзя показать ей, что все изменилось.

– Конечно, любимая! Мы обязательно поженимся, родим ребенка. Я буду обожать тебя в любом виде, даже если ты растолстеешь после родов. И даже если будет тройня.

Наконец-то она улыбнулась и даже игриво хохотнула:

– Не понимаю, и почему я тебя люблю?

– Я тебя гипнотизирую, ты же сама сказала.

На какое-то время наступило затишье. Я переоделся, принял душ, починил сломанную гладильную доску. Она была вылитая заботливая женушка, я примерял на себя роль отца семейства. Но когда я спросил, что готовить на ужин, она ответила:

– Мне ничего не надо, я съем йогурт.

Я все-таки приготовил баранину с черносливом и принес тарелку ей к телевизору:

– Может, соблазнишься? Один кусочек.

– Нет-нет, – она схватила свой йогурт, – я твердо решила худеть.

Не отрываясь от сериала, она в один присест уничтожила йогурт. И даже не подозревала, что только что подписала себе смертный приговор.

Глава 5

Прошло две недели, как я не ем мясо. Сегодня утром я встала на весы и с удивлением отметила: вес не изменился. Ну, триста граммов, которые мне удалось сбросить, я не считаю. Ничего не понимаю, где же обещанное похудение?

В расстроенных чувствах я стала собираться на работу. Телефон зазвонил, когда я уже стояла в дверях. Взглянув на всякий случай в зеркало, я вернулась в гостиную и сняла трубку.

– Люся, спаси, умоляю! Артур хочет меня убить! Я в избушке Бабы-Яги. За окном крякают утки…

На этом связь прервалась. Я изумленно уставилась на аппарат. Что это было?! Может, у меня от отсутствия мяса уже начались слуховые галлюцинации? Я посмотрела журнал регистрации входящих звонков, чтобы удостовериться, что в 8 часов 18 минут был принят звонок от Варвары Поликарповой. Однако я не узнала голос подруги, уж слишком она частила. Но кто еще мог упоминать Артура? Только Варька.

Я набрала ее мобильный номер, потом домашний – никто не подходил к телефону. Хм, странно.

Я не виделась с Варей с того самого дня, когда она нахамила мне в кафе. Подруга не искала встречи, я, признаюсь, тоже. Зачем мешать чужому счастью? И вот теперь Артур хочет ее убить, причем в избушке Бабы-Яги, да еще крякают какие-то утки… Может, и не утки вовсе, а гуси-лебеди? Уж не розыгрыш ли это?!

Весь рабочий день я просидела как на иголках. Через каждые полчаса звонила Варваре – она по- прежнему не брала трубку. Я поняла, что не вынесу неизвестности, и поехала в Кузьминки, на улицу Юных Ленинцев.

Блочная пятиэтажка грязно-серого цвета встретила меня кучей картофельных очисток у подъезда. Очевидно, кто-то из жильцов не донес мусорный пакет до контейнера. На двери был кодовый замок. Нужной комбинации цифр я не знала, поэтому пришлось ждать. Погода была довольно мерзкая, моросил дождь. Четверть часа я простояла на пронизывающем ветру, прежде чем к подъезду подошла старушка и открыла дверь. Я тут же ринулась за ней.

– Ты к кому? – оглянулась пенсионерка, бдительно загораживая вход.

– Я в гости, – заблеяла я.

От холода у меня зуб на зуб не попадал.

– Шляются тут всякие, – сурово отозвался божий одуванчик, – а потом лампочки пропадают. Не пущу! Звони по мобильнику, пускай за тобой спустятся!

– У меня нет телефона, – соврала я.

– Сейчас у всех есть телефон! – отрезала старуха. – Все ноют, что они бедные, а сами телефоны пачками покупают. А вот я действительно живу на одну пенсию, кусок сыра не могу себе позволить! И окорок мне не по карману!

Продолжая возмущаться, она захлопнула перед моим носом дверь.

Когда через десять минут к подъезду подошел мужчина, я так окоченела, что была готова сражаться за право входа не на жизнь, а на смерть. Однако мужчина молча открыл дверь и галантно пропустил меня вперед.

В подъезде не было света. Варвара жила на третьем этаже, я стремительно преодолела лестничные