хлестнут вниз, а человек вознесется в черное небо, как ракета, на многие десятки метров.
Перед ним откроется иная картина. Он был, оказывается, внутри горы, но горы, свернутой в кольцо, которое опоясывает равнину.
Каких только гор нет на Луне! И кольцевые «цирки», и кольца с горкой посредине — кратеры, валы, пики…
Есть и горные хребты, которые не уступают по высоте земным. На юге, например, пик высотой девять километров. Для сравнительно небольшой Луны это огромная гора.
Удивителен лунный рельеф. Вот ровная, словно по линейке выстроенная, отвесная стена — триста метров высоты и сто километров длины. Стоя у подножия, нельзя увидеть ее границ. А вот какие-то длинные светлые полосы, которые тянутся чуть ли не через все полушарие, расходясь в стороны, словно лучи, на тысячи километров.
Кроме гор, Луну избороздили трещины, ущелья, углубления-лунки. Да и равнины — те, что внутри кратеров, и те пространства, которые зовут морями, тоже не так уж ровны. Взгляните под ноги: порода не сплошная, а пористая, по виду похожая на пемзу. Сходство, правда, чисто внешнее. Луна скорее базальтовая, только порода эта пронизана порами, а потому неузнаваемо изменилась.
Нам рисуется обычно Луна черно-белая. Но это не так. Горные породы там разных оттенков — и зеленоватые, и красноватые. В Море Ясности, Море Дождей, кратере Платона, например, преобладает красный цвет, в Море Влажности, кратерах Кеплер, Коперник, Аристарх — зеленый.
Все же мрачный, лишенный жизни, воздуха, погоды, накрытый черным куполом неба с косматым Солнцем, — этот неземной мир по-своему красив.
Едва ли не самое красивое зрелище, которое можно увидеть на Луне, — Земля. Вот она неподвижно висит на черном небе — огромный голубоватый диск, столь же яркий, как на земном небе Венера, но только во много раз больше. С силой девяноста полных лун светит там земной шар. Позади него медленно, очень медленно проплывают звезды…
Но местами там, где Земля видна на самом горизонте, удалось бы наблюдать и иную картину — заходящую и восходящую, хотя и невысоко, луну Луны. Так происходит потому, что лунный шар, вращаясь, слегка покачивается, та закрывая, то открывая Землю.
На Луне полное безмолвие. Ни малейшего движения. Лишь изредка падает метеорит. Кстати, может быть, кратеры — следы метеоритных ударов? Или когда-то здесь бушевали вулканы, и светлые лучи — застывшая лава или, скорее, вулканический пепел?
Однако не все мертво в этом мертвом царстве. Вряд ли удастся увидеть там такие извержения вулканов, какие наблюдаются у нас. Впрочем… что творится с кратером Аристарх? Он словно дышит! Из его центрального пика выбрасывается газовая струя. Так и на Земле: вулканы затихают, и вместо лавы из недр выходят горячие газы. Значит, Луна живет?
Впечатления космического путешественника, о которых вы здесь прочитали, отнюдь не беспочвенная фантазия. В последние годы мы узнали о Луне многое, что перевернуло вверх ногами старые, привычные, устоявшиеся представления.
Объектив фототелекамеры открыл нам невидимую сторону Луны. И оказалось, что, хотя эта сторона и похожа на обращенную к нам, разница все-таки есть.
Обратная сторона лунного шара столь же неровна, на ней такой же сложный рельеф. Там гораздо меньше темных «морей» — равнин и больше областей светлой окраски. Особенного ничего в этом нет — ведь и Земля несимметрична.
Луна не только царство света и тьмы без переходов, без полутонов, как мы говорили, она и царство холода и тепла. На солнце — плюс сто двадцать, в тени — минус шестьдесят. Падение почти на двести градусов. Во время затмений появлялась тень — и очень быстро жара, при которой вода давно превратилась бы в пар, сменялась суровым морозом. Да и смена дня и ночи дает столь же резкие контрасты. Четырнадцать суток пекла и четырнадцать суток лютой стужи…
Какая же порода может выдержать такой огромный перепад температур? У какой породы теплопроводностью тысячу раз меньше, чем у самого плохого проводника тепла на Земле?
Ответить было очень трудно. Подобной породы на нашей планете не нашлось. Тогда, чтобы выйти из затруднений, решили: Луна покрыта толстой «шубой» из пыли. Это подтверждала как будто бы и радиолокационная разведка.
И все же ученые усомнились. Снова и снова они измеряли температуру лунного шара.
Ему ведь не поставишь градусник. Первая автоматическая межпланетная станция сделала ценнейшие снимки, но о том, жарко или холодно на Луне, она не рассказала. Такую задачу и не задавали ей.
Цель — как можно более точно узнать наконец, какова же температура лунной поверхности. Условия — ошибиться можно не больше чем на один-два процента. Это очень высокая точность. Раньше ошибались и на двадцать процентов.
Что же удивительного? Ведь до Луны почти полмиллиона километров! Теперь предстояло выяснить истину, и от результатов зависела судьба лунной пыли.
Пыль пришлось ввести, чтобы объяснить необъяснимое. Но, быть может, на самом деле все обстоит иначе? Погоня за точностью не означала здесь погоню за рекордом. Свести ошибку к самой малой, какая только возможна (а совсем без ошибок обойтись не удалось бы — на сколько-то ошибаются все же приборы, и расстояние огромно, да и люди не автоматы), значило бы признать или отвергнуть пылевой покров.
Сравнительно давно было обнаружено, что Луна — природная радиостанция, подобно Солнцу и звездам. Но самих по себе ее сигналов еще мало, их надо с чем-то сравнить, чтобы уверенно сказать, какая там температура.
Радиоизлучение и температура связаны между собой. Луна получает тепло от Солнца, а ночью отдает его. Как отдает? В ответе на такой простой, казалось бы, вопрос и скрывалась разгадка. Потеря тепла зависела от свойств лунных пород — их теплопроводности и плотности.
С чем же все-таки сравнить радиостанцию-Луну? Да, конечно же, с искусственной радиолуной, температура которой точно известна. Разумеется, для этого не нужно строить модель в натуральную величину, достаточно было взять диск небольшого диаметра из поглощающего радиоволны материала и разместить его так, чтобы угловые размеры лун искусственной и настоящей казались бы наблюдателю у радиотелескопа одинаковыми.
Сравнивая излучения обеих лун, узнали, как изменяется температура на Луне настоящей. А теперь оставалось по характеру охлаждения и нагрева сказать, из чего же, в конце концов, состоят лунные породы.
В работу включилась машинная математика. Только она и могла выбрать из множества данных единственно верный результат. Ей задавались различные величины предполагаемой плотности и теплопроводности предполагаемых пород. И машина выбрала вещество, вдвое менее плотное, чем вода.
Что же это за порода? Раньше считалось наоборот — лунное вещество в два раза не легче, а тяжелее воды. Пылью оно, во всяком случае, быть не могло.
Проводя различные сравнения, подбирая образцы самых различных земных пород, планетологи пришли к выводу: Луна покрыта породой, в которой, возможно, есть кварц, окиси алюминия и кремния, а также окислы железа, магния, калия, натрия, кальция.
Но почему же подобная минеральная смесь так легка? Да потому, что она пронизана порами наподобие земного туфа или пемзы.
Нет ничего удивительного в том, что горные породы на Луне пористы и очень плохо проводят тепло. Кругом — пустота, и если из недр выходили когда-то горячие расплавленные массы, то они словно вскипали, в них бурно выделялись газы. Так и образовались мельчайшие поры. Сейчас всем известны пенопласт и пенобетон — насыщенные газом и застывшие затем обычные, непористые материалы. Из-за пор и лунная порода отличается от плотных, сплошных, земных.
Не попадала ли когда-нибудь лунная порода на Землю? Это невероятно! Это невозможно! Не селениты же — мифические жители Луны — привезли ее с собой!
Но уже давно то там, то тут находят странные кусочки, похожие на стекла самых разных форм.
