— Вот это ты молодец, — одобрил я.
Ком отщипывал от горбушки кусочки хлеба и жевал.
— Угостите? — попросила его Жанка.
— А, конечно! Извините! Я автоматически… — смутился он. Они стали жевать вдвоем.
— Неудобно как-то — жуете в читальном зале, — сказал я и предложил выйти в вестибюль.
Мы вышли в вестибюль.
— Главное, получше сдружиться, — снова сказал я. — Верно?
— Верно, — кивнул Ком.
— Пошли на улицу, что-нибудь придумаем!
— Нет. Мне сегодня еще нужно позаниматься.
— Что с тобой поделаешь, занимайся!
Мне надоело ломать голову, чтобы понять его.
— Я могу зайти к тебе вечером, — предложил он, — если ты не слишком рано ложишься спать. Поговорим.
— Заходи, — пожал плечами я. — Ну, пойдем, — сказал я Жанке.
— А он действительно несчастный, — шепнула она.
На улице я предложил ей зайти в кафе-мороженое, но она не захотела, а попросила отвезти ее домой. Я взял такси. Жанка молчала всю дорогу, и только когда я высаживал ее около дома, сказала:
— Теперь ты будешь сам просить, чтобы я тебя поцеловала!
— Договорились, — кивнул я, подумав: «Какое все-таки еще детство!»
Я возвращался на том же такси… Подъезжая к дому, мы разминулись с белыми «Жигулями». Лора была в машине с Валерием. Поднявшись в квартиру, я обнаружил на столе ее записку, в которой она сообщала, что ночует в Сокольниках.
Настроение сделалось хуже некуда, но ревность тут была ни при чем. На кухне я достал из шкафа банку с бразильским кофе (снабжение Валерия!), не спеша перемолол зерна в ручной кофемолке и сварил кофе. Потом я позвонил в Сокольники. К телефону подошла маман, но я отчетливо разобрал в трубке голос Лоры: «Если он, то меня нет!»
— Ее нет, — сказала маман.
— Не унижайте себя ложью, маман, — сказал я. — Я же слышал ее голос! Я просто хочу сказать ей «спокойной ночи»!
— Он хочет сказать «спокойной ночи»! — воскликнула маман с неожиданной злостью.
Они долго совещались; трубка, очевидно, была зажата ладонью, и я не понимал, что происходит. Наконец трубку взяла Лора. Ее тон поразил меня: столько в нем было неприязни.
— Я хотела отложить разговор до завтра, но это даже хорошо, что ты позвонил, — начала она, не давая мне вставить ни слова. — Мы поговорим. Но это не телефонный разговор! Ты должен немедленно приехать сюда. Не приедешь — тем хуже для тебя. Пожалеешь. Так что бери такси и приезжай. И не задавай мне сейчас никаких своих вопросов!
— Да что случилось?
— Случилось! Приезжай и узнаешь! — Лора бросила трубку.
Я не сомневался, что речь пойдет о разводе, но зачем им потребовалась такая срочность? Значит, что-то действительно произошло. Но что могло произойти?.. Честно говоря, меня вообще всегда удивляло, что в нашей жизни еще что-то может происходить.
Я допил кофе, листая какую-то книжицу из «сумасшедшей библиотеки» жены. На этот раз на глаза попалась история о некоем З., который в припадке бешенства изрубил топором свою тещу на мелкие куски… Стало быть, несмотря ни на что, в этой жизни нет-нет, а что-то да и происходит…
Выходя из квартиры, я столкнулся с Комом. Я и забыл, что он собирался ко мне зайти.
— Давай, — сказал я, — ты тут располагайся. Ешь, что найдешь. Спи, как устроишься. А я лечу по срочному семейному вызову. Думаю, вернусь часа через полтора. С существенными новостями. Если не заснешь, поговорим!
— Если хочешь, я — с тобой? — предложил он.
— Не стоит. Вернусь, поговорим.
В двенадцатом часу ночи я приехал в Сокольники. Мне открыл дверь «лучший друг семьи». На руках Валерий держал сиамского котенка. У меня сразу все перепуталось в голове.
— Было большое совещание. В этом доме против тебя заговор! — шепнул мне Валерий. — Но не унывай, я — на твоей стороне.
— Тогда я спокоен, — усмехнулся я.
— Ого, целый консилиум, — воскликнул я, входя в комнату, где собралась вся семейка. — А кто же у нас больной?
— Сейчас мы это выясним, — пообещала маман.
— Взгляни, милый, — сухо сказала мне Лора, протягивая какой-то листок. — Эту записку я нашла в нашем почтовом ящике. Что скажешь?
Я взял листок и сразу узнал каллиграфический почерк Сэшеа. Вот что писал мне этот ненормальный:
«ПРЕДАТЕЛЬ ГОВНО! ЧТОБ ЖАНКА НЕ СТАЛА СПАТЬ С ТОБОЙ, А ПЛЮНУЛА БЫ НА ТЕБЯ И ПОЕХАЛА КО МНЕ, А ТЫ БЫ ПОБЕЖАЛ ЗА МНОЙ И СТАЛ БЫ ПРОСИТЬ, ЧТОБ Я ОТКРЫЛ ТЕБЕ ДВЕРЬ И ОТДАЛ ЖАНКУ. А Я БЫ НИ ФИГА БЫ НЕ ОТДАЛ И НЕ СТАЛ БЫ ДАЖЕ С ТОБОЙ ГОВОРИТЬ, А КОГДА БЫ ТЫ ВЫШЕЛ ИЗ МОЕГО ПОДЪЕЗДА, Я БЫ ПЛЮНУЛ НА ТЕБЯ СВЕРХУ, И ТЕБЕ БЫ ПРИШЛОСЬ НОЧЕВАТЬ НА СКАМЕЙКЕ ПОД МОИМ БАЛКОНОМ. А Я БЫ ЗАВЕЛ ОЧЕНЬ ГРОМКО „LOVE ME DO“ И ДРУГИЕ КЛЕВЫЕ ВЕЩИ, ЧТОБ ТЫ ПЛАКАЛ ОТ ЗАВИСТИ, А Я БЫ ПЛЕВАЛ НА ТЕБЯ И БРОСАЛ БЫ В ТЕБЯ БУТЫЛКИ, А ПОТОМ ПОЗВОНИЛ БЫ МИЛИЦИЮ И СКАЗАЛ, ЧТО У НАС ПОД ОКНОМ ПЬЯНЫЙ ХУЛИГАН! НУ И ДАЛИ БЫ ОНИ ТЕБЕ! ВОТ ТОГДА БЫ ТЫ УЗНАЛ, КАК ПРЕДАВАТЬ ДРУЗЕЙ!
ТЕПЕРЬ ТВОЙ ВРАГ,
Я подумал, что если Валерий уже успел «внести определенность» в отношения с Лорой и со мной решено расстаться, то Сэшеа дал им для этого замечательный повод. Они обвинят меня во всех смертных грехах.
— Ну и что? — сказал я, складывая записку и засовывая ее в карман.
Я сел на диван рядом с Жанкой, которая, как пай-девочка, сидела скромно и чинно.
— Ты не прячь, не прячь улику! — сказала маман. — Жанна нам и та! всё рассказала. Знаешь, как твои действия можно квалифицировать?.. А вед ты и так у меня на волоске висишь после инцидента в ванной. Уже забыл?
— И это после всех твоих душевных слов о семье, о детях, о нормальной человеческой жизни! — усмехнулась Лора.
— А я не отказываюсь от своих слов, — сказал я.
— Девочка! Молоденькая, чистая девочка! — воскликнула маман. — Но тебя это не остановило!
— Мог бы по крайней мере подождать, когда она немного подрастет, — сказала Лора, — или весь интерес как раз в этом?
— Умел напакостить, умей ответ держать! — сказал Игорь Евгеньевич, едва сдерживая ярость. — И про «Некрасовку»! И про «занятия»! Давай, рассказывай!
Я вопросительно взглянул на Жанку.
— А я пошутила! — вдруг беспечно прощебетала она и засмеялась, хлопая в ладоши.
