одинокая и подавленная девочка, которая уже несколько лет страдала от издевательств своего отца. Антуанетте плохо жилось в Англии, и когда три года спустя ей сказали, что они снова уезжают в Ирландию, она почувствовала облегчение.
Тринадцатилетняя девочка-подросток, возвращавшаяся в Ирландию, была лишь бледной тенью Антуанетты, приехавшей туда совсем ребенком. Хотя она надеялась закончить там школу и поступить в университет, ее душевный подъем длился совсем недолго. Ее мир окрасился в серые тона, и даже мысль о том, что скоро она увидит свою ирландскую родню, не смогла разогнать пелену уныния, нависшую над ней. В свои тринадцать Антуанетта начала понимать, что жизнь засадила ее в ловушку, из которой нет выхода. Только с Джуди она чувствовала себя комфортно. Впоследствии ее жизнь начала постепенно превращаться в череду страданий, которые казались ей бесконечным наказанием за что-то, чего она была не в силах изменить.
Антуанетта потрясла головой, пытаясь отогнать эти невеселые мысли. Ей хотелось забыть о родителях, об ирландской родне, которая отказалась от нее. Несмотря на ноющее чувство беспокойства, Антуанетта старалась не думать о том, что, кроме временного пристанища в Батлинзе на летний сезон, в ее семнадцать лет у нее больше не было дома.
«Я не буду думать об этом сейчас, — твердо сказала она себе. — Все эти дела можно отложить до моего возвращения. А сейчас я отправляюсь в путешествие, меня ждет столько всего интересного, и я должна думать только об этом. Все лето я буду работать, заработаю денег и, что самое приятное, встречу людей, которые не знают ни кто я, ни откуда».
Взбираясь по трапу на паром, Антуанетта заставила себя радостно улыбнуться. Оказавшись на судне, она сразу же прошла в свою каюту. Ей хотелось побыть одной. Она решила, что Антуанетта останется на ирландском берегу, а по спущенному трапу на другой берег сойдет Тони.
Тони будет одета по последнему писку моды, у нее будет прическа с начесом и макияж, как у всех остальных девушек: бледное лицо и губы, жирная черная подводка у глаз и несколько слоев туши на ресницах. Тони будет девушкой из счастливой семьи, имеющей заботливых родителей и мечтающей поступить в секретарский колледж. В общем, Тони будет готова к встрече с новыми друзьями.
Оказавшись в каюте, Антуанетта сразу же начала процесс преображения. Сняв одежду, в которой уезжала из дому, она засунула серую юбку и ненавистную синюю двойку на дно чемодана. А вместо них достала новые обтягивающие джинсы, белую рубашку и пару новых туфель из мягкой кожи. Стоя на единственном в каюте стуле, она полюбовалась своим отражением в крошечном зеркале над раковиной, а затем, спрыгнув, вынула косметичку. За несколько минут она сделала прическу и нарисовала себе лицо яркой и уверенной девушки-подростка. Оставалось внести последний штрих — побрызгать волосы лаком. Как змея, она сбросила старую кожу и теперь превратилась в типичного подростка. Антуанетта снова посмотрелась в зеркало и увидела девушку, которая готова к приключениям и с нетерпением ждет предстоящих месяцев, которая ни о чем не беспокоится и будет пользоваться популярностью. Внезапно ее переполнило чувство оптимизма и надежды.
Чтобы опробовать свой новый имидж, Антуанетта вышла из маленькой каюты и прошла в бар. Она с жадностью смотрела на бутылки с водкой. Зная, что ей легко можно дать восемнадцать лет, она все же не стала рисковать и заказала кофе. Поставив чашку на маленький столик, она присела и стала разглядывать компании пассажиров, гадая, зачем все они едут туда же, куда и она.
Раздалось лязганье поднимаемого трапа, и паром закачался, отплывая от причала. Антуанетта смотрела в иллюминатор на исчезающие очертания Белфаста, а потом город вовсе скрылся из виду. Только когда стало совсем темно и лишь луна со своим тусклым серебристым светом отбрасывала тени на темную поверхность Ирландского моря, мерцая в отблесках белой ряби волн, Антуанетта наконец оторвала взгляд от иллюминатора. Она вернулась в свою каюту и легла спать.
Утром она встала и оделась в соответствии с новым имиджем. Потом застегнув чемодан, вышла посмотреть, как судно причаливает в Ливерпуле.
Глава 17
Антуанетта взяла с собой подробную схему с описанием, как добраться до Батлинза. Она должна была доехать на поезде до северной части Уэльса, где стояли автобусы, которые должны были доставить ее вместе с другими работниками в летний лагерь.
Антуанетта без труда разыскала железнодорожный вокзал в Ливерпуле, хотя после Белфаста город казался устрашающе огромным. Потом так же легко нашла свой поезд и устроилась возле окна. Она солгала по поводу своего возраста, чтобы получить работу в Батлинзе, но после многочисленных взглядов в зеркало и бесконечных попыток освежить макияж убедила себя, что никто не догадается, что ей еще нет восемнадцати. Поезд тронулся, и она тут же перенеслась в мир мечтаний, разглядывая пробегающие за окном пейзажи. Время пролетело очень быстро. Когда поезд прибыл к месту назначения, Антуанетта вышла на платформу и пошла искать автобус, который должен был отвезти ее в летний лагерь. Автобус был припаркован рядом со станцией и битком набит такими же молоденькими девушками, как и она. Беспечно бросив свои вещи в проходе, девушки болтали и смеялись, усаживаясь на свои места. Антуанетта нашла свободное место и села, наслаждаясь беспечной атмосферой отпуска. Это больше напоминало выезд на отдых, чем доставку работников на службу. Возможно, думала Антуанетта с надеждой, там даже будет весело.
Похоже, Батлинз такой же большой, как Лисберн, подумала она, когда автобус наконец подъехал к воротам. Летний лагерь выглядел как маленький городок со своими улицами со множеством ресторанов, пабов и магазинчиков и огромным количеством рядов одноэтажных деревянных шале. Невдалеке виднелись большие столовые. Куда бы Антуанетта ни посмотрела, всюду прогуливались группы отдыхающих в свободной спортивной одежде.
Высыпав из автобуса, новые сотрудники разобрали свой багаж, а затем их стали разводить по шале. Антуанетте показывал дорогу к месту ее будущего обитания один из сотрудников в голубой форме, он рассказывал по пути, что работает здесь уже третий сезон. Голубую форму носят супервайзеры, объяснил он, и именно к ним должны обращаться новенькие, если возникнут какие-либо проблемы.
Антуанетта должна была жить с тремя другими девушками. Она прибыла самой последней, и ей выделили верхнюю койку и маленький шкафчик для личных вещей. Это место должно было стать ее домом на ближайшие три месяца. Она осмотрела комнату, удивляясь на ходу, как четыре человека смогут жить здесь бок о бок целое лето. Большая часть комнаты была занята четырьмя койками, накрытыми тонкими одеялами. В оставшееся пространство с трудом втискивались кофейный столик и четыре деревянных стула. На маленьком буфете стояли чайник, чашки, молочник и заварочный чайник. Стены были настолько тонкими, что напоминали перегородки; из-за одной стены доносились голоса, а из-за другой звучала музыка.
Три девушки, с которыми Антуанетта должна была жить в комнате, в соответствии с представлениями ее матери, были полной противоположностью хороших девочек. В обтягивающей одежде, с ярким макияжем, они сидели на кроватях и красили ногти, а изо рта у каждой торчала сигарета. Они посмотрели на Антуанетту без особого интереса, а потом показали ей маленький шкафчик, куда она могла повесить свою одежду.
Одна из девушек подошла к столику, чтобы заварить чай.
— Хочешь чашку чая? — спросила она Антуанетту, ставя заварочный чайник на середину столика.
— Да, с удовольствием, — вежливо ответила Антуанетта.
— Тогда налей себе сама, — сказала девушка, кивнув на буфет.
Антуанетта так и сделала. Усевшись пить чай, пока подсыхал лак на ногтях, ее соседки начали болтать.
— Как тебя зовут? — спросила одна из девушек.
— Тони, — ответила Антуанетта, и все кивнули.
Они рассказали Антуанетте, что приехали с севера Англии и были уже бывалыми работниками в Батлинзе — это был их четвертый сезон.
