– Хорошо, очень хорошо, да! Fowling bulls! Не находить, вы не здесь – я прочь.
– Но, сэр, мы ведь решили, вы должны были остаться там до нашего возвращения.
– Нет терпения, не выдержать!
– Было же достаточно занятий!
– С арабами? Тьфу! Меня не понимать!
– У вас был толмач!
– Прочь, ушел, удрал.
– Ага! Грек убежал? Он же был ранен!
– Дыра в ноге снова зарос, негодяй рано утро прочь!
– Тогда и правда вы не могли удовлетворительно объясняться. А как вы нашли меня?
– Узнал, вы хотели в Амадию. Пошел в Мосул. Консул дать паспорт, губернатор подписать паспорт, дать вместе толмача и хаваса. Шел в Дохук.
– В Дохук? Зачем таким путем?
– Быть война с людьми дьявола, не мог проходить. Из Дохука в Дулию, из Дулии в Мангайш. Потом сюда! Вас найти. Очень хорошо, роскошно!
– И теперь?
– Остаться вместе, испытать приключения, копать! Клуб путешественников-археологов, Лондон, да!
– Хорошо, мистер Линдсей, но у нас сейчас другие дела.
– Что?
– Вы ведь знаете причину, по которой мы едем в Амадию!
– Знаю ее. Хорошая причина, смелая причина, приключение! Мистера Амада эль-Гандура достать. Я при этом!
– Я думаю, вы нам не особо пригодитесь.
– Нет?! Почему?
– Вы же говорите лишь по-английски.
– Иметь толмач!
– Вы его тоже хотите посвятить в тайну? Или вы уже проболтали?
– Ни слова.
– Это хорошо, сэр, иначе мы были бы в крайней опасности. Я должен вам открыто признаться, я желал видеть вас позднее.
– Вы? Меня? Well! Прочь! Думал, вы друг мой! Так нет, следовательно, прочь! Поеду в… в… в…
– В ад, иначе просто некуда! Само собой разумеется. Но вы слишком заметны!
– Что же мне делать?
– М-да, крайне неприятное дельце! Отослать назад я вас не могу, здесь оставить – тоже нет, значит, я должен вас взять с собой, и в самом деле, по-другому не получается!
– Хорошо, очень хорошо!
– Но вы должны быть похожи на нас.
– Похожи? Хорошо, буду это!
– Вы прогоните своих толмача и хаваса.
– Должны прочь, к черту, да.
– Эту одежду снять!
– Снять? Ага! Куда?
– Прочь, совсем прочь. Вы должны одеться как турок или курд.
Он глянул на меня с ужасом, совсем как если бы я потребовал от него приняться пожирать самого себя. Впрочем, положение его рта было вполне пригодно для такого действа.
– Как турок? Как курд? Ужасно!
– Иначе не пойдет!
– Что надеть?
– Турецкие шаровары или черно-красные курдские штаны.
– Черно-красные! Ага, хорошо, очень ладно! В черно-красную клетку!
– Как вам угодно. Так как вы одеваетесь? Как турок или как курд?
– Курд.
– Тогда вы должны быть в черно-красном. Это курдские любимые цвета. Значит, курдские штаны,
