— Да. Не будете же вы утверждать, что не знаете этого человека или, по меньшей мере, никогда о нем не слышали?
Он понял, что, по крайней мере, кое-что мне известно. Но он просто не мог предположить, что я знаю все. Отрицать, что он знает Мелтона, глупо, поэтому он ответил:
— Мне и в голову не придет отрицать, что я слышал это имя. Но какое вам до этого дело?
— Очень небольшое, как вы сейчас поймете. Вы знаете, кто такой Томас Мелтон?
— Да, вестмен[62].
— А еще шулер и убийца.
— Может быть, но меня это не касается.
— Удивительно, потому что я знаю, что вам известна история, происшедшая в Форт-Юинте.
— А вы ее тоже знаете? — спросил он неосторожно, потому что тем самым как бы согласился, что и в самом деле знает эту историю.
— Немножко, — продолжал я. — Там он, по обыкновению, жульничал и попался. Возникла потасовка, в которой он пристрелил офицера и двух солдат. Не так ли?
— Что-то припоминаю… — ответил он с демонстративным равнодушием.
— А потом он выплыл в Форт-Эдуарде, как вам, вероятно, тоже известно?
— Что вы ко мне пристали? Какое мне дело до этого человека?
— Ну-ну, сейчас вам станет интереснее. Если я не ошибаюсь, его в тот раз задержал один вестмен, которого звали… звали… хм! Как же его звали?
— Олд Шеттерхэнд!
— Да, верно, теперь и я вспомнил! Олд Шеттерхэнд! Он был шотландец или ирландец?
— Нет, он немец, из тех, что всюду суют свой нос!
— Да, да, он во все вмешивался! Я вспомнил еще одну историю, в которой тон задавал тоже Олд Шеттерхэнд. Не было ли у Томаса Мелтона брата по имени Гарри, который поехал в Мексику, в штат Сонора, чтобы там разбогатеть?
— Я слышал кое-что об этом.
— И Олд Шеттерхэнд, кажется, прогнал этого Гарри оттуда?
— Да.
— А у Томаса Мелтона был сын, которого звали Джонатан?
— Черт возьми! Как вы об этом узнали?
— По случаю узнаешь многое, когда от скуки попадешь на разговорчивого человека. Джонатан Мелтон поехал в путешествие чьим-то компаньоном, сначала в Европу, а потом вроде бы на Восток?
— От… откуда… вы… это… знаете? — спросил он запинаясь.
— Я же сказал: узнал случайно. Он сопровождал какого-то американца… хм! Как же его звали? Вы не знаете?
— Нет.
— Нет? Это меня крайне удивляет, потому что — я голову отдам на отсечение — этого американца звали ну точно так же, как и вас. Его звали Малыш Хантер! Разве не так?
— Не знаю. Отстаньте от меня!
— Нет, не отстану, потому что дело-то чертовски интересное. А знаете, что в нем интереснее всего?
— Откуда же мне знать!
— Тогда слушайте главное. Я сам в нем принимал участие, причем сыграл далеко не последнюю роль. Мое имя не Джоунс, меня зовут Олд Шеттерхэнд.
— Олд… Шет!..
От ужаса он едва выдавил первые слоги моего прозвища и отпрянул, точно прямо перед ним в землю ударила молния.
— Да, так меня зовут. И вы сами уже произнесли это имя, когда упомянули мой любопытный нос. Может быть, еще сегодня я с вами поиграю, с вами и с коларази Калафом бен Уриком.
Он пропустил мимо ушей последнюю угрозу и сказал растерянно:
— Олд Шеттерхэнд… И вы хотите выдать себя за такого человека? Вы — это он? Ни за что не поверю…
— Позже вам кое-что станет ясно. Спросите Эмери, который хорошо меня знает и был со мной на Диком Западе! Спросите Крюгер-бея, которому отлично известно, что я немец, а на той стороне океана меня звали Олд Шеттерхэнд! Впрочем, я приготовил вам еще один сюрприз. Второй мой спутник вовсе не сомалиец, и зовут его, разумеется, не бен Азра. Он — самый знаменитый из вождей апачей, он — Виннету.
— Вин… не… ту! — повторил мой собеседник, запинаясь, словно ему не хватало дыхания. — Э… то… дей… стви… тель… но… он?
— Это так же верно, как то, что я — Олд Шеттерхэнд. Если вы слышали о нас, то, пожалуй, знаете, что мы неразлучны.
— Это-то я знаю. Но что привело вас в Тунис?
— Мы ищем Томаса Мелтона.
— Черт побери! — выругался он.
— Сначала мы приехали в Египет, но вместо Томаса нашли его сына Джонатана, намеревавшегося отправиться в Тунис, и тут мы поняли, что там он должен встретиться с отцом, а поэтому поехали вместе с ним.
— И… и… и…?
— И не ошиблись. Мы нашли Томаса Мелтона под личиной вашего любимого коларази Калафа бен Урика. Ну, я же обещал вам сообщить нечто интересное. Разве я не сдержал своего слова?
— Оставьте меня в покое! Какое мне дело до всех этих людей! Меня зовут Малыш Хантер, и я не желаю иметь с вами ничего общего.
Он хотел отвернуться, но я удержал его за руку и сказал:
— Пожалуйста, подождите, сэр! Охотно верю, что вы не намерены общаться со мной; но теперь вопрос в другом — захочу ли я иметь дело с вами. Я никак не могу разрешить вам уйти. Да, я собираюсь удержать вас возле себя, хотите вы того или нет. Я задержу вас до тех пор, пока не переговорю с тем молодым американцем, который добрался до этих мест вместе с коларази Мелтоном.
— Я его не знаю; мне ничего о нем не известно!
— Ах, вот оно что? И все-таки это такая личность, которая должна была вызвать у вас живейший интерес, потому что его зовут точно так же, как вас, — Малыш Хантер.
— Это невозможно!
— Нет, это так! Видите, тот человек опасен для вас, потому что выдает себя за Малыша Хантера.
— Но вы же не думаете всерьез…
— Я думаю, что вы-то и есть настоящий Малыш Хантер, потому что убежден: вы сможете это доказать. В этом я твердо уверен.
— Откуда такая убежденность?
— А из вашей записной книжки.
— Записной книжки? Откуда вы знаете про мою записную книжку? Ни один человек, кроме меня самого, туда не заглядывал.
— Тут вы заблуждаетесь. Я туда заглядывал. Да и не я один: Виннету и сэр Эмери — тоже.
— Вы меня не проведете!
— Я ничего не выдумываю, говорю правду. Вы помните, что на корабле Виннету занимал место по соседству с вами? Мы хотели разузнать про вас побольше, вот Виннету и держал глаза постоянно открытыми, а они у него зоркие. Он заметил, что вы постоянно беспокоились о своем бумажнике и прятали его. Когда вы заснули, он отважился на воровство. Вы крепко спали, ему удалось вытащить из вашего кармана ключ, вскрыть чемодан и вынуть оттуда бумажник. Конечно, он пришел потом к нам, в нашу каюту, и мы поспешили ознакомиться с его содержимым. Потом он все положил на место. Теперь вы понимаете, почему я убежден в том, что вы-то и есть настоящий, подлинный Малыш Хантер.
