Дора удивленно посмотрела на него.
– О чем? Он же со всем согласился.
– Этого недостаточно, – заявил Миллер. – Мисс Четем, просил ли вас когда-нибудь мистер Дюран выйти за него замуж?
– Вы слышали, что он написал! Он сказал, что хочет разделить свою жизнь со мной!
– Я слышал это. Снова спрашиваю вас. Просил он вас когда-нибудь выйти за него замуж?
Губы Доры задрожали.
– Нет.
– Говорил ли он когда-нибудь, что хотел бы жениться на вас?
– Нет.
– Говорил ли он, что хочет жениться на вас, но существуют какие-то препятствия?
– Нет.
– Фактически, мисс Четем, мистер Дюран никогда не упоминал о женитьбе на вас?
– Нет.
– За три года совместной жизни он никогда не выдвигал идею о женитьбе. Как вы думаете, почему он не сделал этого?
На глазах Доры показались слезы.
– Я думаю, ...он не хотел. Думаю, он просто недостаточно любил меня. Он никогда этого не говорил, правда. Он продолжал втягивать меня в свою жизнь и заставлять меня чувствовать себя частью семьи... и что через некоторое время, когда захочет, женится на мне. Он заставил меня думать, что любит меня и в ближайшее время мы поженимся, потому что именно так люди поступают, неправда ли, когда любят друг друга и уже живут, как в семье?
Джош посмотрел на Анну. Она внимательно наблюдала за Дорой.
«Как тренер, – подумал Джош, – или режиссер». Чрезвычайно красивая женщина, но самая холодная, какую он когда-либо встречал. Она была похожа на скульптуру богини в одной из больших царских гробниц Египта: гладкая, ледяная, далекая от человеческих драм, в которых сама играла решающую роль. Ему стало интересно, что же заморозило Анну Гарнетт до такой степени, что она лишь частично была женщиной, а ее красота казалась почти насмешкой, предполагаемая страсть лишь маскировала ледяную пустоту. Пустая, если не считать этого внезапного проблеска боли в ее глазах. Что же крылось за этим. Интересно, что еще, кроме боли, могло бы разбудить ее.
– Ну что ж, это очень грустно, мисс Четем, – говорил Миллер, – но мы не обнаружили никакого явного доказательства того, что мистер Дюран подводил вас к женитьбе. Вы могли подводить его к этому, убеждая его, будто не заинтересованы в браке, хотя, фактически, хотя всем своим существом стремились к этому.
– Стремилась, Фриц? – спросила Анна. Он кивнул.
– Так я назвал бы это. Повсюду, где бы она ни оказывалась, она вставляла в разговор замечания о женитьбе, желая подловить его, когда он мог расслабиться – на вечеринках и в других подходящих ситуациях—чтобы заставить его сказать: «Конечно, милая, мы это сделаем, только назначь день». Он этого не говорил, потому что не хотел и никогда не притворялся, что хочет. Мисс Четем, когда мистер Дюран не возражал вам, каждый раз, как вы подпускали свои маленькие намеки всем подряд в широком диапазоне, от Кейп-Кода до своей портнихи, так вот, когда он не возражал вам, вы продолжали наступление? Вы сказали: «Хорошо, котик, давай наметим дату; моя портниха уже наготове с шелками и сатинами; наша подруга в Кейп-Коде будет вне себя от радости; гости на новогодней вечеринке устроят нам проводы с океаном шампанского». Вы сказали это?
– Конечно, нет.
– Говорили ли вы что-нибудь в этом роде? Хотя бы близкое к этому?
– Нет, я...
– Почему нет? Если вы действительно, считали, что он хочет жениться на вас, почему вы не подталкивали его к этому и не привязали к себе окончательно?
– Потому что никто не может подтолкнуть Джоша! – вспыхнула Дора. – Он становится жестким, когда на него давят. И потом я боялась его.
– Боялась? Чего вы боялись? Что он вас побьет?
– Ну... может быть.
– Он когда-нибудь бил вас?
– Нет, но...
– Он когда-нибудь угрожал вам?
– Нет, но...
– Фактически, дотрагивался ли он до вас когда-либо не иначе, как с любовью?
– Нет, но все может быть, верно? Когда мужчины сердятся, откуда знаешь, что может случиться?
– Вы когда-нибудь видели мужчину, который бил женщину, мисс Четем?
– Нет, но мой... Я видела мужчин, которые плохо относились к женщинам, а это первый шаг. Вы этого не скажете, потому что вы мужчина, но это правда.
– Мой... кто? Что вы хотели сказать, мисс Четем? Мой любовник? Это так? У вас был любовник, или даже
