– У меня с собой почти десять долларов – девять и семьдесят пять центов. Если этого мало...
– Погоди. Остановись.
Эллен поднялась. Если бы она этого не сделала, то заорала бы дурным голосом или хватила бы об пол стеклянную вазочку с буфета.
– Давай начистоту. Я поверить не могу... Какое зелье тебе нужно? Я ведь не врач.
– Приворотное. Какое вы дали Джойс, чтобы Стив помирился с ней. Завтра вечером танцы. У меня с собой...
– О Господи, – только и смогла выговорить Эллен. Проработав столько лет с подростками, она думала, что уже ничему не способна удивляться, но, как выяснилось, ошибалась. Сейчас она не знала, как себя вести. Молча воззвав к небесам о помощи, она опустилась у стула на колени и ласково сжала ладони девочки.
– Это Джойс сказала тебе, что я дала ей... приворотное зелье?
– Нет, разве она сознается! Она ни за что не согласится помочь мне хоть чем-нибудь и только посмеялась надо мной. Надо мной все смеются, все время. Но я знаю, – Пруденс скосила глаза, и взгляд от этого получился отталкивающе-хитрым, – я знаю про вас.
– Послушай, девочка моя, ты даже сама не сознаешь, как ошибаешься. Ты ведь ходишь в церковь, правда? Значит, должна знать...
– Самуил ходил к колдунье.
– То был Саул, – резко поправила Эллен. – И ты знаешь, чем это кончилось.
– Меня не волнует, что с ним произошло – я готова на все. – Она повысила голос. – Если вам мало десяти долларов...
– Я не давала Джойс никакого приворотного зелья, – перебила Эллен. – Всем ведь было ясно, что они со Стивом влюблены друг в друга. Я просто предположила, что они скоро помирятся, и это оказалось удачное предположение. Вот и все.
– Вы ее любите, а меня нет, – упрямо сказала Пруденс. – Поэтому и не хотите мне помочь.
– Пруденс, милая, я хочу помочь тебе, очень хочу. И скажу, чем: есть одно хорошее косметическое средство, им всегда пользуется моя дочь, чтобы кожа была чище. В следующий раз, когда поеду в Вашингтон, я привезу тебе такое.
– Танцы завтра вечером. – Пруденс отказывалась слушать. – Мне нужно приворотное зелье – больше ничего не подействует вовремя. Я должна пойти с...
Она осеклась и еще сильнее залилась краской. Эллен испытывала к ней такую жалость, что чуть было не поддалась искушению исполнить эту фантастическую просьбу. Безвредная микстура из сахара или пищевой соды... Важен ведь психологический эффект: Пруденс получит необходимую уверенность в себе и...
Но внутренний голос вовремя предостерег. Уловка не сработает, потому что этой девочке нужна не только уверенность в себе. Над ней должен без отдыха трудиться целый полк специалистов. А для сомнительной репутации Эллен такой поступок...
– Колдовство – это всего лишь выдумки, – твердо сказала она. – Я не могла бы дать тебе приворотное зелье, даже если бы хотела.
– Дома в копилке, у меня лежит еще десять долларов. За двадцать вы сделаете это?
– Ни за двадцать, ни за пятьдесят, ни за сто. Я не могу, Пруденс, – почему ты не хочешь понять? Лучше выбери как-нибудь вечерок, и я покажу тебе, как Пенни обычно причесывает волосы и...
Пруденс отшвырнула ее руки и вскочила – так внезапно, что Эллен чуть не упала.
– Ведьма! Грязная, подлая, старая ведьма! Ты еще пожалеешь, я тебе отомщу! Я скажу всем, что ты хотела навести порчу на меня! Я отомщу, отомщу, ты узнаешь...
– Вон! – приказала Эллен ледяным тоном. – Вон отсюда. И не возвращайся, пока не будешь готова извиниться.
С громкими рыданиями Пруденс выбежала наружу. Эллен услышала, как хлопнула дверь.
Второй посетитель объявился ближе к вечеру. Эллен как раз заперла нижние окна и двери и теперь сидела на кухне, рассеянно пережевывая бутерброд с сыром: она была слишком расстроена, чтобы пообедать как следует. Когда зазвонил звонок, она не заторопилась в прихожую, а лишь глянула в щелку между ставнями кухонного окна. «Если так пойдет дальше, – мрачно подумала она при этом, – я действительно сделаюсь ведьмой». Отсюда ей не был виден вход, но на дороге стоял знакомый грузовик.
Со всей присущей ему педантичной вежливостью Эд, позвонив, вновь вышел на крыльцо и ждал на ступеньках крыльца. Он решительно отклонил предложение войти в дом.
– Давайте сядем здесь, если можно, – сказал он, одобрительно оглядывая веранду: легкую металлическую мебель и яркие диванные подушки из непромокаемой ткани. – Тут очень мило.
– А вам не хочется посмотреть, как я все обустроила внутри?
– Нет, – невозмутимо ответил Эд. – Меня не интересуют интерьеры. А вам бы не следовало приглашать в дом малознакомых мужчин, миссис Марч. Здесь весьма строгие нравы.
– Я уже поняла. – Эллен не сумела удержаться от улыбки: «строгие» – было слишком мягким определением для нравов города, который способен заподозрить хоть что-либо «неприличное» между нею и Эдом. – Хотите что-нибудь выпить?
– Благодарю вас, я пью только воду и в данный момент не испытываю жажды. Но если вы сами хотите, то, пожалуйста, не стесняйтесь. Не в моих правилах осуждать чужие привычки.
