– Я тоже, – шепотом откликнулась Эмили.
– Наверное, там, где работаешь ты, никто не виснет над столом?
– Согласна. Кстати, как ты называешь место моей работы?
– Что, что?
– Ну, помнишь название пансионата, где я тружусь?
Муж пожал плечами.
– Оно как-то выскочило из головы. Вертится на языке… Сейчас вспомню.
– Нет, не нужно. Ты никогда не спрашивал меня об этом. Я отправляла в банк все чеки… Откуда же тебе знать?
– Ну-у… Ты же сама мне говорила… Я звонил тебе туда…
– И как же называется мое заведение? – продолжала допытываться миссис Торн.
– Господи, Эмили, что это? Допрос? То, что я не помню названия места твоей работы, вовсе не говорит о моем незнании. В моей голове записан номер твоего рабочего телефона… Зачем мне еще помнить и название?
– А если со мной что-либо случится и тебе придется поехать туда немедленно?
– Но ведь я предварительно позвоню. И вообще… У меня где-то записано название. Впрочем, это совершенно неважно, Эмили.
– Нет, важно! Та «канава», как ты изволил выразиться, называется «Крошка Салли». Эта самая «канава» дала тебе возможность закончить медицинский колледж, платить арендную плату, хорошо питаться, носить вот этот сногсшибательный костюм, белоснежную рубашку, галстук, отличное нижнее белье, шикарные туфли и носки… Эта самая «канава» дала мне мои туалеты и сегодняшний обед. Как видишь, это многое значит. По крайней мере, для меня. Да и для тебя это тоже должно быть важно.
– Эмили, я не это имел в виду, а лишь затронул определенную тему… «Канава» – только слово. Именно ты первая употребила его, когда начала трудиться. Я услышал сие выражение от тебя… Моя благодарность к тебе безмерна. Ты это хотела услышать?
– Я хотела уважения. Почему ты попросил меня, чтобы никто не знал о месте моей работы? Ведь ты упомянул, что не разговариваешь на данную тему, потому что это никого не касается.
– Интересно, а ты говоришь людям, чем занимаюсь я? – разгорячился Ян.
– Лишь тем, кто хочет услышать. Я горжусь тобой. Хотя… Официантка – хорошая работа, честная и достойная уважения. Правда, тяжелая и изнурительная. Послушай, давай прекратим этот разговор. Я уже устала от него.
– Ты всегда устаешь, Эмили. Кстати, как насчет витаминов, которые я принес для тебя?
– Я принимаю их ежедневно, но все равно ощущаю усталость. Никак не могу дождаться того момента, когда буду просто жить, ни о чем не думая и ничего не делая.
Ян пожал плечами. Разговор подошел к концу, так как принесли салат. Мистер Торн в третий раз наполнил бокалы.
Позже, когда суповые тарелки и салатницы были унесены, муж, тщательно подбирая слова, заявил:
– Послушай, понятия не имею, что именно я заказал на второе, потому что меню написано по- французски. Пришлось просто показать пальцем… Мне кажется, это какая-то рыба. Давай не будем подавать вида, если нам что-то не понравится. Я терпеть не могу чувствовать себя не в своей тарелке и быть объектом для насмешек.
Эмили съежилась, волосы встали дыбом, когда она подумала о часах вынужденного стояния и хождения, о цене этого обеда, который ей может и не понравиться, а ее муж не хочет казаться смешным. Вздохнув, женщина покачала головой, показывая свое согласие, – она ведь всегда подчинялась капризам Яна.
Мистер Торн заказал вторую бутылку вина; ее принесли одновременно с запеченным лососем. Он расплылся в улыбке, а Эмили в отчаянии закрыла глаза, ибо терпеть не могла эту рыбу. Уж лучше бы подали гамбургер.
– О, отлично смотришься, дорогая, – радостно произнес глава семейства. – Мне нравится, когда ты так выглядишь.
– Как именно?
– Решительно.
Эмили рассмеялась, уставившись на принесенное блюдо.
– По вкусу это напоминает грязные галоши моего отца, посыпанные пармезанским сыром.
Ян едва не подавился, услышав комментарий жены, и разразился хохотом. Допив вино одним глотком, он, раскрасневшись, впился в лицо жены взглядом.
– На нас, наверное, все смотрят?
– Угу… думаю, нам нужно немного потренироваться, чтобы есть в подобных заведениях, или попрактиковаться в французском, – хихикнула Эмили.
– По-моему, ты права. Заедем куда-нибудь и съедим что-либо на десерт, а?
– Ты что, издеваешься? Мы слишком пьяны, чтобы заезжать в кондитерскую. Кроме того, у тебя были другие планы, – сверкнула глазами Эмили, наклоняясь через стол. – О, Ян, я больше не могу ждать.
