Отойдя на несколько шагов, миссис Торн оглянулась: Финнеран лежала, закрыв глаза; ее лицо было искажено от боли. «Я сделаю это, дойду, иначе с Роузи произойдет непоправимое».
Женщина подумала о медведях, волках и других диких животных. Змеи! Она огляделась, лихорадочно отыскивая глазами подходящую дубинку. Как лучше идти: осторожно или производя как можно больше шума? Поразмыслив, Эмили решила оставаться настороже и не потерять палку. Она воинственно взмахнула дубинкой, стараясь вселить в себя уверенность в собственные силы.
Миссис Торн шла, придерживаясь следов, которые они сами оставили, проходя здесь, – примятых кустов, изломанных веток, притоптанной травы, сорванных цветов. При этом она молила Бога, чтобы тот привел ее на место, где они так недавно перекусывали. Взглянув на часы, Эмили отметила про себя, что находится в пути уже два часа. Значит, вот-вот подойдет к лужайке, где они совершали привал.
Пот градом катился по лицу и шее, падая за ворот футболки. Услышав шорох листьев, потревоженных ветром, миссис Торн, широко открыв глаза, осмотрелась. Что, черт возьми, это все означает? Неужели падает температура? Ее окружал плотным кольцом мрачный лес, доводя до ужаса и без того напуганную женщину. Она еще до сих пор никак не могла отыскать место стоянки. Куда же они направились потом? На гору или же спустились с нее? Эмили не помнила, да и мысли были только о Роузи. Оторвав кусок бинта, Эмили привязала его к усыпанному колючками кусту. Перевязочного материала осталось ничтожно мало. Чем же отмечать дорогу потом?
Миссис Торн остановилась и осмотрела густо растущие деревья, пытаясь отыскать хоть что-нибудь знакомое. Извилистая тропинка усеяна иголками… Дважды она спотыкалась, падала на колени, но тут же вставала, не давая себе возможности расслабиться и пасть духом. Женщина пробовала бежать, но измученные, горевшие легкие отказались переносить такую нагрузку. Что ж, нужно спуститься вниз, а не карабкаться вверх. Вдруг Эмили словно кто-то остановил. Она взглянула на небо и осознала, что солнце исчезло за сгущавшимися тучами. Раньше женщина замечала кружевное плетение облаков, а сейчас совсем стемнело. «О, черт!» – пробормотала она в сотый раз.
Впервые миссис Торн почувствовала вкус собственного страха. Глаза горели от заливавшего их пота. Она заблудилась и прекрасно понимала это.
– Тебе не нужно было доверять мне, Роузи, простонала бедняжка. Внезапно в ее ушах прозвучал голос Яна:
– Эй, Эмили, ну-ка, поплачь. Когда ты сделаешь что-нибудь гадкое, несуразное, то всегда заливаешь вину слезами и заглушаешь упреки совести воем. Никто не умеет это делать лучше тебя.
– Заткнись, Ян, ты ведь покойник, пепел в пустыне… У тебя нет возможности говорить со мной и укорять! Посмотрим, как ты найдешь дорогу в этих чертовых зарослях… А я смогу! Ты только подожди, проклятый сукин сын! Я же не слышу тебя, ты мое воображение! – старалась успокоить себя женщина.
Какое направление выбрать – восток, запад, юг, север? Когда сядет солнце? Сейчас это невозможно определить, потому что небо затянули серые тучи. Похолодало, и ей стало зябко. Взмахнув палкой, она, повинуясь указаниям внутреннего голоса, повернула налево. Поскользнувшись, Эмили упала на спину и скатилась по каменистому склону, подминая кусты. Сосновые иголки впились в кожу. Почувствовав, как что-то обожгло щеку, миссис Торн подняла руку и ощупала лицо, отметив в памяти боль и теплую влагу под пальцами.
Некоторое время она не двигалась, затем снова коснулась щеки – кровь. Натянув футболку, Эмили вытерла ее. Раны на лице и голове сильно кровоточили, но это вовсе не означало, что случилось нечто серьезное. Женщина взглянула на серое, затянутое облаками небо. И дураку ясно – скоро пойдет дождь. Ветер усиливался.
Миссис Торн, встав на колени, помотала головой из стороны в сторону, пытаясь обрести ясность мысли, и поднялась во весь рост. Она двигалась в том же направлении, только уровнем ниже, там, где деревья не теснились так густо. Дышать стало гораздо легче. Привязав последний кусок бинта к кусту, женщина поморщилась при виде собственной крови.
Продвигаясь по лесу, Эмили поглядывала на часы – без четверти пять. До наступления темноты есть еще несколько часов, если, конечно, не начнется буря. Отчаявшись, она прислонилась к дереву и горько заплакала, а затем взвыла, словно раненая волчица. Она кричала и призывала на помощь до тех пор, пока не охрипла. «Я могу! Мне нужно дойти! – убеждала себя Эмили. – У меня же есть воля».
Да, силы воли у миссис Торн было не занимать, однако природа не желала помогать несчастной женщине. И она сделала шаг вперед, затем – еще, ступая, как автомат, раз и навсегда запрограммированный не сворачивать с маршрута.
Неожиданно Эмили вспомнила о занятии, проведенном монахинями неделю назад. Речь шла о поднятии духа. Беседа, начавшаяся вполне серьезно, закончилась на какой-то глупой ноте, однако тогда миссис Торн ощутила прилив сил и вдохновения, стала глубже и спокойнее дышать. Это случилось отчасти благодаря сестре Куки и ее несколько суховатому чувству юмора. Монахиня говорила, как нужно поступать в тех или иных случаях, то есть давала напутствие.
Теперь, если вспомнить что-нибудь из ее наставлений, можно как-то улучшить свое положение. Женщина упрямо шла вперед, невзирая на сильную головную боль. Стемнело, заросли деревьев и кустарников стали гуще. Скоро в лесу будет не видно ни зги. Так о чем там говорят женские романы? Ага! Нельзя ни на минуту задумываться о плохом, нельзя слушать злоязычных людей; конечно, сказать проще, чем сделать. Итак, сестра Куки, что положительного в данной ситуации? Главное, не потерять чувства юмора. Почаще улыбайся.
Эмили остановилась и набрала полные легкие воздуха, стараясь восполнить недостаток кислорода. Она устала и, прислонившись спиной к дереву, расставила ноги, уперев руки в колени, глубоко раз за разом вдохнула, вентилируя легкие.
Миссис Торн могла отдать голову на отсечение, что сейчас она снова слышала голос Яна, донесшийся до нее откуда-то сверху, из-за крон деревьев. Эмили не могла перепутать его с каким-либо другим, потому что слушала своего мужа на протяжении многих лет их совместной жизни.
– Ты попала в трудную ситуацию, дорогая, и у тебя опустились руки. Тебе никогда не приходилось думать. Нечего лететь вперед, очертя голову. Сейчас ты отвечаешь за жизнь другого человека…
– Заткнись, Ян! Ты же мертв! Тебя даже не похоронили, поэтому ты не можешь встать из гроба… Твой пепел развеяли над пустыней, развеяли вместе с тюльпанами. Я здесь и стараюсь сделать все возможное… У меня почему-то темно перед глазами… Может, сотрясение мозга? Не разговаривай со мной, Ян, мне некогда… Роузи нужна помощь. Я отказываюсь слушать мертвеца! Убирайся к черту!
«Открой свой разум к восприятию чуда!» – приказала себе обессилевшая женщина и взмолилась:
