Это были складки, образовавшиеся от частого смеха. Когда она улыбалась, они всегда появлялись на своем месте.
Если бы у меня возникло хоть какое-то ощущение неловкости при встрече с ней, оно тут же исчезло бы под влиянием ее манеры держаться. Кроме того, при нынешней погоде всякая церемонность была излишней. Пока они с Кевином бежали сквозь стену дождя, лампочки замигали и погасли.
– Здравствуйте, – сказала, смеясь, Би. – Я с удовольствием пожала бы вашу руку, но не могу ее найти. Помогите мне!
Лампы немедленно зажглись, и Би снова разразилась смехом:
– К вашим услугам. Быстрее, Энн, возьмите мою руку, пока они снова не погасли.
– У меня есть свечи, – сказала я, пожимая протянутую руку.
– Где? – спросил Кевин, как только свет снова погас, и на этот раз, видимо, навсегда.
– В кухне.
– Толковая девочка.
Это саркастическое замечание последовало за грохотом падения и проклятиями, когда Кевин обо что-то споткнулся.
Мы добрались до кухни на ощупь, смеясь и натыкаясь то и дело на мебель. Вода в чайнике была все еще горячей, и я приготовила чай. Пока мы с Би сидели опершись локтями о стол, а свечной воск капал на чайное блюдце, Кевин вышел и запустил аварийный генератор. Я не знала, что таковой имеется, но даже если бы я знала, ТО все равно не могла бы с ним обращаться.
Свет зажегся. Кевин вернулся насквозь промокшим, но я не обратила на него внимания. У меня уже появилось ощущение, что я знаю Би давным-давно, и я зачарованно слушала ее живой рассказ о том, как расстроился ее брак после стольких лет. Это была очень забавная история. Если бы я не была так увлечена ею, то могла заподозрить тетю в чрезмерном легкомыслии. Мне было непонятно, почему она настолько откровенна с незнакомым человеком.
После продолжительной и солидной деятельности в партии консерваторов старый добрый Гарри неожиданно обрел Бога и вступил в общество, известное как «Избранники второго пришествия». Безбрачие было желательным, если не обязательным условием в этом культе, и Гарри стал думать о разводе, который его жена к тому времени была счастлива дать ему. Она не была столь же счастлива при передаче «Избранникам» общих сбережений.
– По крайней мере, я спасла дом, – закончила она весело. – Он находился в общей собственности, и Гарри не мог продать его без моего согласия. Кевин, дорогой, ты весь промок! Вставай и переодевайся сейчас же, пока не простудился.
Я не могла извиниться перед Би за то, что плохо думала о ней прежде, без того, чтобы не признаться, как именно, поэтому я молча приняла виноватый вид. Безусловно, она имела право на несколько месяцев восстановления сил и пересмотра взглядов после удивительного преображения Гарри. Увидев ее сегодня, я почувствовала уверенность, что она скорее будет в выигрыше, чем в проигрыше. Это впечатление усилилось, когда она усмехнулась в ответ на предложение Кевина приготовить телевизионный ужин и на его судорожные поиски в кладовке.
В кладовке мало что содержалось, кроме телевизионных ужинов. Я это знала, поскольку заглядывала туда. Но Би приготовила прекрасные блюда из разных остатков и не приняла моего предложения помыть тарелки.
– Вас не должны касаться домашние заботы, – сказала она строго. – Книга гораздо важнее. Кевин рассказал мне все об этом. Но я претендую на то, чтобы быть упомянутой в предисловии, конечно.
Мы провели вечер в библиотеке в сопровождении дождя, стучавшего в окна, и животных, непринужденно разлегшихся на ковре. Мы были похожи на единую семью. Би принесла огромный кусок ткани, который она вышивала и который однажды должен был стать ковром.
– Гарри пытался продать это тоже, но никто не купил бы его.
Мы разговаривали. Я не помню о чем конкретно, но мы много смеялись. Я это помню. Смеялись мы много.
III
На следующий день мы с Би пошли в магазины. Она пыталась уговорить меня остаться дома и работать, но мне показалось несправедливым, чтобы она выполняла такую работу в одиночестве. Обычно я очень не любила ходить в магазин за продуктами, но в сопровождении Би это получилось весело. Мы пообедали в Питсфилде и сделали небольшой круг по торговым рядам. Когда мы проходили мимо магазина, торгующего предметами рукоделия, Би понадобилось на минутку заглянуть туда, и я купила наволочку для вышивания с картинкой, изображающей китаянку. Би помогла мне подобрать нитки и пообещала показать, как это делается. В тот же вечер я начала вышивать один из фрагментов картинки – блузку и часть зонтика китаянки.
Когда Би сказала, что, пожалуй, ей пора идти спать, я тоже поднялась. Я дошла до середины книги «Вечное хранилище», которую никогда прежде не читала, и мне не терпелось узнать, что будет дальше. Так приятно будет читать в моей удобной мягкой кровати, оперевшись на кружевные подушки, с растянувшимся в моих ногах Табидой.
– Между прочим, – сказала Би, с усилием пытаясь затолкать акры своей вышивки в большую магазинную сумку, – вы, наверное, не обратили внимания, что завтра воскресенье. Я предполагаю, что оба вы, мои юные создания, неверующие?
– Друиды, – сказал Кевин, растягиваясь в кресле. – Реформированные.
– Я боюсь... – начала я.
– Моя дорогая девочка, я не пытаюсь обратить вас! – воскликнула Би. – Я только хотела выяснить насчет машины на завтрашнее утро.
– Есть три автомобиля и «пикап», – сказал Кевин.
– Я не думаю, что «пикап» подойдет мне, – серьезно ответила Би.
