— Что за черт, ты отдаешь себе отчет в том. что делаешь?
— Что я делаю? — выкрикнула в ответ Джилли, не слишком, впрочем, решительно, однако же не сдаваясь. — Ах ты, сукин сын! Гнусный сукин сын! Что, мать твою, она здесь делает?
Грег с отвращением посмотрел на нее:
— Ты пьяна.
— Ну и что из этого? Лучше ответь мне на один вопрос: у тебя с ней роман?
По причине, которой он и сам бы не мог объяснить, этот незаслуженный упрек больно задел Грега.
— Предупреждаю тебя, Джилли… — начал он.
— У ТЕБЯ С НЕЙ РОМАН? — завизжала она.
— НЕТ! НЕТ! — он был зол на себя за то, что позволил ей так легко спровоцировать себя. Стараясь взять себя в руки, он сказал:
— Я пару раз пообедал с ней, вот и все. «Не отталкивай ее, — предупредил он себя. Это ведь запал, достаточно поднести спичку… Надо быть с ней помягче».
— Эй, малыш, — неслышно вздохнул он. — Иди-ка сюда. — Он увидел, как плечи у нее опустились, и вся она обмякла.
— Ну, ну же. — Медленно, как обиженный ребенок, она подошла к нему. Он взял ее в руки, прижал к себе и потрепал по рассыпавшимся волосам. — Слушай, попытайся понять. Надо, чтобы меня время от времени видели с другими женщинами. Ты ведь знаешь, что я всегда старался отвести от нас всякие подозрения. А у тебя никаких тормозов нет, так что же мне делать?
— Это правда?
— Да, чистая правда. — Джилли молчала. Ей очень хотелось верить, но она боялась, что ее обманывают. Он поцеловал ее в макушку и принялся гладить по спине и округлостям бедер, пока наконец она не успокоилась.
— Слушай, малыш, неужели ты всерьез думаешь, что я способен завести интрижку с незнакомой женщиной в доме моей жены? Когда рядом ее дети? Да, говоря о женах, ты, кажется, кое-что забыла. Мы ведь договорились, верно, что ты здесь никогда не будешь появляться. В конце концов, у тебя все еще есть муж.
— О, Грег! — Джилли неожиданно воодушевилась и снова выглядела вполне счастливой. — Милый, за тем я и пришла сюда. Нам больше нет нужды прятаться и встречаться украдкой. Филип согласился дать мне развод! — Она тесно прижалась к нему. — Мы можем пожениться. Здорово, правда? — Высоким голосом, фальшивя, она принялась напевать свадебный марш. Затем она посмотрела на него. — Ну, что же ты, улыбнись! Что с тобой? Улыбнись же!
Наверху, в гостевой спальне, Тара заканчивала сборы. Это занятие много времени не отняло, она ведь почти ничего с собой не взяла. Она могла только догадываться что происходит там, внизу, в столовой. Но это отличная идея — воспользоваться подвернувшимся случаем и выбраться из щекотливой ситуации, ибо Тара была уверена, что нынче ночью Грег собирается забраться к ней в постель, а она еще не придумала убедительного предлога, чтобы избежать этого. Взрослые не могут вечно играть в такие игры. А Грег вряд ли владеет древним китайским искусством оттягивать наслаждение, чтобы потом насладиться им в полной мере.
Появление пьяной Джилли — отличный предлог, чтобы уйти.
К тому же оставить их здесь, со всеми их интригами, вдвоем означало бы высшую справедливость в метафорическом смысле.
Становилось все более и более ясно, что Джилли участвовала в «несчастном случае» со Стефани косвенно, если не прямо. Они были моральными сообщниками в убийстве. Они выбрали друг друга, и они заслужили друг друга. Все глубже залезая в ловушку, которую сами себе поставили, они уничтожали друг друга с той же яростью и жестокостью, с которой уничтожили ее. Отступая в сторону и предоставляя им затеять саморазрушительную борьбу, Тара использовала их как инструмент возмездия обоим. Это была сладкая мысль. Даже не возмездие — справедливость.
Она спустилась вниз, сопровождаемая верным Деннисом, как раз в тот момент, когда из столовой быстрым шагом вышел Грег. Он подошел к ней и спросил с вызовом:
— Что это значит?
— Наверное, мне лучше уйти.
— Вовсе нет.
— А я думаю, что да. — Она посмотрела на него. — Даже если бы я осталась, все было бы теперь не так.
Видно было, что Грег сильно разозлен.
— Ну что ж, я отвезу вас домой.
— Нет, нет, спасибо, я обойдусь. Деннис вызвал мне такси.
Грег бросил на Денниса ледяной взгляд:
— Ах вот как?
— Это я попросила его, — ровно сказала Тара.
— Слушайте. — Грег поднял руку и поскреб в затылке. — Прошу вас запомнить. Джилли была близкой подругой моей жены. И она крестная Сары. Она член семьи.
— Ясно, — откликнулась Тара нарочито ледяным голосом.
Снаружи послышался гудок такси. Тара подняла сумку.
— Я донесу.
— Ну что ж, пока, Деннис. — Она рискнула поцеловать его, затем стерла помаду с лица. — Еще увидимся. И не забудь попрощаться от моего имени с Сэсси, хорошо?
Они подошли к такси, и Тара залезла внутрь. Грег сделал последнюю попытку.
— Вы точно не хотите, чтобы я отвез вас домой? Это же ужасно — вы так уходите… Тара, извините, право…
— Неважно. — Она смотрела прямо перед собой.
— Она… пьет.
— Я и сама догадалась.
Грег понял, что игра проиграна.
— Я… я позвоню вам.
— Чудесно. Прошу вас, водитель, Элизабет-Бэй. Она отмела попытку Грега поцеловать ей руку через открытое окно, и такси отъехало.
Грег вернулся в дом злой и убийственно раздраженный. Будучи человеком, совершенно не привыкшим к неудачам в отношениях с женщинами, он ощущал все большую и большую потребность посчитаться с Тарой Уэллс. Его планы постоянно срывались. Он не мог ее винить за то, что она ушла при появлении этой глупой пьяной коровы, и какого же мнения она теперь должна о нем быть! Страшно даже представить. Он почувствовал, как в сердце его накапливается холодная ярость, требующая выхода.
Сидя в столовой, Джилли с чувством победительницы услышала, как отъезжает такси. Не в силах сдержать возбуждения, она повернулась к буфету и налила себе виски. Поднимая стакан к губам, она услышала, как Грег входит в комнату, закрывает дверь. Она повернулась, и на разгоревшемся лице ее заиграла призывная улыбка.
Что он в ярости, дошло до нее слишком поздно, и она не успела поднять руку, чтобы защититься от сильного удара по лицу. Она пошатнулась, поглядев на него с ужасом, стакан выпал у нее из рук и разлетелся на куски.
— Никогда не смей больше появляться без предупреждения! И пьяной. Никогда. Слышишь? Ты меня слышишь? — Глаза у Джилли остекленели, мысли путались, в глазах стояли слезы от удара. Твердо удерживая Джилли одной рукой, Грег другой снова ударил ее. Ее обожгло, как горящей головней. Голова ее откинулась, она даже не пыталась сопротивляться. Но он еще не утолил свою ярость. Он хотел наказать, унизить ее. В слепом гневе он ухватился за пуговицы на платье и рванул их. Тонкая ткань порвалась, а что осталось, он стянул с плеч. Под платьем почти ничего не было. «В постель собралась, — подумал он, — пришла сюда, собираясь потрахаться, ну и получай». Он принялся методически стягивать тонкое нижнее белье, стягивать грубо, стараясь порвать в клочья.
В конце концов она осталась перед ним нагая, только у ног валялась разорванная одежда. Он тяжело
