Но в тот момент, когда Грег уже нажимал на курок, винтовка вылетела у него из рук. Звук взведенного курка резанул по и без того уже напряженным нервам Кинга, он взвился на дыбы и, взбрыкнув передними копытами, выбил у Грега винтовку. Винтовка выстрелила, выстрел прозвучал дико, и пуля угодила куда-то в глубину сада, никого не задев. Звук выстрела снова поднял Кинга на дыбы, он с размаху ударил Грега, и тот упал. Повинуясь инстинкту дерущегося животного, Кинг еще раз сверху нанес Грегу удар, будто пытаясь втоптать врага в землю.
— Стеф! Отзови его! Убери его! — Пронзительный крик Грега мог только больше разъярить животное, и Тара знала это. Она не стала мешкать.
— Кинг!
Зависнув в воздухе, огромный зверь все-таки услышал команду. Он легко сделал поворот в воздухе и приземлился копытами точно около беспомощно распластанного по земле человека. И затем, в качестве последней демонстрации своенравия, он опять встал на дыбы, издал оглушительный победный вопль и легким галопом скрылся за углом.
Почти уже не способная чувствовать, Тара наблюдала за Грегом, пытающимся подняться на колени и с трудом выпрямляющим спину, оглушенным ударом падения. Покачиваясь, он уставился на нее, тяжело дыша.
— Зачем ты вернулась, Стеф? Зачем ты отняла у меня Тару? — Он коварно улыбнулся, как бы моля ее. — Я должен тебя убить, ты ведь понимаешь это.
— Грег, пожалуйста. — Тара изо всех сил старалась оставаться спокойной, преодолеть невыносимую усталость внутри себя. — Послушай, сюда едет полиция. Они будут здесь с минуты на минуту. Тебе некуда бежать, негде спрятаться. И кого бы ты ни убил сейчас, это не спасет тебя. Они знают про тебя все, и как бы ты ни старался улизнуть, они все равно выследят тебя. Все кончено, Грег, все кончено.
Он смотрел на нее, как слепой, и Тара понимала, что он почти не видит и не слышит ее. Ее слова не доходили до него.
— Пора заканчивать игру, — сказал Грег как бы сам себе. С новым приступом вызывающего дурноту страха, Тара увидела, как Грег нагнулся к ней, пытаясь обхватить ее, и она бросилась бежать. Но не успела она сделать и нескольких шагов, как Грег с силой ударил ее сзади, столкнув в бассейн, рядом с которым они находились. Падая, Тара, как в кошмарном сне, опять увидела жуткую картину своего падения в реку Аллигаторов. Так же отяжелело тело, так же тянула вниз чья-то жестокая рука. Ниже… Ниже… Ниже… Паника охватила ее, легкие разрывались. Вода заполнила рот, открытый в безмолвном крике.
Вдруг, как чудо, в сознании всплыли купания на Орфеевом острове, вспомнились занятия с Лиззи и счастливые часы подводного плавания с Дэном. «Я могу плыть!» — отчаянно крикнула она про себя. Изогнувшись, Тара перевернулась на спину и пнула своего преследователя. Несмотря на сопротивление воды, замедлившее удар, она почувствовала, как ноги ее мягко коснулись живота Грега. Рука, вцепившаяся в нее, как стальной капкан, ослабла, Тара вырвалась и пулей устремилась прочь от него, неистово гребя руками. Три взмаха и она у края… два… но едва она коснулась стены бассейна и была уже почти в безопасности, как сильная рука схватила ее и рванула назад вниз. Обхватив ее голову и тело, Грег с силой толкнул ее под воду. Сара отчаянно сопротивлялась и извивалась в его руках, пока не оказалась лицом к лицу с ним. Но в этот момент лицо Грега исказилось, и, к ее ужасу, убийственная ненависть его взгляда сменилась нежным светом любви.
— Тара, — заплакал он. — Тара! О, любимая, я думал, что потерял тебя!
Грег прижал ее к краю бассейна и набросился с жадным, отчаянным, мокрым поцелуем. От ужаса Тара чуть не потеряла сознание. Она отворачивала лицо, пытаясь увернуться от его слюнявых губ, от устремленного на нее взгляда, горящего уже иной страстью. Но Грег продолжал вдавливать ее в стену бассейна, и ей никак не удавалось высвободиться из его крепких объятий, отпихнуть его тяжелое тело. Руки его шарили по ее груди, нащупывая соски, пальцы неуклюже пытались расстегнуть блузку.
— Ты же любишь меня, Тара, не так ли? Люби меня, дорогая, я знаю, какая любовь тебе нужна, люби меня как следует, крошка…
Треск ружья и крик Грега прозвучали почти одновременно. Удар пули в спину бросил его на Тару с такой силой, что у нее перехватило дыхание.
— А-а-а-а-а-а-х!
Взвыв от боли, Грег выгнулся назад, молотя по воздуху руками, и погрузился в воду. Он напоминал бьющуюся рыбу, попавшуюся на крючок.
В жутком оцепенении Тара с отвращением смотрела, как в прозрачной воде бассейна разливалась пульсирующая кровь. Подняв глаза, она увидела Джилли, стоящую в нескольких метрах от бассейна со все еще дымящимся ружьем в руках. Она не двигалась, лицо ее ничего не выражало. Казалось, Джилли не осознавала того, что сделала.
Грег появился из воды в другой части бассейна и устремился к краю. Он греб одной рукой, безжизненно волоча другую за собой. Он достиг края бассейна, выкарабкался наверх, и тут Тара увидела, что одно плечо его было прострелено, из огромной раны по спине струилась кровь. Он с невероятным усилием поднялся на ноги, но его зашатало от боли и шока. Согнувшись почти вдвое, Грег вприпрыжку побежал по направлению к задней части дома.
Тара, вся в синяках, окоченевшая от холода, тоже выбралась из бассейна. Она отчаянно хватала ртом воздух, пытаясь вновь наполнить им усталые легкие. Немного отдышавшись, Тара огляделась вокруг и увидела Джилли, все так же стоявшую с винтовкой в руках, как и сразу после выстрела. С трудом передвигаясь, Тара подошла и нежно высвободила ружье из рук, крепко сжимавших его. Это ружье не должно было больше выстрелить в эту ночь, и Тара кинула его в воду бассейна. Затем она, как ребенка, усадила Джилли на траву.
— Посиди здесь, — сказала она, — не уходи, я вернусь за тобой.
И, морщась от боли, она отправилась за Грегом. Даже в темноте можно легко было различить путь, проделанный Грегом. Продвигаясь нетвердыми шагами к дому, он оставлял за собой отчетливые отпечатки воды и крови, они вели за дом по направлению к пристройкам.
Свернув вслед за ним за угол, Тара тут же поняла, куда он направлялся. В лунном свете перед собой она увидела огромные вытянутые очертания ангара, в котором стоял самолет Харперов, используемый в случаях крайней необходимости. Оттуда, где она стояла, Тара услышала, как зарычал и завелся мотор и заработали пропеллеры. Тара смотрела, как из ангара медленно, словно в дурном сне, выехал легкий самолет и остановился у начала взлетной полосы. — Нет!
Движимая необъяснимыми чувствами, Тара кинулась вперед. Она различала Грега сквозь стекло кабины пилота, насквозь промокшего, ошеломленного, истекающего кровью.
— Грег! Грег! Ты не сможешь этого сделать!
Самолет неуклюже выкатился на взлетную полосу, качаясь из стороны в сторону. Тара бежала рядом с самолетом, умоляя, упрашивая того, кто находился внутри. Слышал ли он ее? Она не знала. Но в тот момент, когда самолет набрал скорость, он повернул голову и, казалось, увидел ее в первый и последний раз. На лице его появилось выражение беспредельного укора, разрывающей сердце агонии.
— Тара! — пробормотал он, и самолет унесся, оставив ее сзади. Но Тара все продолжала бежать за ним по неровной земле, глотая поднимаемую самолетом пыль, надеясь на чудо, которое предотвратило бы взлет, с чем, она знала, Грегу не справиться. Но ей оставалось лишь беспомощно следить за тем, как самолет набирал скорость, удаляясь, и наконец его нос поднялся и самолет, покачиваясь, оторвался от земли.
— Грег! Грег! Ты не должен умереть. Грег!
Вся душа Тары была в этом прощальном крике. Маленький самолет взмыл в яркое звездное небо. Вскоре его уже нельзя было различить среди множества звезд, но звук мотора все еще был слышен. Тара напряженно прислушивалась к нему. И вот до нее донесся звук, которого она ждала и боялась больше всего: сначала спотыкающийся звук глохнущего мотора, затем высокий, напоминающий вой, усиливающийся по мере того, как самолет терял высоту и стремительно падал вниз. Там, высоко в небе, Грег проиграл сражение, потому что вместе с потерей Тары он утратил и желание жить.
Стоя на том же месте, Тара услышала, как с жутким грохотом разбился самолет, и увидела, как огненный шар взметнулся в небо. Но она так и не услышала последнего крика обреченного, смертельно раненого человека, летевшего как Икар, навстречу своей гибели.
