— На какую еще?
— Моим телохранителем. Когда ты сможешь приступить?
— Полагаю, я уже приступила!
Они смеялись как дети. «Мне просто не верится, — с удивлением думала Касси, — я искренне радуюсь. Когда я в последний раз испытывала такое?» Перехватив ее взгляд, Деннис улыбнулся ей в ответ. «Я же говорил, что она просто потрясающая, когда улыбается, — с радостью отметил он. — А ведь мы едва знакомы!» Усевшись поудобнее, он приготовился приятно провести вечер.
Шум толпы неожиданно перерос в рев, когда два боксера, появившись из раздевалок, стали протискиваться по заполненным людьми проходам к рингу.
— А вот и противник, — возбужденно сказал Деннис, показывая на смуглого коренастого человека, вытанцовывавшего в сопровождении свиты болельщиков, секундантов и тренеров. Хотя Кинг и был заметно старше Анджело, он выглядел полным сил и энергии. Угрожающе сверкая глазами, он размахивал руками, имитируя удары, еще не доходя до ринга и тем более — до своего противника. На его фоне Анджело выглядел зеленым и неопытным. Впервые с тех пор, как Деннис узнал об этом поединке, у него внутри что- то сжалось от неясной тревоги.
— …и один из сильнейших боксеров — Эдди Кинг! — завопил комментатор. — А в красном углу — впервые на профессиональном ринге подающий большие надежды любимец итальянской публики в Сиднее — Анджело Витале!
Рефери быстро проговорил традиционное напутствие:
— Поединок должен быть честным. Ниже пояса не бить. Прекращать удары сразу же после гонга. Чистый выход из клинча.
И, прежде чем Касси успела сообразить что к чему, бой начался.
Первая же яростная атака Кинга привела публику в восторг. Через пару секунд Касси уже не могла больше смотреть на это. Но ей некуда было деться от визгливого голоса комментатора, жаждущего кровавого зрелища, как и вся эта жестокая публика, собравшаяся вокруг ринга:
— Мы наблюдаем за очень интересным поединком, Кинг атакует невероятно жестоко, а вот и первая кровь, да, у Витале рассечена бровь. Ой, еще неожиданный удар Эдди Кинга справа. Он просто подавил итальянца, и, кажется, поединок будет недолгим.
— Давай, Анджело! — в отчаянии вскричал Деннис.
— Молодому итальянцу даже не удается показать, на что он способен. Но это только начало, и произойти может все что угодно…
Касси осмелилась взглянуть на ринг. Анджело был, как ей казалось, на расстоянии полушага от своего соперника, который, ловко увертываясь, наносил удары, сам оставаясь невредимым. Скорость и сила Кинга казались какими-то сверхчеловеческими, его руки и ноги работали словно поршни.
— Ты, по-моему, говорил, что он уже не молод и потерял форму, — прошептала она Деннису.
— Да, — с беспокойством в голосе ответил он, — но я, похоже ошибся.
Публика опять взревела.
— Нокдаун! — восторженно вскричал комментатор. — Удар Эдди Кинга справа в челюсть достиг цели, и Витале упал!
Для Касси, абсолютно незнакомой с боксом, это был непрекращающийся кошмар. Это напоминало ей бой быков, в котором Эдди Кинг, как матадор, терзал и мучил Анджело, словно обезумевшее от боли животное. Она больше не могла на это смотреть, как и Деннис после первых двух раундов. Пытаясь скрыть свое отчаяние, Касси закрыла лицо руками, а Деннис неподвижно сидел, глядя себе под ноги. Они не заметили, как Кинг, словно выпустивший пар паровоз, внезапно выдохся. Они также не видели и бокового удара, в который Анджело вложил все свои оставшиеся силы, в сочетании с прямым, нацеленным Кингу в челюсть. Но восторженные вопли заставили их поднять глаза как раз в тот момент, когда Кинг, как огромное дерево, медленно начал падать навзничь. Его голова с отвратительным стуком ударилась о ринг, и больше он не поднялся.
Бросившись к рингу, Деннис и Касси были одними из первых, кто поздравил победителя после того, как Кинг не отреагировал на счет рефери и был вынесен из зала. Торжество по случаю победы, начавшееся с выпитого на ринге бокала шампанского, продолжалось в спортивном зале всю ночь напролет. Неоднократно замеченное многими отсутствие Тейлора неизменно вызывало каждый раз новый взрыв веселья. Ничто не могло испортить радости трудно и честно завоеванной победы Анджело. Они веселились до тех пор, пока один из боксеров, придя на рассвете на утреннюю тренировку, не сообщил им, что в отличие от них Эдди Кинг не дожил до утра, а умер на операционном столе от сильного повреждения мозга, причиненного успешным ударом Анджело.
Глава четырнадцатая
Бистро Витторио, находившееся в самом центре деловой части города, всегда славилось своими ранними завтраками. Здесь можно было поесть приготовленных на любой вкус яиц и выпить сколько угодно горячего кофе. Это стоило всего несколько долларов, и обслуживали здесь очень быстро. На следующее утро после поединка, к неудовольствию постоянных посетителей, любимое кафе встретило их закрытыми дверями и ставнями безо всякого на то объяснения. Сидевшие внутри Деннис, Анджело и Витторио уже в сотый раз обсуждали одну и ту же болезненную тему.
— Пиджак он мне принес! Модную курточку! Может быть, мне пойти в ней на похороны Эдди Кинга? — кипятился Витторио. Он был вне себя от ярости с того самого момента, когда Деннис привез Анджело со стадиона, и никак не мог успокоиться.
Лицо Анджело передернулось от обиды:
— Папа, прошу тебя… Я купил этот пиджак на свои собственные деньги, а не на те, что получил за вчерашний бой.
— На деньги, которые ты получил за то, что треснул по башке другого идиота? — прорычал старик.
— Эти деньги я заработал у тебя же, несмотря на то что ты никогда мне толком не платил! — вспыхнул Анджело.
Витторио сник:
— Я здесь работаю не покладая рук. Это хорошее место, и то, что оно нам приносит, хватит на двоих. Что тебе неймется?
Анджело вздохнул:
— Тебе нравится ресторан, а я люблю бокс. И я действительно неплохой боксер. Что в этом такого?
— Анджело, ты ничего не смыслишь. Ты увлекаешься боксом, в этом нет ничего плохого, и даже хорошо, когда парень занимается тем, что ему нравится. Это помогает тебе быть в форме и держаться подальше от греха. Но все остальное… ничего хорошего. Ты дерешься за деньги, а деньги вместо тебя получают они, воротилы. Ты для них — пустое место. Что им за дело, если тебя изуродуют или проломят голову?
Неожиданно замолчав, он застонал, не скрывая своего горя, от которого у Денниса уже целый час ползли по спине мурашки.
— Ну, об этом ты можешь не думать, папа, — мрачно ответил Анджело. — Я больше не вернусь в бокс. Я не смогу забыть того, что случилось, до конца дней своих. Я не собираюсь больше испытывать судьбу.
— Анджи! — поразился Деннис. — Не руби с плеча. У тебя есть время обо всем подумать.
Анджело не ответил.
Раздираемый противоречивыми чувствами, Витторио внимательно смотрел на сына.
— Не надо себя так казнить, Анджело, — наконец произнес он. — Это был несчастный случай. Ты не виноват.
— Кто же тогда виноват? — с горечью воскликнул Анджело. — Эдди Кинг? В том, что он вышел со мной на ринг?
Ответа не последовало. В отчаянии трое мужчин молча смотрели друг на друга.
— Пойдем, я отвезу тебя домой, — тяжело поднимаясь, сказал Витторио. — Все плохо. Сегодня мы закрыты. Пошли домой.
Анджело тоскливо посмотрел на него:
— Пап, я убил человека!
