Потрясенная, Даниэлла нашла в себе силы и решительно покачала головой.
— Ты ошибаешься, Сэм. Между Байроном и мною не может ничего быть — никогда.
Саманта посмотрела на нее долгим пронзительным взглядом. Потом глотнула кофе из чашки, оперлась руками на стол и открыто призналась:
— Когда я пришла навестить Байрона накануне вечером, мне не разрешили у него остаться. Медперсонал сказал, что я зря потеряю время, так как он все равно будет еще спать несколько часов. Мне посоветовали пойти домой и тоже немного поспать. Но я никак не могла заснуть. Один Бог знает, как долго я мерила шагами свой гостиничный номер, но в конце концов я не выдержала этой пытки и вернулась в больницу. Там я увидела тебя — ты была с Байроном. О, я видела, как вы друг на друга смотрели! И я слышала, что вы друг другу говорили. Тогда я поняла, что потеряла его — если, конечно, он вообще когда- нибудь был моим.
Даниэлла совершенно не знала, что ей сказать. Сэм вела себя так благородно!
— Тебе неизвестна вся история, — наконец проговорила Даниэлла.
— Тогда почему бы тебе не рассказать ее? — мягко предложила Саманта. В ее дымчато-серых глазах не было и намека на нездоровое любопытство. Нет, она просто хотела знать, почему двое людей живут на протяжении многих лет порознь, когда они все еще продолжают друг друга любить.
Должно быть, ее ошеломило то, что она нечаянно подслушала наше объяснение в любви друг другу, подумала Даниэлла. О, она бы все на свете отдала за то, чтобы прожить те минуты снова! Эта девушка, эта бедная девушка была так великодушна, в то время как ее сердце, должно быть, разрывалось от боли. Если все так и было, значит, Сэм — очень твердая и сильная натура.
— Что заставило тебя разорвать ваш брак с Байроном? — задала Саманта наводящий вопрос, когда Даниэлла продолжала упорно молчать.
Не зная, правильно ли она поступит, если переложит на Сэм весь груз своих страданий, Даниэлла заколебалась. Но через минуту она уже изливала ей свою душу, рассказывая все, как было, и сопровождая рассказ потоком неудержимых слез.
— И ты никогда ничего не рассказывала Байрону? — спросила Саманта, когда Даниэлла закончила свою историю.
Даниэлла покачала головой.
— Я не могла. Мне казалось, что у меня с ним все кончено, — сказала она, судорожно сжимая губы. — Так я думала до тех пор, пока снова с ним не столкнулась. — Она промокнула глаза салфеткой.
— Ты знаешь, что он до сих пор тебя любит?
— Да, — тихо произнесла Даниэлла. — Он сказал мне.
— Но ты отказывалась от своей любви потому, что не можешь иметь детей, да?
— Да. — Ее голос стал еще тише.
— И ты считаешь, что поступила честно по отношению к Байрону?
— Конечно, — настаивала на своем Даниэлла. — Он хочет иметь детей, и ты это знаешь, Сэм. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас выбросила из головы все, что я тебе рассказала. Сэм, не расставайся с ним, выйди за него замуж и создай ему такую семью, о какой он мечтает и которую заслужил. Я не подхожу для этого. Неужели ты не можешь понять, Сэм?
Она отвернулась, чтобы смахнуть вновь набежавшие слезы, радуясь тому, что кафе безлюдно. Не следовало ей ничего рассказывать Сэм. Она совершила ошибку, поступив так. «О, Господи! — молила Даниэлла, — забери меня отсюда, помести куда угодно, но только избавь от этой неразрешимой ситуации».
— Все, что я могу понять, так это то, что ты сейчас слишком расстроена, — сказала Саманта с таким беспокойством и теплотой в голосе, что это вызвало у Даниэллы новый поток слез. — И я думаю, что ты недооцениваешь Байрона. Мне кажется, ты должна по крайней мере позволить ему самому принять решение.
— Ты считаешь, что нужно рассказать ему? — Даниэлла недоверчиво смотрела на Саманту полными слез глазами.
— Обязательно!
Даниэлла замотала головой.
— Я не могу. Это вряд ли возможно. И это неправильно. Я хочу сказать, что это может поставить его в трудное положение. Будет лучше, если все останется так, как есть. И ты не должна рассказывать ему, Сэм. Обещай мне, что не расскажешь.
Прошло довольно много времени, прежде чем Саманта ответила:
— Хорошо, я ничего не расскажу Байрону, но мне кажется, что ты дурочка, Даниэлла, славная, милая дурочка, — добавила она, сочувственно улыбаясь.
— Ты обещаешь, что не будешь отменять помолвку?
На этот раз Саманта ответила без колебаний:
— Этого обещать я не могу. Я очень осторожно сообщу ему об этом. Было бы ошибкой позволять ему настаивать на свадьбе — ведь он не любит меня.
— Ты не можешь быть так в этом уверена.
— Я — только его увлечение, — печально призналась Саманта. — Мне хотелось знать, что же такое серьезное произошло между вами, если он внезапно заинтересовался мной? Я была так потрясена, когда он позвонил мне и предложил провести несколько дней с ним в Бирмингеме. А когда он попросил меня стать его женой, я почувствовала себя такой обессиленной, что меня нужно было выносить на носилках. Моя мечта сбывалась, хотя в то же самое время я не верила, что Байрон вдруг полюбил меня. Здесь было что-то не так. Поэтому я и спрашиваю тебя: что между вами произошло?
Даниэлла вздохнула.
— Я позволила ему думать, что мы с Тони живем вместе. Ты знаешь что-нибудь о Тони?
— Немного, но я поняла, что ты его не любишь.
— Только как друга. Да, он хотел большего, но я не пошла на это. Он только останавливался на несколько дней в моем доме, так как ему больше некуда было идти. А Байрон увидел Тони, когда тот только что вышел из душа, и сделал неправильные выводы. Это было неожиданным выходом из положения, который я искала. Я позволила Байрону думать самое худшее. — Ее лицо передернулось от боли. — Тогда это показалось мне очень хорошей идеей.
— Нам многое часто кажется, — сухо сказала Саманта. — Мне тоже мысль о помолвке с Байроном казалась замечательной. Я не остановилась и не подумала, почему он попросил меня выйти за него замуж. Я просто руками и ногами ухватилась за выпавший мне счастливый случай.
— Ну почему бы тебе не сохранить помолвку? Почему бы тебе не стать его женой? — О, ужас, неужели она и вправду задает такие вопросы? — Байрон не отпустит тебя. Он научится любить тебя так же сильно, как ты его любишь. Сэм, тебе не нужно бояться, что я когда-нибудь…
— Даниэлла! — резко одернула ее Саманта. — Я не изменю своего решения. Я буду рассматривать свою кратковременную помолвку с Байроном как восхитительный эпизод своей жизни. И я надеюсь, что полюблю кого-нибудь другого раньше, чем действительно осознаю этот печальный факт. Пожалуйста, не волнуйся за меня.
Когда Даниэлла вернулась домой, Саманта все никак не шла у нее из головы. Эта прекрасная блондинка была самым неэгоистичным человеком, какого Даниэлла когда-либо встречала. При этом здесь не было и намека на позу — ведь Сэм отказалась от мужчины, которого она так любила. И Даниэлла могла бы побиться об заклад, что Саманта сейчас в своем номере безутешно рыдает.
Она позвонила сестре Мелиссы и объяснила, что после всего случившегося она за границу не поедет. По крайней мере, в течение какого-то времени.
Каждый день она ходила в больницу к Байрону. Иногда там была Саманта, но чаще она видела Байрона одного, и он ни разу ей так и не сказал об отмене помолвки.
Как же радовались Даниэлла и Саманта, когда неделей позже доктор выписал Байрона из больницы домой.
— За ним теперь должен кто-то ухаживать, — предупредил он. — Не советую вам, Байрон, возвращаться сейчас к работе и делать что-нибудь, что требует усилий. Вам сейчас нужен полный покой.
