заморский гость Фрэнк Шатлдор. Холодно кивнула из кресла мачеха Марина. Запрыгали и заверещали вокруг Анюта и Виктория. А в самом дальнем углу большой ложи стоял Сергей Андреич Куприянов в чем-то демократичном и неброском, смотрел на одну только Катерину и улыбался так, словно здесь кроме них двоих никого не было.
Анюта затеребила Катерину за руку.
— Это я тебя увидела, я! На большом экране, так клево, скажи? И сказала всем, а дядя Павлик свесился вниз, чуть не упал, и высмотрел вас около площадки. Здорово?
— Здорово! Это Шура. Это Наташа. Мои подруги.
Колобков подобрался и одарил Шурку бархатным взглядом. Наталья грациозно подала руку Фрэнку. Катерина не могла не восхититься той легкостью, с которой ее боевые подруги влились в абсолютно незнакомый коллектив и принялись наводить там свои порядки.
Мачеха Марина негромко и слегка насмешливо окликнула Катерину.
— Садитесь со мной, Катя! Вы тоже любите спорт?
— Да в общем-то, не очень…
— Вот и я терпеть не могу. Надеялась, что у меня будет свободный вечер — Сережа собирался встретиться с Анютой. Но тут наш Пал Васильич позвонил и сбил всех с панталыку.
Катерина смотрела на Куприянова. Куприянов не сводил с нее глаз.
Марина вздохнула и легко поднялась из кресла.
— Что ж, не буду вам мешать. Судя по всему, между вами уже давно идет какой-то напряженный внутренний диалог. Никогда не понимала, как такое может быть, впрочем… пойду с девчонками за мороженым.
Куприянов отлепился от стены и уселся рядом с Катериной. Молча нашел ее руку, сжал дрожащие пальцы. Они оба смотрели прямо перед собой, боясь взглянуть друг другу в глаза.
— Ты как здесь?
— Мы с девчонками собирались искать мне жениха.
— С ума сошла! Зачем?
— Затем, что мне нужно замуж.
— А я?
— А ты должен был поговорить с Анютой о сексе.
— Да, но после того, как ты ушла, я вдруг понял, что ничего по этому поводу Анюте сказать не смогу. И тут позвонил Паша и позвал всех на баскетбол… Мистика продолжается?
— Видимо, да.
— Так ты и в отель, и в спортзал приходила, чтобы…
— Куприянов, замолчи. В твоем изложении я получаюсь развратная женщина, а это не так. Я просто дура.
— Нет, это я дурак. Не надо было тебя слушать в субботу. Надо было хватать и целовать. А потом перекидывать тебя через плечо и тащить к себе домой. Тогда у нас все нормально получилось бы, и завтрак тоже!
— Я бы вырывалась. Наверное.
— Я бы крепко держал. Кать, давай уедем отсюда?
— Нельзя. Это уже будет слишком вызывающе. И потом: тут твоя семья и твои партнеры.
— Но уехать я хочу с тобой. Тебе это ни о чем не говорит?
— Все равно не поеду. Дай посмотреть спортивное мероприятие!
Так они и просидели все это время, держась за руки и не глядя друг на друга. А потом игра закончилась, и выяснилось, что Наташка знает неподалеку очень хороший ресторанчик, где можно поужинать и выпить за знакомство. Шурка кокетничала с Колобковым, била его по могучему бицепсу и кричала басом:
— Рядом с вами, Павлик, даже я чувствую себя Дюймовочкой!
Колобков хитро щурил свои веселые глазки и галантно возражал в том смысле, что он всегда любил корпулентных женщин…
Марина встала в дверях, явно ожидая, когда Катерина выйдет, и не желая оставлять их с Куприяновым наедине. В результате вышли все вместе и направились к лифтам, но тут Анюта издала горестное верещание:
— Ой, я мобилу потеряла! А у меня там такая заставка прикольная!
Куприянов махнул рукой.
— Вы выходите и садитесь по машинам, а я вернусь и посмотрю в ложе.
Шурка и Наталья обменялись понимающими взглядами, после чего Наташа подхватила под руку Марину, а Шурка покровительственно обняла за плечи Анюту. Двери лифтов открылись, и там во мгновение ока стало тесно. Шурка незаметно подмигнула Катерине, и та с облегчением взмахнула рукой.
— Поезжайте, я на следующем…
Последнее, что она увидела, — напряженный и холодный взгляд мачехи Марины. Плевать. Больше нет сил сопротивляться тому, чему сопротивляться все равно бессмысленно.
Катерина повернулась и решительно зашагала по коридору обратно.
Услышав тихий стук двери, Куприянов резко обернулся. Катя стояла в полутьме, на пороге, и глаза у нее ярко горели, как у кошки… Кошки… Не забыть о кошках…
Он медленно подошел к ней и обнял за бедра, потянул к себе. Катерина так же медленно закинула ему руки на шею. Они медленно сближались, словно две планеты, чудом оказавшиеся на одной орбите.
Куприянов медленно провел ладонью по гибкой спине Катерины, потом вернулся наверх, запустил пальцы в шелковистые локоны… Зеленые глаза полыхали все ярче, и, она так и не закрыла их, когда их губы слились в поцелуе.
Сергей прижимал ее к себе все сильнее, уже не понимая, чье сердце стучит так громко. Чисто теоретически было понятно, что здесь, в ложе Дворца спорта, сексом заниматься нельзя, но в данный момент он не мог даже представить себе, что он не будет заниматься с Катей сексом… Нет, любовью. Потому что секс — это техника, а любовь…
Что такое любовь, Купер, ты знаешь?
Знаю. Я любил Маринку. Она казалась мне такой маленькой и хрупкой, что мне хотелось сжать ее в объятиях и спрятать от всего мира. А потом она меня бросила.
Значит, это была не любовь.
Я понятия не имею, как назвать то, что я испытываю к этой невозможной женщине с зелеными глазами. Она не похожа ни на одну из тех, с кем я когда-либо бывал близок. Она наивна и хитра, она простодушна и изощренна, она похожа на маленькую девочку и на великолепную богиню любви. С ней запросто болтает Анюта, а молчаливый Фрэнк Шатлдор считает ее очень умной женщиной. Я всего три дня знаю о том, что ее зовут Катерина-Екатерина, но уже не мыслю своей жизни без нее…
Вечность спустя Сергей оторвался от ее губ, и Катя тихонько засмеялась, пробуя их кончиком языка. Губы онемели.
— Ты даже не представляешь, сколько я об этом мечтал.
— Ты же меня уже целовал! У отеля, а потом в спортзале…
— Но ты не отвечала по-настоящему.
— В любом случае, ты мечтал об этом не больше трех дней. До этого ты понятия не имел о моем существовании.
— Как бы там ни было, сейчас я счастлив и отпускаю тебя…
— Куприянов, лучше тебе сразу признать, что это неудачная шутка.
— Это не шутка. Я должен тебя отпустить, потому что иначе я изнасилую тебя прямо здесь, на полу, а ты заслуживаешь куда большего.
— Чего же, например?
— Кать, сегодня ночью я хочу показать тебе…
Он замолчал и уставился на что-то у нее за плечом. Очень неприятным взглядом. Типично вице- президентским. Катерина занервничала и оглянулась. В дверях стояла Марина, и теперь в ее глазах льда не
