Она даже охнула от неожиданности, когда при мысли о поцелуях Кирилла Сергеевича у нее свело низ живота и по позвоночнику прокатилась жаркая волна. Румянец полыхнул на щеках, она это знала, даже не глядя в зеркало.
Воспоминания о прошедшей ночи были пряными, волнующими, жгучими и необыкновенно реальными. Ольга словно наяву вновь ощутила, как ее обнимают могучие руки, услышала, как неистово бьется сердце в широкой мужской груди, почувствовала, как горят от поцелуев ее щеки и грудь…
Она торопливо пригладила волосы и приказала себе не думать о ночных ужасах. Выгнать — и на работу. Работа всегда поможет. Работа — это… это такая штука! Тем более что там наверняка с ума все сходят, и даже странно, что до сих пор никто не звонил.
Она вышла в гостиную, внутренне готовясь увидеть собранный чемодан у двери в прихожую, аккуратно сложенное постельное белье и самого Кирилла Сергеевича, притихшего, серьезного, смирно сидящего на стуле в ожидании расчета. Она так хорошо себе все это представляла, что едва не взвыла, увидев, что на кушетке валяется небрежно скомканная простыня, подушка лежит на ковре, а по всем стульям, креслам и даже на декоративном камине развешаны и разложены самые различные предметы мужского туалета.
Элегантные костюмы в английском стиле — три штуки. Клубный пиджак — один. Пиджак твидовый, оливкового цвета. Сорочки белые и в полоску. Носки. Стопка — весьма приличного размера — нижнего белья, а именно трусов-боксеров. Джинсы. Ветровки. Пуловеры и свитера. Капитанская фуражка. Шеренга обуви — от вечерних элегантных туфель до тяжелых ботинок а-ля «Ты снова в армии». Одним словом, полное ощущение, что Кирилл Сергеевич собирается не в пятидневный круиз на яхте, а в длительный велопробег по глубинке России с целью ознакомления ее, глубинки, с английскими традициями.
Чемодана даже видно не было, и это значило, что этот гад… этот гад…
Ольга рванула на кухню.
Гад стоял у плиты и что-то жарил. Пламя истерически выплескивало из-под сковородки, шипело масло, а пахло так, что Ольга едва удержалась от судорожного сглатывания слюны. Нечто явно мясное, с душистыми приправами, с жареным луком…
В который уже раз приказав себе не отвлекаться, она перевела исполненный холодной, как она надеялась, ярости взгляд непосредственно на гада. Кирилл Сергеевич обернулся и одарил ее безмятежной улыбкой.
— Встала, солнышко? А у меня уж и завтрак на столе, мой ручки.
Могучий торс Кирилла Сергеевича был затянут в собственный Ольгин махровый халат. Означенный халат ей подарили давным-давно, был он не из фирменного бутика, а с Выхинского рынка, куда попал прямиком из Китая, цвет имел розовый, фактуру сильно махровую, а на карманах доброжелательные китайцы машинным способом вышили ярко-малиновых зайчиков, сжимающих в почти человеческих ручках бледно-зеленые морковки с голубой ботвой.
Шедевр этот тыщу лет назад увидела на Выхинском рынке Ольгина закадычная подруга Светка: увидела — и купила в подарок Ольге. В те времена Ольга как раз впервые в жизни достигла того определенного уровня благосостояния, когда уже можно позволить себе не покупать китайские товары на оптовых рынках, а приобретать действительно хорошие вещи в нормальных магазинах. Светкин подарок аж глаза слепил своей розовой жизнерадостностью и неуместностью среди евроремонта, и Ольга растерянно поблагодарила подругу, мысленно прикидывая, как бы половчее избавиться от этакой красоты. Но умная Светка погрозила ей пальцем:
— Не вздумай, Ланская! Это будет твое «мементо мори» — «помни о смерти». К хорошему быстро привыкаешь, а зайчики не позволят тебе забыть, что мы не всегда были такими крутыми и упакованными.
Халат занял место на двери ванной, а Светка через год влюбилась и уехала навсегда. Это потом выяснилось, что навсегда. Потому что через полгода после своей шумной еврейской свадьбы в Хайфе Светка (теперь Нехама) и ее молодой муж погибли при взрыве рейсового автобуса. Розовые зайчики остались единственной памятью о подруге, и с того времени поселились на двери ванной навсегда…
Так вот, на Кирилле Сергеевиче халат не сходился, а по длине не дотягивал до коленок, в результате чего вид у Кирилла Сергеевича опять был на редкость неприличный… и домашний.
Ольга подпустила снежку в голос.
— Насколько я помню, Кирилл Сергеевич, вам вчера было недвусмысленно…
— Лелечка, ты не хочешь снять этот кошмар и переодеться в нормальную человеческую одежду?
— Что? Почему кошмар? То есть… не ваше дело! И мне надо на работу, так что собирайтесь и выметайтесь!
— Сюрприз!!!
— Какой еще?!
— На работу тебе не надо. Утром позвонила милая девушка, сказалась бухгалтером…
— Ирина Витальевна!
— Возможно, по телефону было не видно. Так вот, она волновалась и жаждала узнать о твоих планах, чтобы скорректировать свои…
— Черт, договор с Краснореченском!..
— Я сказал, что ты спишь, будить я тебя не буду, и на работу ты сегодня не пойдешь…
— Что?! Да как вы…
— Она очень обрадовалась, потому что у нее на даче нашлась кошка, потерявшаяся месяц назад, но она немножко одичала и не подпускает к себе соседей, так что… Как ты ее назвала?
— Ирина… Витальевна.
— Так что Ирочка должна срочно поехать и спасти животное, но дача далеко, и раз тебя не будет, то до завтра она не вернется.
— Кошмар…
— Потом позвонила другая милая девушка, сказалась секретаршей.
— Катя…
— Точно! Мы с ней поболтали, я сказал, что имею тайный план похитить тебя с работы до конца недели, потому как мы слишком редко видимся, чтобы тратить драгоценные часы…
— Вы ей сказали, что вы…
— Мы ей сказали, что мы — твой жених из Лондона. Она за тебя радовалась. Хороший человек, сразу видно.
Ольга опустилась на табурет и взялась пальцами за виски. Это какой-то кошмар! Все кувырком, все выходит из-под контроля…
— Леля! Это надо есть горячим!
— Вон из моего дома!
— Ни за что! Мне здесь нравится.
— Я сейчас милицию вызову!
— И их накормим, нам не жалко. Мы, лондонцы, народ хлебосольный.
— Да что же это, а! Есть на вас управа или нет?
— Есть. Перестань орать и садись завтракать. Я тут же замолчу. Потому что в детстве бабушка учила меня перед едой говорить стишок: Когда я ем…
— …я глух и нем…
— Вот видишь! Несомненное родство душ. А потом мы с тобой пойдем гулять по столице. Я же давно не был на родине, не забывай.
— Кирилл Сергеевич! Я настоятельно вас прошу прекратить этот балаган, собрать свои вещи и…
— Костюмы должны отвисеться — это раз. Трусы я могу сложить и на камине, если тебе жалко для меня полочки в шкафу, но лучше не жадничай, потому что у меня их много, камин потеряется в их пестроте.
— Хорошо. Я переодеваюсь, завтракаю, вы тоже завтракаете, но потом я отправляю имейл в вашу фирму, и вы можете считать себя свободным. Более того, я не стану отменять заказ, я просто попрошу
