– Ты не знаешь, где сейчас Сейер?
Кристиан покачал головой, ответив прежде Белинды:
– Это не важно. Он сам к нам придет.
Адриан прищурил глаза, его радужка приняла голубоватый оттенок яиц малиновки. Он посмотрел на вампира, сдвинув брови:
– Ты считаешь, он нападет на нас здесь?
– Мы уже прошлись по подвалу, заколдовывая все, что можно заколдовать, – сказала Элли. – Кристиан считает, что Сейер со своими арийцами нападет на вас здесь до рассвета. – Она посмотрела на часы. – А до восхода солнца еще часа три.
– Арийцы? – спросила я, решив, что неправильно расслышала слово.
Кристиан и Элли кивнули.
– Белая раса сверхлюдей? Эти арийцы?
– Да, – ответил Кристиан.
– Неонацисты? – Я как-то не могла себе представить вампира впереди толпы поклонников Гитлера. – Скинхеды и иже с ними?
– Hasi, что тебе кажется таким невероятным? – спросил Адриан с улыбкой на лице.
– Ну, даже не знаю. Наверное, я просто ожидала, что армия, которую собирает Сейер, – это… ну, понимаете, какие-нибудь живые мертвецы, воплощенное зло. – Все посмотрели на меня. – Ладно, сдаюсь, наверное, вы правы. Неонацисты и есть воплощенное зло. Уговорили. Значит, с минуты на минуту мы ожидаем нападения Сейера с кучей неонацистов за спиной. Замечательно. Так, кто-то должен срочно прикинуться Уинстоном Черчиллем.
Глава 20
Буквально за пять минут до того, как Сейер со своей армией нацистов пошел штурмом на дом, мы обнаружили, что Белинда исчезла.
– Что значит – ее нет? – спросила я Элли, которая спешила в подвал. – А куда она делась?
– Кристиан не сказал. Антонио проверил дом и говорит, что Белинды нигде нет.
– Ну просто здорово, – простонала я, так и не дорисовав довольно сложное защитное заклинание на окне. – А где Адриан?
– На крыше с Кристианом, они расставляют там ловушки. Я хочу еще раз заколдовать подвальные окна, просто на всякий случай. – Последние слова она говорила уже, спускаясь вниз по лестнице в подвал. За ней по пятам парил призрак, который игриво подмигнул мне, пролетая мимо.
– Извини, – сказала я, махнув рукой в сторону груды рассыпающейся марли. – У меня уже есть мумии.
Привидение издало какой-то неясный звук и полетело вслед за Элли.
Я закончила заколдовывать окно, разрываясь мысленно между списком заданий, которые мне надо было выполнить до нападения Сейера, и мыслями о том, куда же могла запропаститься Белинда. Она ведь знала, что Сейер представляет для нее угрозу. Ей было сказано, что он попытается использовать ее. Она не могла не понимать, что единственный шанс для нее спастись самой и спасти Деймиана – это держаться как можно дальше от Сейера…
– Черт! – Я резко развернулась, поняв наконец, куда она ушла и зачем. Я подбежала к мумиям, которые тут же радостно загомонили. – Простите, ребята, мне надо уйти, а вы оставайтесь здесь, я вернусь через пару минут.
Я побежала наверх так быстро, как позволила мне больная нога, пробежала в дальний конец дома, крича на ходу:
– Белинды нет! Мне кажется, она решила покончить с собой, чтобы остановить Сейера. Мы должны поймать ее, пока она не наделала глупостей!
Мелиссанда была на втором этаже, она аккуратно разбрасывала битое стекло перед окном. Времени заколдовывать все окна в громадном особняке Кристиана просто не было, так что мы с Элли отвечали за охранные проклятия в подвале и на первом этаже, а Мелиссанде поручили обеспечить безопасность на втором этаже подручными средствами. Она перестала разбрасывать битое стекло перед окном, выпрямилась и сдвинула брови, затем рассеянно стряхнула осколки с кожаных рукавиц и посмотрела на меня:
– Что ты говоришь про Белинду? Что с ней случилось? Я резко остановилась, чтобы не угодить в битое стекло, рассыпанное под ближайшим окном.
– Ее нет. Она такая благородная, что решила пойти на самопожертвование, чтобы победить Сейера. Черт возьми, я ведь знала, что что-то не так, когда она попрощалась со мной у кроватки Деймиана. Так не прощаются, когда проведывают ребенка.
– Белинда хочет уничтожить Сейера? – ахнула Мелиссанда и выронила железное ведерко, в котором были осколки стекла.
Я развернулась и направилась обратно в коридор. Мелиссанда последовала за мной.
Мы сбежали вниз по ступеням и резко затормозили перед входной дверью.
– Ты можешь открыть ее? – спросила она.
– Конечно. Она же заколдована, чтобы не впускать в дом, а выйти можно легко. – Я приоткрыла дверь и выглянула в щелочку, чтобы убедиться, что снаружи не стоит армия неофашистов. Но на улице было тихо и пустынно. Лишь несколько одиноких бурых листьев бесшумно и торопливо кружились в предрассветном ветерке. – Все чисто.
