размазаться по ветровому стеклу, когда Пэйн врезал по тормозам, заставляя автомобиль несколько раз крутануться по (к счастью, пустой) скользкой от дождя дороге.
— С тобой все в порядке? — спросил он сразу, как только машина остановилась, включив верхний свет, и озабоченно оглядел меня.
— Мне так кажется. — Я сидела и терла место на шее, где ее ожег ремень безопасности. — Меня просто немного трясет. Ничего похожего на такой адреналин и за восемьдесят лет не испытаешь, а?
Он не ответил, просто открыл дверцу и вышел, чтобы осмотреть капот. Я посидела минутку, думая, что он просто проверит машину, но когда он стал отходить от меня, я вышла.
— С машиной все нормально?
— Да. Я ищу демона, — сказал он, вглядываясь в ночь. — Черт. Жаль, что я не додумался взять фонарь.
— Демон? Какой демон? — Я поспешила туда, где он стоял. Фары машины были нашим единственным освещением.
— Тот, которого я почти сбил, когда он выскочил передо мной. По крайней мере, я полагаю, что это был демон — он появился из-под земли. Не так много существ способны сделать это, и демоны в их числе. — Он, нахмурившись, поглядел на меня. — У тебя большой опыт общения с ними?
— С демонами? Нет, не большой, — ответила я, думая о том, кто дал мне статую птицы. — Все, что я знаю о них — то, что они приносят дурные вести и их дым жутко воняет.
— Точно, — сказал он, поднимая голову.
Я тоже принюхалась, и моего носа достиг слабый намек на дымное зловоние.
— Действительно, пахнет, как от демона. Или это особо мерзкое удобрение. Но зачем ему выскакивать перед нами?
— Вопрос хороший, но не из тех, на которые я могу ответить прямо сейчас, — сказал Пэйн, мягко подталкивая меня к машине.
Я вернулась в машину, пристегнулась и потянула вниз маленькое зеркало, чтобы проверить свою шею.
— Ты пострадала, — сказал Пэйн, пристегнулся и наклонился ко мне ближе, чтобы посмотреть то место на шее, которое саднило. О-го, сказала я про себя. Мое тело не волновало, почему он так близко; оно просто хотело, чтобы он стал еще ближе.
— Нет. Это просто небольшая ссадина. Обычное дело, — пошутила я, внезапно ошеломленная его близостью. Запах его лосьона с цитрусовым ароматом был с чем-то смешан, с чем-то грубым, гораздо более мужским, действовавшим как стопроцентно чистый феромон, насколько я могла судить. Аромат обвивался вокруг меня. Я снова его вдохнула, и мое дыхание стало прерывистым и частым. Дрожь пронеслась вниз по моей спине, в то время как по рукам поползли мурашки. У меня никогда ни на кого не было такой реакции раньше, и я была не совсем уверена, что комфортно себя чувствовала в этом всепоглощающем отклике. Я попробовала проанализировать, что в этом мужчине такого, что он настолько меня привлекает, и, закончив, поняла, что он отличался от всех, кого я встречала прежде. У Пэйна не было чего-то, в чем он остро нуждался, я могла это чувствовать, даже не находясь рядом с ним. Эта нужда и взывала ко мне.
Его глаза поднялись от места на моей шее к моему лицу, я увидела две блестящие точки серебряного света в темноте, которые вдруг напомнили мне, что с этим нуждающимся и привлекательным мужчиной я поймана в ловушке замкнутого пространства посреди дороги. С мужчиной, у которого нет души, с мужчиной, для которого слово «ужин» означает «кто», а не «что».
— Ты же не собираешься кусать меня, не так ли? — спросила я, учащенно дыша. Мое сердце безумно билось от смеси адреналина и Пэйна.
— А ты хочешь? — Его голос заставил меня снова задрожать. Этот звук был, как прикосновение шелка к моей обнаженной плоти. В черноте машины его глаза сияли, как самая чистая ртуть.
— Часть меня хочет… — ответила я. — Другая часть меня хочет…
— Что? — спросил он, его голова двинулась ближе, пока я не почувствовала теплоту его дыхания на своей шее как раз над тем местом, где ремень безопасности оставил царапины.
— Укусить тебя в ответ.
Его голова чуть откинулась, и он в задумчивости уставился на меня.
— Как бы ты меня укусила?
— Как — в смысле «куда» или тебе продемонстрировать?
Его глаза заблестели.
— Покажи, как бы ты хотела укусить меня.
Клянусь, смотреть в эти глаза было подобно падению в омут ртути. Они, казалось, гипнотизировали меня, втягивали и поглощали. Забыв о благоразумии (или его недостатке) в отношениях с клиентом, я слегка наклонила голову в сторону и прижалась к месту за ухом, где сухожилия его шеи встречались с челюстью. Все доводы, весь здравый смысл, все мысли, кроме мужчины, чье присутствие затягивало меня, исчезли. Я лизнула это место и осторожно укусила его.
Пэйн втянул воздух, чуть вздрогнув, когда я вгрызлась в место за его ухом и провела еще раз по нему языком, перед тем как отодвинуться.
— Именно так я хотела бы укусить тебя. Ну, просто один из способов.
Он не двинулся, не отшатнулся в отвращении или триумфе, как я ожидала.
— Ты очень честная женщина, — сказал он после минутной паузы.
Я нахмурилась. Это был не тот ответ, который я себе представляла, когда его кусала.
— Да. Я наполовину эльфийка, помнишь? Это лишает меня возможности лгать, как и чистокровных эльфов, которые не могут ничего скрыть. Кроме того, я поняла, что все становится легче, если всегда говорить правду. Тебе понравилось?
— Да. — Даже слишком.
Я улыбнулась.
— Хочешь того же в ответ? — спросил он, его дыхание горячило мою кожу. Я снова задрожала восхитительной дрожью ожидания, волнения и возбуждения. А под нею глубокая, бесконечная, моя собственная жажда внезапно ворвалась в мою жизнь, подавляя меня своей силой.
— Знаешь, думаю, что да.
Жар разлился по моей шее, когда его язык прошелся по тем местам, где были царапины. Удовольствие, природы более глубокой, чем сексуальное влечение, рождалось во мне, заставляя все мое тело дрожать, когда его язык ласкал воспаленное место, забирая всю боль и неловкость и заставляя меня натягиваться сильнее, чем концертная скрипка.
— Ты голоден? — внезапно сказала я, задавая вопрос, на который знала ответ.
— Да. — Его зубы прищемили мою кожу.
— Тогда приступай. — Я ждала, мое тело сжалось.
— Я так обычно не делаю, — замер он в нерешительности.
— Не делаешь что? Не пьешь кровь?
— Нет, я должен пить кровь, чтобы питаться. — Глаза Пэйна потемнели, пока не стали цветом облаков над луной. — Я обычно не пью кровь у женщин, которые для меня что-то значат.
Его слова тронули меня, вызывая трепет.
— Ты имеешь в виду, что я тебе нравлюсь? — спросила я, задаваясь вопросом, почему для меня так много значит, что он ответит.
— Да, — ответил он, его дыхание жгло мою шею.
— Хорошо. Ты мне тоже.
— Именно по этой причине я колеблюсь, — сказал он, его губы ласкали кожу на моей шее. Я таяла. — Но если ты уверена…
— Уверена, — сказала я, прижимаясь к его рту.
— Я не возьму ничего, что ты не захочешь дать, — заверил он, и его язык ударил по моей сонной артерии.
— Ну, давай, ужинай, — сказала я, моя голова откинулась, его язык еще раз лизнул мою кожу, заставляя меня дрожать. Боль, кровавая и жаркая бездна вспыхнули в моей шее за секунду до того, как растворились в удовольствии, которое казалось почти неприличным. Я повернулась так, чтобы сжать голову
