уезд Китакома располагался в северной части провинции и непосредственно соседствовал с уездом Минамисаку провинции Нагано.
Случайно ли это?
Расстелив перед собой обе карты, Тацуо закурил и погрузился в размышления.
Затаившийся где-то в городке Мидзунами Куроикэ Кэнкити послал Уэдзаки Эцуко на почту получить деньги. Значит, имя и адрес получателя придумал, видимо, сам Куроикэ. Что объединяло этих людей? Почему всё происходило именно так? Это неясно, и всё-таки можно строить предположения.
Во многих случаях человек, даже если он даёт вымышленный адрес, называет какое-нибудь место, название которого хранит память. Попробуем разобраться в психологии Куроикэ Кэнкити. Где ему приходилось жить? На родине да в Токио. Сознавая, что за ним организована погоня, Куроикэ явно колебался, не зная, какую из двух местностей предпочтительнее назвать. Его инстинктивно тревожили опасения — ведь и те и другие места были связаны с его прошлым. Им овладел страх: как ни обширны и префектура Нагано, и Токио, не позволит ли это обнаружить его?
И тогда ему пришло в голову подставить вместо префектуры Нагано префектуру Яманаси. У него возникла идея: если назвать другую провинцию, это будет безопаснее. Что касается префектуры Яманаси, то лучше всего в памяти удержался соседний уезд Китакома. Он не задумываясь указал название этой префектуры и присоединил к нему вымышленное название деревни.
Другого варианта в голову Тацуо не приходило. Место рождения Куроикэ — деревня Харуно в префектуре Нагано — вызвало у Тацуо огромный интерес. Конечно, там сейчас и духом Куроикэ не пахнет. И всё же он прожил в тех местах до двадцати трёх лет и даже замещал преподавателя в школе. Это его родина, с которой неразрывно связана вся прежняя жизнь.
— Ладно, поеду посмотрю, — решил Тацуо.
В газете сказано, что скоро преступника Куроикэ Кэнкити поймают. Возможно, полиция обгонит Тацуо. Но если поймает преступника он, Тацуо, это будет здорово. Своими руками он схватит Куроикэ Кэнкити. Ещё посмотрим, кто выйдет победителем из этого соревнования с полицией! Ведь Тацуо не газетный журналист вроде Тамура. Если Куроикэ попадёт всё-таки прежде в руки полиции, Тацуо не будет разочарован.
Тацуо посмотрел расписание поездов. Как раз в двенадцать двадцать пять со станции Синдзюку отправлялся экспресс. Тацуо собрался и побежал на вокзал. На всякий случай он позвонил Тамура в редакцию.
— Тамура-сан всё ещё не вернулся из командировки, — ответила телефонистка.
«Очень уж долгая командировка», — подумал Тацуо.
4
Проехав через Кофу, поезд в четыре девятнадцать прибыл в Кобутидзава. Чтобы попасть в деревню Харуно в префектуре Нагано, здесь следовало пересесть на поезд линии Коумисэн, следующий до Коморо. Расписание поездов на этой ветке было составлено неудобно, и, зная, что ему придётся ждать около четырёх часов, Тацуо доехал до Фудзими и отправился погулять.
Прогуливаясь по берёзовой роще, Тацуо увидел на склоне противоположного холма красивые ряды красных и зелёных крыш. Это виднелись белоснежные здания санатория Такахара. В окнах сверкали отражённые солнечные лучи. Разглядывая этот пейзаж, Тацуо вдруг вспомнил мрачную лечебницу для душевнобольных, расположенную на холме в окрестностях городка Мидзунами.
Вернувшись в Кобутидзава, Тацуо сел в поезд и добрался до нужной ему станции Уми-но Кути только около десяти часов вечера. Наступившая темнота скрадывала очертания окрестных гор. Перед станцией сверкал огнями только один дом, в котором на первом этаже располагался ресторан, а на втором — гостиница.
Старуха проводила Тацуо в маленькую темноватую комнатку и принесла остывший чай.
— Тётушка, извините, что так поздно приехал. А далеко отсюда до деревни Харуно? — спросил Тацуо.
— До Харуно два ри будет. А какое место Харуно?
— Называется Ёкоо.
— Эх, так вы в Ёкоо едете? Ну, до Ёкоо всего полтора ри.
— Знаете вы там человека по фамилии Куроикэ? Он ещё преподавал в школе Харуно-тюгакко. Это было лет восемь-девять назад, — спросил Тацуо.
Но старуха отрицательно помотала головой в ответ.
На следующее утро Тацуо встал рано. Вчера вечером, когда он приехал, было темно и разглядеть окрестности не удалось. Но теперь он вышел и осмотрелся. В свежем прозрачном воздухе виднелся хребет Яцугатакэ, опоясывающий окрестные луга.
Позавтракав, Тацуо пошёл на автобусную остановку. Он снова подумал о том, как хорошо, что в любом горном захолустье есть автобусы.
Автобус довёз его минут за сорок.
В тёмном помещении маленького административного здания трудились пять или шесть чиновников. Они сидели как тени за своими столами. Тацуо подошёл к окошку с надписью: «Запись актов гражданского состояния» и обратился к пожилому чиновнику:
— Нельзя ли посмотреть журнал записи актов гражданского состояния?
— Кто вас интересует?
— Куроикэ Кэнкити из посёлка Ёкоо.
Тацуо заплатил пошлину в сорок иен, и старый чиновник, взяв из шкафа толстую регистрационную книгу, принялся перелистывать её пухлыми пальцами.
— Вот, нашёл, — показал он запись.
Тацуо посмотрел. «Куроикэ Кэнкити… Родился 2 июля 14 года Тайсё [21]». Отец и мать умерли. Старший брат тоже умер. Сбоку была сделана ещё одна запись, привлёкшая внимание Тацуо. Она касалась матери Кэнкити, которую звали Ясуко. Ясуко была старшей дочерью Умэмура Торамацу и жила в том же посёлке Ёкоо.
— Покажите, пожалуйста, записи, касающиеся семьи этого Умэмура Торамацу, — попросил Тацуо.
Старый чиновник снова поднялся и достал из шкафа другую регистрационную книгу.
— Вот здесь.
У Умэмура Торамацу было двое детей. Старшая дочь — Ясуко и младший — сын. Он умер, но у него остался сын. Тацуо переписал имена в записную книжку. Сына звали Отодзи, он родился семнадцатого апреля третьего года Тайсё[22].
Пройдя полтора ри, Тацуо добрался до посёлка Ёкоо. Лето стояло очень сухое.
В посёлке оказалось около тридцати домов, и расположен он был в ложбине. Все усадьбы выглядели небогато.
Магазина тут, конечно, не было. Тацуо оказался в затруднении: к кому же обратиться с расспросами, но, к счастью, заметил сидящего у дороги старика лет семидесяти с трубкой.
— Вы знаете, где тут дом Куроикэ Кэнкити? — спросил Тацуо, и старик поднял на него взгляд.
— Дом Куроикэ не сохранился. Тут недавно приходил полицейский вместе с господином из полицейского управления в Токио, спрашивали всякое про Куроикэ. Вы тоже из полиции?
— Нет.
— Видно, Куроикэ натворил что-то ужасное. Он ведь уехал в Токио.
— А где дом Умэмура-сан? — переменил тему Тацуо.
— Которого из Умэмура?
— Умэмура Отодзи.
Старик впился глазами в Тацуо.
