Глава первая
Поющая тыква
Давно-давно далеко в горах, в деревне, жил старик, и было у него три сына.
Старший силой похвалялся, средний — умом, а младший глуп уродился: ноги в тёплый пепел засунет и спит день-деньской у очага. Вдобавок и ростом не вышел. А потому прозвали его Малыш Тарo.
Однажды выжег старик лес на горе, землю распахал и решил её бобами засадить и просом засеять. Бросает семена в землю, а сам приговаривает:
Засеял поле, вздохнул с облегчением, стал урожая ждать. Однако не тут-то было. Как зазеленело поле, примчалось из лесу стадо оленей, поле вытоптало, побеги объело.
Собрал старик сыновей совет держать, и решили они построить сторожку — по очереди поле стеречь.
В первый вечер старший сын пошёл в дозор. Залез он в сторожку и спать улёгся. Силач! Что ему олени! Одной рукой повалить может хоть одного, хоть двух.
Но тут налетел вдруг ветер, чуть крышу не сорвал. Выбежал парень из сторожки и оторопел: в тусклом свете луны — будто лес с места сдвинулся — стремительно неслось на него стадо оленей, рога торчком, из ноздрей белый пар валит, вот-вот растопчут.
Задрожал парень от страха, заскочил в сторожку, накрылся циновкой, да так до утра и просидел.
Наступил рассвет. Пора домой идти. Сломал ветку с дерева и, бодро размахивая ею, вернулся в деревню.
— Вот и я! Всю ночь поле сторожил, оленей к нему не подпускал. Есть хочу. Разжигайте скорее очаг, напеките лепёшек, да побольше.
— Славный сын у меня! — обрадовался старик, ласково взглянув на храброго парня.
Снова вечер настал. Средний сын пошёл в дозор. Мелкий дождь моросил, на душе было смутно.
Тьма спустилась.
«Ну и выдалась ночка!» — подумал он и улёгся было спать.
Вдруг налетел сильный вихрь и послышался шум. Вскочил парень на ноги, от страха дрожит, уши руками зажимает, стоит не дышит.
Потом руки с опаской опустил, прислушался — тишина, ни звука не слышно. Откинул циновку, которая вход загораживала, наружу вышел. Пахнуло на него тёплым ветром, и странный тоненький голосок пропел в глубине леса:
— Ой! Вот оно! — вздрогнул парень, словно его водой холодной обдали. Забрался в сторожку и просидел там до утра.
Рассвело. Солнце осветило всё вокруг своими лучами-стрелами. Опомнился парень, омыл лицо водой из реки и домой пошёл.
— Были олени, но я их прогнал, — хвастливо сказал он, переступив порог.
Снова вечер настал. Очередь младшему в дозор собираться.
— Где уж ему! Мал да глуп. Не справиться, — сказал отец.
— Пусть идёт, а то совсем обленился! — закричали братья.
Насилу разбудили они пинками дремавшего братца:
— Эй! Вставай! Твоя очередь в дозор идти.
Зевнул Малыш Таро во весь рот, потом ещё зевнул и сказал:
— Ладно!
Вскочил на ноги и пошёл, да не туда спросонья направился. Подбежал к нему старший брат, повернул лицом в другую сторону:
— Поле-то вон где!
— А-а! — сказал Таро.
— Ну как ты, дойдёшь? — спросил отец участливо. — Возьми вот горсть бобов жареных на дорогу.
Пришёл Малыш Таро в сторожку, развёл огонь в очаге, пожевал бобов. А когда хворост прогорел, сунул ноги в тёплый пепел и заснул глубоким сном.
Долго ли спал, коротко ли — неведомо, только вдруг налетел сильный ветер и задрожала сторожка, закачалась — вот-вот рухнет. Послышался топот копыт. Видно, олени явились. Выскочил Таро наружу, видит: несётся к сторожке стадо оленей, рога колышутся, словно лес с места сдвинулся. Впереди мчится огромный олень необыкновенной красоты, бока золотом отливают. Подбежал Малыш Таро к нему и вскочил одним махом на шею.
— Что это вы повадились на нашем поле пастись! — крикнул он оленю.
Рассердился олень, полетел вперёд ещё быстрей. Но не смог сбросить с себя Малыша Таро. Тогда опустил он голову к земле и стал трясти ею изо всех сил, но крепко вцепился парень — не стрясёшь. Подпрыгнул олень и помчался в глубь леса. Остальные — за ним, словно волны покатились.
запел вдруг во весь голос Малыш Таро, качаясь на шее у оленя.
И вдруг из чащи, словно в ответ на его песню, донёсся странный голосок:
