Том 9. Стихотворения 1928

по краю
      горя мокрого.
Их дело одно —
          «пасэ а табак»,
то есть —
     «бей до́ крови».
Слышите:
     крики
          и песни клочки
домчались
     на спинах ветро́в…
Это ажаны
     в нос и в очки
наших
   бьют у метро.
Пусть
      глупые
         хвалят
            сво й насест —
претит
   похвальба отеческая.
Я славлю тебя,
      «репюблик франсэз»,
свободная
     и демократическая.
Свободно, братья,
        свободно, отцы,
ждите
       здесь
        вознесения,
чтоб новым Людовикам^*
           пале и дворцы
легли
     собакой на Сене.
Чтоб город
     верхами
           до бога дорос,
чтоб видеть,
         в авто несясь,
как чудны
     пале
      Луи Каторз^*,
ампир
       и ренесанс.
Во внутренности
        не вмешиваюсь, гостя́,
лишь думаю,
         куря папироску:
мусье Париж,
      на скольких костях
твоя
  покоится роскошь?

[1928]

Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви*

Простите
        меня,
          товарищ Костров^*,
с присущей
        душевной ширью,
что часть
       на Париж отпущенных строф
на лирику
     я
         растранжирю.
Представьте:
      входит
         красавица в зал,
в меха
   и бусы оправленная.
Я
   эту красавицу взял
         и сказал:
— правильно сказал
         или неправильно? —
Я, товарищ, —
      из России,
знаменит в своей стране я,
я видал
   девиц красивей,
я видал