По некоторым признакам Андрей догадывался, что Максим Анисимович, подобно многим интеллектуалам, симпатизирует Ломандару. Предложенная подшивка документов не могла не понравиться профессору, ибо снимала с ломов часть обвинений в интригах против человечества. Украденные в офисе «Прусло Кромо» файлы перекладывали ответственность милых опоссумов-ломов на безликую трансгалактическую корпорацию.
— Вот мерзавцы, — с чувством высказался Фролов. — Если будет доказана подлинность этой информации, вы должны обязательно включить открывшиеся факты в свою диссертацию. И сделаете доклад на эту тему — как раз в декабре пройдет межсистемная конференция.
— Обязательно, Максим Анисимович. — Андрей готовился перейти к главному, и научный руководитель, кажется, был приведен в состояние готовности выслушать ужасную новость. — Среди документов есть один, который очень не понравился мне и еще больше не понравится вам.
Документ на самом деле выглядел ужасно — не по форме, но по содержанию. Супервизор дочерней фирмы докладывал правлению корпорации, что получил точные сведения через надежную особь в руководстве спецслужб 12-й Империи. Согласно сведениям этой особи командир корпуса генерал-гуманоид Лестер сотрудничал с имперской военной разведкой и сознательно не выполнил приказ штаба фронта, изменив направление удара. Позже Лестер был фактически отстранен от управления операциями, последующие приказы о точечных ударах отдавал его заместитель генерал Робеспьер, а затем командование принял генерал Юнгер. Агент, посланный в штаб корпуса (капитан интендантской службы штаба фронта Гарольд Гринхаус), не смог поговорить с Лестером — генерал беспробудно пьянствовал, бормоча про скорый арест и трибунал. Файл содержал также видеокадры невнятного разговора Лестера с агентом и — настоящее чудо! — список агентов, внедренных имперской разведкой в земную армию.
Дважды пересмотрев кадры, Фролов сокрушенно взмахнул руками и прошептал:
— Это он… это дядюшка Теодор… Какой ужас! Теперь становится понятно, почему Лестера выгнали из армии.
Ничего не понятно, мысленно возразил Андрей. Будь у верховного командования доказательства, Лестер пошел бы под трибунал за измену.
— Видимо, контрразведка не собрала надежных улик против генерала, — сказал Андрей, сам не слишком доверяя такому объяснению. — Его подозревали, но смогли только выгнать в отставку за неправильное управление вверенными войсками.
— Безусловно, вы правы. — Завкафедрой, застонав, умоляюще посмотрел на добытчика разоблачительных файлов. — Постарайтесь не упоминать предательства генерала. Лучше пусть он останется в истории бездарностью, чем изменником.
В тот день Андрей покинул университет с двойственным ощущением. С одной стороны, профессор дал согласие включать в диссертацию любые материалы, лишь бы не всплыл позорный факт измены. Но с другой стороны, как прикажете поступить с нерушимым принципом писать только правду, всю правду и ничего другого, кроме все той же правды?
Все билеты на шоу были распроданы до конца следующего дня, но Тариэль еще неделю назад раздобыл заветные картонки для всей компании. Виктория не успела даже пробежаться по космодромным бутикам — начиналась посадка.
Секцию С-9 задрапировали под призывной пункт позапрошлого века. У входа расхаживали матросы- часовые в старинной броне, вооруженные смешными короткоствольными пульсаторами образца 2320-х годов. Суровый седой военврач осматривал пассажиров, мускулистый капрал похабно домогался хорошеньких девочек, а сексапильная медсестра с внушительным декольте строила глазки мужчинам.
— Откройте рот, скажите: а-а-а… — строго потребовал военврач, когда очередь дошла до Андрея. — Не дышите, смотрите на голограмму… который из этих кораблей вражеский?
При этом он водил вдоль грудной клетки пассажира бутафорским прибором. Прибор мигал разноцветными светодиодами, пищал на грани ультразвука, противно вибрировал и выдвигал непонятные приспособления.
— В разное время все они были вражескими. — Андрей зевнул. — Шоколадка мне положена?
— Годен к службе, зарегистрируй его, дорогуша… — Спохватившись, доктор буркнул: — Угощение только детям.
Подвинув рыжую, продолжавшую кокетничать с капралом, Андрей направился к медсестре. Та, зарегистрировав его билет и многообещающе подмигнув, хрипло промурлыкала:
— Каков красавчик. Может, встретимся на борту.
— Обязательно встретимся, — согласился Андрей. — А то мне сладенького не досталось.
Как он и рассчитывал, Виктория немедленно прибежала, вклинилась в их разговор и потащила любимого в десантный катер. С трудом удалось уговорить ее постоять еще минутку, чтобы получить удовольствие: на медосмотр двинулся старик Харонов. Одетый в штатское ветеран старательно прикидывался лохом экстра-класса, путал крейсеры со шлюпками и громогласно вспоминал, как в молодости совершил круиз на «Платиновой комете». На прощанье, когда утомленный военврач, торопясь избавиться от придурковатого пенсионера, признал его годным, Аким шокировал зрителей изречением:
— Я, может быть, не адмирал, но зверствовать умею.
На борт линкора публику доставляли по тридцать душ в модернизированном десантном катере. Старую машину типа «прощай навек» слегка благоустроили, так что пассажиры сидели не на голой палубе, а в удобных ячейках.
— Ты на эту крашеную выдру не рассчитывай, — свирепо предупредила Виктория. — Мы с тобой в одной каюте записаны.
— Нешто вправду? — Андрей изобразил растерянность. — Я думал, ты к тому жлобу в кубрик намылилась. Уже хотел морду ему бить.
— Да ты чего… — опешила рыжая. — Правда, что ли, ревнуешь? Брось, я же просто так… И не вздумай драться: парень в десанте служил — порвет тебя.
— Посмотрим на твое поведение, — угрожающе прорычал Андрей.
Ни в каких серьезных частях тот актер с нашивками капрала конечно же не служил. Тату «штурм- десант» на плече было нарисовано маркером, а не наколото. Бодибилдингом, безусловно, баловался, но побить его в случае чего будет несложно. Впрочем, Андрей надеялся, что драки с экипажем удастся избежать: впятером они всех не положат, на линкоре должно быть не меньше полусотни матросов.
Тут засвистели моторы, и Виктория возмущенно взвыла: дескать, антигравы на этой телеге пьяный гуманитарий регулировал. Бедняжка никогда не ходила в настоящих машинах такого класса, конструкторы которых заботились о скорости, защищенности и огневой мощи, но никак не об удобствах для пассажиров.
Популярное шоу «Звездный рейд» открылось незадолго перед 8-й Галактической войной. В столь давние годы публику обслуживали дредноуты, построенные в конце XXII века, с трудом развивавшие десяток световых скоростей. Сегодня те корабли не покидали музейных причалов, а для шоу командование выделило линкоры, помнившие детские годы Германа Чарманова. Красочные спектакли считались полезным средством патриотического воспитания. Как показывал опыт, многие мальчишки и девчонки, побывав на настоящем боевом корабле, приняв участие в потешных сражениях, всерьез увлекались романтикой военного флота и после школы поступали в учебные заведения соответствующего профиля.
Была у шоу-эскадры и другая функция — за счет публики поддерживались в боеготовном состоянии старые, но грозные боевые корабли, которые в случае надобности могли быстро вернуться в строй. Экипажи «флота развлечений» составляли ветераны, вольнонаемные работники и проходившие практику курсанты военно-космических училищ.
По просьбе ведомства, где служил майор Гагиев, командование шоу-эскадры вне графика направило к планете Калиюга линкор «Горгозавр». Проходя по коридору к жилым каютам, Андрей оценил грубую простоту внутреннего устройства корабля. Никаких излишеств — только голые плоскости с бронированными люками в переборках. Прямые отрезки переходов перегораживались тамбурами, делившими линкор на отсеки. В стенах не было светильников, иллюминацию обеспечивали светящиеся участки наномассы, покрывавшей броню. Некоторые такие плафоны содержали полезную для пассажиров информацию об
