Когда бустафонцев вывели, Визброй доложил:
– Правдивость их показаний невелика. Войск на супермониторе, скорее всего, нет, но эти мерзавцы наверняка связаны с разведкой.
– Я и не сомневался… – Пожав плечами, Висад сказал сыну: – Оставь на планете десантную группу. Пусть последят за раритетом, пока не подтянутся ученые с Ратула.
На следующее утро флотилия подошла к Чигару. От природы Кузьма Петрович был любознателен, поэтому, не дожидаясь высадки, разглядывал новую родину таренийцев через мощную оптику орудийного прицела. Планета сильно напоминала Землю: горы со снежными шапками, множество рек и озер, обширные моря и океаны, холмы и долины, леса и степи, утопающие в зелени города, связанные транспортными магистралями, – воистину, планета была райским уголком.
Шестоперов знал, что Чигар играл особую роль в сложной межзвездной политике Ратула, превратившись в единственный перевалочный пункт торговли между пиратской планетой-крепостью и Конфедерацией долоков. Ратульские власти разрешили кораблям конфедератов курсировать по строго оговоренному коридору Чигар – Маван, точно так же, как транспорты тинборов имели право летать на Захру. По этой же причине Чигар обладал развитой сетью космодромов и орбитальных причалов, способных обслуживать даже самые крупнотоннажные звездолеты.
Таренийцы не раз доказывали верность союзу с долоками, поэтому пользовались известными привилегиями, о каких другие осколки Шестого Царства не смели даже мечтать. Однако землянин был поражен, обнаружив на естественном спутнике Чигара хорошо знакомые сооружения – заглубленные в грунт стационарные укрытия для боевых кораблей. После швартовки к орбитальной станции он доложил Гаффаю о своем открытии, но долока это ничуть не встревожило.
– Все нормально, – сказал командир и объявил по трансляции: – Экипаж занимается выгрузкой контейнеров со «звездным пеплом», затем без промедления начинаем прием товаров для Ратула. После этого все желающие смогут прогуляться. Увольнительная – до девятнадцати часов по бортовому времени. В полночь стартуем к дому. Мы с Сансиором едем к президенту планеты, так что за старшего на время моего отсутствия остается штурман Визброй.
Команда отправилась по рабочим местам, только Сансиор Ларгон, невысокий молодой тарениец, смущенно попросил освободить его от визита к главе чигарской администрации.
– У меня на этой станции есть несколько родственников, – объяснил он. – Хотелось бы провести с ними побольше времени.
– Успеете наговориться, – не очень решительно отрезал командир рейдера. – Мы ведь не надолго. А мне для представительства обязательно нужен сопровождающий-гуманоид.
– Как бы не было быстро – все равно время уйдет, – упорствовал борт-инженер. – Возьмите-ка вместо меня младшего огневика. Чем не гуманоид?
– Тоже мысль, – признал адмирал. – Если, конечно, у Петровича не имеется на этой станции родственников, с коими позарез ему нужно потрепаться.
Самым серьезным тоном, на какой был способен, Шестоперов заверил командира, что вся его родня пребывает не ближе двух килопарсеков, и пошел за Гаффаем в ангар.
На космодром чигарской столицы они отправились в легком десантном катере – том самом, который увез Кузьму Петровича с Земли. Когда кораблик отвалил от рейдера, Шестоперов увидел через иллюминатор, что разгрузка практически закончена: в бортах «Лабиринта» отворились просторные люки, из которых в пространство вылетели контейнеры с «пеплом». Буксиры проворно оттаскивали эти емкости к приемным причалам.
Гаффай не включал автопилот и вел катер на ручном управлении, напевая что-то урчащим голосом. Когда катер погрузился в атмосферу, и на обзорных стереомониторах совсем по-земному заголубело небо, долок неожиданно спросил:
– Тебя уже пытались завербовать?
– Кто? – насторожился Кузьма Петрович.
– Можешь не отвечать, если не хочешь, – проворчал Гаффай. – Думаю, у тебя хватило бы мозгов не связываться с разведками сверхдержав. А вот если тебе предложат сотрудничать Наршада или ее коллеги – знай, что я не против. Мне скрывать нечего, и к тому же я не меньше других желаю узнать, кто из моей команды работает на «Четвертую Силу»… – Поморщившись, он добавил: – Но еще сильнее меня интересует другое – что такое эта трижды проклятая «Четвертая Сила»! Поразмыслив немного, Шестоперов не без удивления припомнил, что очаровательная обер-штабс-майор, в отличие от своих земных коллег, не взяла с него подписки о неразглашении. Вдобавок он подумал, что было бы смешным нарушением субординации скрывать что-либо от Верховного Главнокомандующего, поэтому сказал с легким сердцем:
– Вообще-то Наршада не предупреждала, что я должен утаивать факт сотрудничества от председателя Верховного Распорядительного Комитета.
– Значит, мы понимаем друг друга. – Адмирал ухмыльнулся. – Впрочем, я и не сомневался.
Шестоперов не стал уточнять, в чем именно не сомневался Гаффай – в самом факте вербовки, или в том, что младший огневик не станет скрывать от него этот факт.
На космодроме их ждал роскошный лимузин, рассчитанный на пассажиров-долоков. Сиденья здесь, в отличие от установленных на «Лабиринте», оказались не раздвижными и к тому же не имели ступенек, которыми был оборудован вездеход Зензилапа. Увидев, как нелегко землянину взобраться на высоченные подушки, Висад просто ухватил Кузьму Петровича, как ребенка, и усадил рядом с собой. Машина оторвалась от площадки и полетела к городу, сопровождаемая экипажами полицейского эскорта.
Поглядывая в окошко, Шестоперов пришел к выводу, что население Чигара состояло главным образом из гуманоидов-таренийцев, но частенько встречались и долоки, а изредка – ремеды с фитаклидами. Гаффай объяснил, что ящеры поселились здесь еще во времена расцвета Империи, а затем была новая волна иммигрантов, не принявших режим Конфедерации. Кроме того, на Чигаре обосновались многие тысячи долоков, представлявших дипломатические, торговые и разведывательные ведомства Ратула, Маванора, Крандуара и Сонсо-Вэцара.
– Разве дипломат и разведчик – не одно и то же? – улыбнулся Кузьма Петрович.
Гаффай и сидевший за рулем офицер расхохотались.
