Перекличка продолжилась, поступили рапорта от Девятого, Десятого и Двенадцатого. «Вихрь-11» не ответил, и на экранах его тоже не было видно. Понимая разумом неизбежность потерь, Кузьма Петрович, хоть и участвовал в добром десятке войн и конфликтов, так и не научился мириться с гибелью боевых товарищей.
Справившись с чувствами, он вызвал на связь флагманский корабль.
– «Вихрь-один» к штабу флота. Первая часть задания выполнена, антенна временно подавлена. Потери – две единицы. Продолжаем движение.
– Действуй по плану, – распорядился Гаффай и добавил: – Эскадра подойдет к тебе через полчаса.
Полчаса по времени Ратула равнялись примерно сорока земным минутам. Излагая свой план на штабном совещании, Шестоперов предлагал на этом этапе битвы превратить штурмовики в обычные атмосферные ракетопланы. Гаффай, имевший колоссальный опыт космических сражений, сразу нашел в его замысле слабинку и посоветовал поступить экономичнее – вывести «Вихри» на низкие орбиты вокруг Захру, чтобы не расходовать попусту топливо и не пережечь контуры антигравитаторов.
– Внимание, ребятишки, перестраиваемся, – приказал Кузьма Петрович. – «Двенадцатый», заступай ведомым к «Седьмому», с этого момента ты – «Восьмой». Продолжаем работать по плану. И не забывайте: в орбитальном бою каждая пара будет действовать максимально самостоятельно. Ведущий – меч, ведомый – щит.
Прошло совсем немного времени, какие-то ничтожные минуты, и десять штурмовиков, сбросив скорость, оказались возле Захру. Четные номера, то есть ведомые, залпом разрядили свои пусковые установки по планете. Торпеды, оснащенные обычными – не кварковыми, а просто термоядерными – боеголовками, далеко обогнав строй «Вихрей», скрылись под облаками, которые немедленно были разметаны напором ударных волн. Над Захру выросли грибовидные столбы – пепел испарившихся крепостей противокосмической обороны.
Следующий маневр вывел штурмовую эскадрилью на орбиту. Согласно диспозиции, первая пара – Шестоперов и Жефан – оседлала трассу, проходившую через оба полюса планеты. Двигаясь по меридиану, они приближались к северному континенту, центр которого был закрыт снежно-ледяной шапкой, скрывавшей многочисленные военные объекты.
Теперь бортовой компьютер «Вихря» работал в режиме «опознание-выстрел». Оборудование штурмовика позволяло вести одновременное наблюдение за сотней мишеней. От пилота требовалось лишь указать, какие из них следует уничтожить.
Просмотрев список выявленных целей, Шестоперов первым делом обозначил на электронном планшете четыре лазерные пушки, импульсы которых способны были пробивать силовую защиту тяжелых крейсеров. Затем в память компьютера отправились координаты нескольких гарнизонов наземных войск, тахионной «шестерки» и базы боевых кораблей межпланетного радиуса.
Последние две мишени были чересчур опасны и отлично защищены, поэтому землянин решил, не откладывая, поразить их торпедами. Командор внес необходимые поправки в программу и включил режим исполнения. Снаряды сорвались с подвесок и, огибая планетную выпуклость, скрылись за горизонтом. Из-за гор сверкнули вспышки ядерных взрывов.
Начиналась рутинная, но необходимая работа. Планета неторопливо крутилась навстречу, а Шестоперов привычно ловил в прицел выбегавшие навстречу мишени и сметал их экономными порциями сверхсветовых частиц. Лучеметные установки ближнего боя, узлы управления, гарнизонные городки и прочие объекты последовательно превращались в застекленевшие воронки на каменистом теле Захру.
Противник огрызался – дважды Шестоперову пришлось выполнить маневр уклонения и расстреливать гиперзвуковые истребители, атаковавшие штурмовик. Потом внезапно прервалась связь с третьей парой. Сколько ни вызывал их командор, «Вихрь-5» и «Вихрь-6» не отвечали. Проверив по своему планшету, Кузьма Петрович понял, что они были уничтожены при подлете к космодрому, на котором базировался захрумский броненосец среднего тоннажа.
– «Вихрь-один» к Девятому и Десятому, – сказал он торопливо. – Ваша орбита ведет к месту гибели третьей пары. Будьте настороже – полагаю, противник успел поднять броненосец.
Шестоперов прикинул по карте: через шесть минут его штурмовик должен был приблизиться к экватору в районе одного из космических лифтов, связывавших базу на поверхности с орбитальной крепостью. Если в этом месте выполнить разворот к западу, то обе пары – первая и пятая – подойдут к вражескому космодрому с противоположных направлений. Возможно, вчетвером они сумеют управиться с броненосцем.
Он вынужден был отвлечься от обдумывания тактики, чтобы поразить замаскированную среди скальных нагромождений лазерную батарею. Захрумы успели выстрелить первыми, но сноп красных и фиолетовых лучей пронесся мимо командирского «Вихря». Ответный залп землянина оказался точным, и ослепительная вспышка похоронила мощный узел вражеского сопротивления.
Далеко впереди и чуть правее курса на ярком фоне дневного неба прорисовалась тонкая темная ниточка протянувшейся в космос башни. Локатор нанес на схему положение висевшего на пятикилометровой высоте корабля захрумов, а также оба штурмовика, приближавшиеся к космодрому с юго-запада.
– Сагимар, – позвал Кузьма Петрович. – Еще полминуты – и пятая пара завяжет перестрелку с броненосцем. Они отвлекут на себя все внимание захрумов, а мы ударим с тыла.
– Торпед-то у нас не осталось, – напомнил обер-мичман. – Думаете, одними пушками управимся? В таком деле наши «тройки» – не оружие. Защита у этой махины – в два слоя. Не меньше «шестерки» нужно, чтобы пробить.
– Постараемся. Главное, чтобы топлива хватило. Если станет совсем тяжко, двинемся на объект «восемь – сто десять», это база повстанцев из Партии Единения.
Башня была уже совсем близко, показался над горизонтом и броненосец – тяжелая машина межпланетного радиуса действия, вооруженная двумя старыми пушками калибра «восемь и две десятые» и несущая до трех десятков торпед. Если не уничтожить эту дрянь сейчас, броненосец доставит много неприятных минут приближающейся эскадре.
Прямо по курсу засверкали вспышки лучевых ударов – пятая пара вступила в бой с грозным противником. Стараясь держаться почти вплотную к исполинской, трехсотметрового диаметра, трубе космического лифта, Шестоперов убавил скорость до звуковой, и теперь штурмовик держался в воздухе лишь за счет антигравитации. Он тщательно наводил орудие в центр похожего на сундук – обычная форма для кораблей тинборской постройки – броненосца и старался не смотреть на указатель топлива, запасы которого стремительно таяли.
