– Полагаешь, у них ничего не выйдет? – громко спросил доктор. – Не будь таким пессимистом. Должно же у Светлых хоть что-нибудь получиться.
– Совсем не обязательно.
Презрительно игнорируя вражеские насмешки, Оз-Вабланг махнул рукавом. Парень и девушка из его свиты, одетые в белоснежные одежды уверенно поднялись на крыльцо и воспользовались подвесной колотушкой. Вскоре дверь открылась, и Светлые вошли в особняк.
Минут пять было тихо, а потом из дома послышался визг.
– Похоже, кого-то насилуют, – со знанием дела заметил Ланк и добавил издевательски: – Вот значит как вы преступников вразумляете…
Внутри дома раздавались мужские и женские вопли. Неожиданно для всех, включая самого себя, Тарх неловко дернулся, едва не упав, но быстро восстановил равновесие. Спустя полминуты крики внутри дома стихли, словно кому-то заткнули рты.
Светлые заволновались. Внезапно звонко разбилось окно второго этажа, и выпрыгнула Светлая в разодранных одеждах. Упала она неловко – кажется, сломала ногу. Полицейские заржали, тыча пальцами в ее сторону. В разбитом окне появилась откормленная морда Балыглу. Громко рыгнув, он крикнул полицейским:
– Выбросьте из моего сада эту падаль.
Стражи беспорядка подхватили под руки полубесчувственную девчонку и выкинули за ограду, обозвав неблагодарной шлюхой.
– А где же Оз-Гордей? – недоуменно проговорил старший Светлый.
Сообразив, что речь идет о маге, который вошел в дом и до сих пор не подает признаков жизни, равно как признаков смерти, Тарх небрежно ответил:
– Внутри остался. Полагаю, сейчас его обрабатывают. Безупречно-спокойная мина покинула лицо вождя вергатильских Светлых, сменившись гримасой ненависти.
– Не радуйтесь, подонки! Мы все равно не позволим вам ворваться в этот особняк и устроить самосуд, – яростно прошипел Оз-Вабланг.
– Завидую твоей упертости, – усмехнулся Ланк. – Позволь хотя бы подлечить эту девицу.
– Никогда! – Оз-Вабланг заслонил Светлую, скрючившуюся на газоне и продолжавшую визжать от унижения и боли.
Пожав плечами, врач двинулся прочь и, не оборачиваясь, крикнул:
– Отвезите больную ко мне в клинику. Я буду там через час… – Пройдя с десяток шагов, он мрачно пробормотал: – А точнее, через три-четыре.
На соседней улице Темные сели в экипаж, и доктор велел гнать к дому ротмистра Нацца.
– Получилось? – поинтересовался Тарх.
– Никаких проблем, – заверил его Ланк. – Это ведь очень простое заклинание. Осечки быть не может.
Отставной ротмистр встретил их брюзжанием на грани возмущенных криков. Лучше бы, мол, вместо вина горшок оставили, а то сил нет терпеть.
Его жалобы развеселили гостей, а их смех привел Нацца в ярость. Если бы не вынужденная неподвижность, вполне мог и побить. Кое-как успокоив буйного пациента, Ланк разрешил ему встать. Убедившись, что нога почти не болит 'и на нее можно ступить, подобревший Мех прытко поковылял в отхожее место. С такой скоростью бедняга не перемещался уже года четыре – с тех самых пор, как был ранен.
Вскоре потянулись гости. Многие знали Нацца в лицо – почти все они в разное время пытались лечить его ногу, однако безуспешно. Больше половины врачей были натуралами, но пришли также два Темных восьмерочника и один Светлый семерочник. Взаимной вражды маги не проявляли – похоже, среди лекарей установились прочные профессиональные отношения.
– Все в сборе, рассаживайтесь поудобнее, – пригласил коллег доктор Ланк.
Он попросил Тарха расположиться возле пациента и ассистировать во время лекции. Затем, погасив свет, Ланк наколдовал на стене сверкающее окошко, в котором сменялись картинки, изображавшие разные стадии лечения.
– Итак, начинаем снимать повязки, – торжественно провозгласил доктор. – Любезный магистр Шамрах, соблаговолите подержать этот ремешок…
К этому моменту Тарх уже покинул обиталище Механуса. Вместо него в темноте возле Ланка прогуливалась призрачная иллюзия. Если полицейские следователи пожелают узнать, где находился магистр Худан Шамрах в момент убийства, а дюжина почтенных вергатильцев подтвердит, что магистр Худан Шамрах был у них на виду, причем находился в доброй версте от места преступления.
Амулеты защищали от взглядов. Оставшись незамеченным, гиенокот пробежал сквозь союзную субстанцию Тьмы – пусть это была не мистическая сущность Добра, но всего лишь природная темнота наступающей ночи. Путь отнял у него почти четверть часа, но в назначенный срок оборотень оказался в бухте на морском берегу. Место было тихое, укромное – горожане редко сюда забредали.
А вот дичь, на которую охотился гиенокот, заглянет обязательно. Заклинание было активировано возле дома Балыглу, под носом у ничего не заметивших Светлых. Только Тарха чуть качнуло, когда магическая конструкция, заработав, принялась разворачивать туго скрученные лепестки…
Ждать в засаде оборотню пришлось недолго. Оставив наверху пролетку, по тропе шумно спускались таможенник Балыглу и городской судья Кульдар. Глаза кошкогиены четко различали обоих – растрепанных, усталых, сбитых с толку. Магия вытащила их из-за стола, заставив бросить все дела и мчаться в самую глухую часть города. Судья и начальник таможни топтались на пляжных окатышах, слепо вглядываясь в темноту, вдруг сообщившую звериным рычанием:
