— Миш, что там снаружи?
— А? Что? Где? Кость, без изменений всё.
— Ты там уснул что ли? Загоняй Маму в ангар, закрывай все выходы наружу, активируй защиту периметра и дуй с Федей к нам. Знаешь куда?
— Знаю. Схему Базы я в самом начале на экран вывел, по ней за вами и следил. Разберусь, не маленький. Выполняю. Артемьев наполнил чаем одну за другой четыре чашки и сел на край стола.
— Макс. Что делать будем?
— Есть. И думать. Мужики сейчас подтянутся, может у них какие соображения есть по этому поводу.
Пришли Захаров и Шибахара. Захаров поинтересовался, каковы будут мысли по поводу девушек, поскольку одну вроде можно выпустить, а вторую кое-кто обещал препроводить в виварий. Артемьев насупился и заявил, что данный вопрос не является первоочередным и неплохо было бы заполучить хоть какую-то информацию о том, что происходит за пределами Аномальных. Захаров попросился за пульт, согнав оттуда Макса, который пытался осознать всё сказанное Завадским. Шибахара скромно заметил, что пока остальные пытаются составить хоть какой-то план дальнейших действий, он может попробовать переместить Екатерину туда, куда ему укажут. Так от него, дескать, будет хоть какая-то польза. Артемьев посмотрел на него как на неразумное дитя, Захаров — как на умалишённого, упомянув что-то про национальную японскую игру в камикадзе. Макс понял, что думать в настоящий момент он совершенно не способен, но заняться чем-то надо, потому направился в виварий за палкой с петлёй, какие когда-то использовали при отлове бродячих собак. Шибахара пошёл за ним следом.
На командном пункте повисло молчание. Захаров смотрел и слушал, как Макс с Юкио спорят о гуманности методов доставки Катьки в виварий. Шибахара настаивал на использовании парализующих веществ, Нимов же обзывал его студентом и упрекал в недальновидности, предлагая попробовать для начала пробить паралитическим зарядом катькин броник, попутно уверяя, что дедовские методы хороши своей проверенностью временем, а на мертвяков парализатор то ли не действует, то ли не факт, что действует. В конце концов прагматизм и осторожность возобладали над гуманизмом, Екатерине была наброшена на шею петля, а сама она, активно сопротивляющаяся и пытающаяся вырваться, была препровождена в одну из клеток блока содержания фауны Аномальных Территорий, именуемого институтским народом для простоты виварием. Артемьев задумчиво смотрел на экран связи с внешним миром, на котором кроме белого шума ничего не было, и молчал. Через десять минут Захаров не выдержал.
— Командир. Может на сегодня хватит, а? С ночи ведь валандаемся. Думал, приедем — тогда и отосплюсь, а оно вон как вышло. Время около полудня только, а все умотались уже, да и спешить нам, как я понимаю, особенно некуда. Ты ж не знаешь не то, что НАМ делать дальше, так и СЕБЕ на этот вопрос ответить не можешь. Захаров подошёл к кулеру и налил себе очередную чашку чая.
— Ну вот сам посуди. Назад нам дороги нет, по крайней мере сейчас. Маму надо для начала дозаправить, а как тут с горючкой дела обстоят мне неизвестно. Даже чем её заправлять я не знаю — её ж техники обслуживали, меня только за руль и навигацию пускали. Якобы нечего мне на её нутро смотреть, секретность там и прочее. Ладно, это всё решаемо, тут другой вопрос есть: если мы не едем назад, значит мы либо едем вперёд, либо стоим на месте. Допустим, что мы поедем вперёд. Куда? Зачем? Что там с дорогами вообще? Мама ж не вездеход, она только по трассам может, да и не везде её развернёшь. Понимаешь, да? И напомню — горючки у Мамы на пять, в лучшем случае шесть километров осталось. Я ж не знал, что она на форсажах жрёт как два Мамонта и что защиту она горючкой же питает, у меня ж на ней тут дебют. А потом что, бросать её? А дальше как? На пси-собачьих упряжках или своим ходом на лыжах по асфальту? А тут у нас еда, вода… да то же тепло, чистый воздух и хоть какая-то защищённость вообще. Я не хочу сказать, что нам теперь тут на вечный причал надо становиться, но куда коней-то гнать?
— И мертвячка эта сраная в соседней комнате.
— Вот чего ты на неё взъелся? Профессор же ясно про неё сказал, что она не кусается, да ты и сам видел, что она на записи творит. Кстати, надо по ней что-то решать.
— Не спеши. Нимов вернётся, скажет своё веское слово представителя науки, тогда и решим. Захотите её выпустить — выпустите, только я на себя такую ответственность брать не хочу. Тем более у Макса вон уже опыт ловли мертвяков голыми руками на живца имеется, — дополнил он с сарказмом.
— Да как скажешь. Он отхлебнул и продолжил.
— Рассуждаем дальше. Связи с миром нет. Вообще никакой нет. Мы не знаем, что творится не то, что на границе, но и в мире вообще. С Институтом, как я понимаю, связь налаживать не только бессмысленно, но и опасно, хотя я бы попробовал. Масочки надели, чтобы щщами своими не светить понапрасну, обозвались по левому, да хоть погранцами погибшими прикинулись, ну и посмотрели, какой дезой нас кормить начали бы. И вот тогда уже можно было бы пытаться строить какие-то планы.
— Я тебе даже больше скажу, — продолжил он. — Нимов с Базы наверняка никуда не пойдёт до тех пор, пока с документами, которые оставил профессор, не разберётся. Это для начала. Я больше чем уверен: он сам не знает, что ему теперь делать и чем заниматься. Опять же японец этот — он-то что на Аномальных забыл? Вот блин, подобрался интернационал.
— Это Нимов тебе пусть рассказывает или сам спросишь. Якобы захотелось мужику на Аномальные попасть, а Нимовское начальство ему и не отказало.
— Бабла что ли отвалил много?
— Почём я знаю? Говорю же — Макса на эту тему тереби.
— Вот привезли мы его сюда и что теперь этот самурай будет на Аномальных делать? Он же никакой, ты понимаешь? Вообще никакой. По нему же видно, что за всю свою жизнь он тяжелее ручки ничего в руках не держал. Ну да, броня на нём неслабая, комп продвинутый, ружьишко вы ему там тоже справили знатное, но он же не натаскан совершенно. Его первая же собака схарчит с потрохами, это если он в аномалию какую не влетит до того. Как он вообще умудрился додуматься на Катьку наручники нацепить? Она ж просыпаться начала, схомячила бы его в один момент, а потом может и нас до кучи.
— Она в грузовом отсеке же была…
— Ага, только камикадзе наш умудрился туда как-то пробраться, а мы и не заметили. Вот представь, что она бы ему в горло вцепилась. И что бы ты тогда делал? Много бы ты там, в салоне, настрелял? Захаров запустил сканирование эфира и продолжил.
— Но он молодец, кроме шуток. На самом деле. Я чуть не обосрался, когда она там завыла и в дверь долбиться начала. До пяток пробрало, да ты сам слышал.
— Слышал, все слышали.
— Ладно. Что-то я не о том. Даже если предположить, что для Мамы найдётся горючка и я сумею её заправить, то что тогда? Куда ехать-то? Назад, в неизвестность? Ты не забывай, что профессор сказал про возможное расширение Аномальных. Там на месте поста может быть уже пара Жарок, три Вороньих Плеши и Ведьмин Студень из подвала разливается. А что за постом? Вот то-то и оно, что хрен его знает. Фиг с этим, Мама у нас вся такая защищённая… кстати ей ещё надо какой-то реагент залить, который для пси-защиты необходим. Он же вышел весь, пока оттуда сваливали, а я вообще не в курсе, что для этого нужно. Так о чём я, а вот… и минует, допустим, наша Мама возможные аномалии успешно, а дальше-то что? Выезжаем мы на новую границу, а там нас всех под белы рученьки? Или сразу артиллерией? Или сначала под белы рученьки, а потом к стенке? Ты думаешь, я поверил в эти профессорские сказки, когда он речи толкал про гордый уход с высоко поднятой головой? Может они там что-то и тянули до последнего, но как почуяли, что палево пошло и сейчас их за яйца возьмут, а то и вовсе на вилы поднимут, так на Аномальные и дёрнули, потому что кроме как здесь им прятаться больше и негде — слишком дофига знают. Мне что-то похожее ещё на посту, когда нас тормознули, почудилось: сколько ездил, никогда экипаж из салона не выгоняли. В салон зайти могли, но чтобы народ из салона наружу выводить — ни ни. Ещё бабка надвое сказала, что бы сейчас с нами было, если бы не Выброс. Я ж видел, как они резину там тянули, ждали наверняка, пока мы все вылезем, а вам с Нимовым в это время баечку скармливали про заблудшего сталкера и ссыкливого дежурного, чтобы мы раньше времени дёргаться не начали, я ж слышал всё. Ты вот вбил себе в голову как сержант-первогодка своё это «у меня приказ, у меня приказ», а мог бы подумать — за каким таким поцем вас вырядили так, что вонсталы обзавидовались бы, и зачем-то послали отвезти какого-то левого чувака с
