Она оглянулась и свирепо проговорила:
– Тебе известен день и час, когда я забеременела. Но, памятуя о твоей приверженности истине, я предлагаю распотрошить меня и провести все необходимые анализы на подтверждение отцовства.
– Что ты собираешься делать?
– Ты лучше должен знать, что
– Как заговорила, а?..
– Ты уверен, что я сделала это специально?
– У тебя был свой резон. Ты все спланировала, и у тебя это получилось. Поздравляю, Никки. Ты не пропадешь…
– Нам больше не о чем разговаривать, Андролетти. Я ухожу. Дома не встретимся…
– Я ничего не стану предпринимать, пока не увижу тест на ДНК.
– Я ничего и не жду от такого ничтожества.
– Я никогда не женюсь на тебе. Запомни. Если этот ребенок мой, то я признаю его и поддержу его финансово. Но ты лично от меня не получишь ничего. Заруби себе это на носу.
– Я не возьму от тебя ни цента – ни для себя, ни для своего ребенка. Я только требую, чтобы ты оставил нас в покое.
– Как долго он здесь находится, доктор Кардел? – спросила Никки у врача из отделения интенсивной терапии.
– Его доставили два часа назад. Персонал Роуздейл-хауса пытался связаться с вами, когда у него начался приступ… Сейчас ваш брат в коме.
Никки подошла к больничной койке, на которой без движения лежал ее нежно любимый младший брат, подключенный к сложной аппаратуре.
– Его состояние таково, что на восстановление функций рассчитывать не стоит, – предупредил ее врач.
– Он даже не дышит самостоятельно?
– Как видите… Мы принудительно вентилируем его легкие. Доктор Линч предупредила нас, что вы хотели бы быть рядом с братом, когда мы отключим его от поддерживающей жизнь аппаратуры.
– Доктор, вы не могли бы дать мне время – попрощаться с ним?
– Сколько необходимо. Мы вынем трубку, когда вы будете готовы. Зовите, если что-то понадобится. И вот еще что… Мы могли бы связаться с вашими близкими, чтобы они приехали за вами, когда это случится.
– Не нужно. Благодарю… Я бы хотела остаться наедине с моим братом.
– Оставайтесь… Я буду у себя в кабинете.
Для прощания Никки понадобилось гораздо больше времени, чем она предполагала. К такому нельзя подготовиться заранее. Даже ожидаемая смерть любимого человека – всегда шок.
Никки разговаривала с Джейденом в последний раз. Она дотрагивалась до его бескровного лица, желая всеми чувствами запечатлеть в сознании его существо. За восемь лет отчаянной борьбы за жизнь она так и не смогла свыкнуться с фактом, что кроткий и веселый Джейден – калека.
Несколько часов спустя врачи констатировали смерть. Без трех минут два ночи Джейдена Брейдли Дженкинса не стало…
Несколько часов Никки безмолвно и бесчувственно просидела в пустом больничном коридоре.
И покинула больницу на рассвете. Холодный порывистый ветер сорвал последние слезинки с ее воспаленных глаз. Она села на скамейку трамвайной остановки, не представляя, куда направится теперь…
Глава пятнадцатая
– Ты должен это прочитать, – требовательным тоном произнесла Абриана Кавелло, положив перед крестным утреннюю газету.
Массимо отставил чашечку кофе и посмотрел на статью, на которую указала девушка. Он разглядел фотографию, прочитав подзаголовок, нахмурился.
– Похороны состоятся сегодня. Тебя не приглашали, но ты обязан пойти, – все тем же суровым тоном проговорила Абриана.
Массимо опустил голову, читая статью. В углу была помещена маленькая фотография отца Никки – судя по всему, сделанная в полиции. Массимо вспомнил, как несколько лет назад во всех средствах массовой информации упоминалось о чудовищном убийстве в провинциальном городке, когда отец-садист убил свою жену на глазах у собственных детей. После чего с топором в руках попытался наброситься на старшую дочь, но сын-подросток помешал ему и был серьезно изувечен… Статья вкратце восстановила события того чудовищного дня. А еще открыла перед Массимо главную тайну молчания Никки.
– Если бы в моем прошлом было что-то подобное, я бы тоже скрывала это, – сказала девушка.
– Я обязательно буду на похоронах, – заверил Массимо крестницу.
– Организовать отправку цветов? – предложила девушка.
– Я займусь этим сам.
– Хочешь, я пойду на церемонию вместе с тобой, дядя?
