Часто… За все… Молиться буду Богам и Буддам… Он заслужил смерть!
Слезы текли по лицу девочки, много слез, сплошным потоком — Сумитомо узнал ее. Она наливала саке в канун Аой Мацури.
— Возьми, — он швырнул дзёро мешочек с монетами.
Сотня золотых рё!
Целое состояние!
“Друзья любили дзёро,” — подумал Сумитомо.
Все правильно!
* * *
Только в “Бентли” я почувствовала себя в безопасности. Пока Сергей выводил автомобиль со стоянки, я, приговаривая “ой, мамочка, ой, мамочка!” нервно крутила головой, высматривая эфэсбэшников. Их, слава богу, на горизонте не было.
— Вы пили? — вдруг деловито осведомился у Сергея Харакири. — Терпеть не могу алкоголиков за рулем. Не хотелось бы попасть еще и в аварию.
Вот зануда, будто силой его сажали в “Бентли”, и будто нам больше бояться нечего.
— Нет, совсем не пил, — не моргнув глазом, солгал Сергей, осушивший не один бокал Бакарди.
“Хорошо врет! — одобрила я. — Сразу видно, настоящий мужчина!”
“Бентли” выехал на проспект и стремительно удалялся от места побоища.
Сергей глянул на меня.
— Куда прикажете вас везти? — вежливо осведомился он, но не успела я и рта раскрыть, как услышала:
— Вообще-то живу на Арбате, но сегодня мне туда совсем не хочется.
Чертов Харакири! Никакой скромности!
Впрочем, куда меня везти по очевидным причинам я не знала, а потому с ответом замешкалась.
Мимо промелькнул модный клуб.
— Время детское, — кивая на клуб, сказал Сергей, — можно продолжить ужин.
— Прекрасная идея, — вдохновилась я, абсолютно не чувствуя себя сытой.
Он кивнул:
— Чудесно, только вашего друга на Арбат подброшу, да по пути заскочу к себе, переоденусь.
Неожиданно Харакири запротестовал.
— Сказал же, что не хочу домой! — гневно воскликнул он и вежливо добавил: — Если вы не против, я тоже в клуб, упаду к вам на хвост, если вы не против, а завтра расплачусь, Тамара должна мне штуку баксов.
— Что за глупости? — воскликнула я, поражаясь его наивности. — С какой стати за тебя должен платить абсолютно посторонний человек?
— Он и тебе посторонний, — напомнил Харакири. — А я лишь в долг. Вот Тамара бабки вернет…
— Не смеши! Тамарка никогда ничего никому не возвращает, таков ее жизненный принцип. Ха, надеяться от нее штуку баксов получить?! Это глупости!
— Никакие не глупости, — стоял на своем Харакири. — Вернет, она уже поклялась.
— Ха! Верить клятвам Тамарки?! Не повторяй ошибок Дани!
Харакири вспылил и, смешивая светскую речь с приблатненной, закричал:
— София, в чем дело? Я, душа моя, совсем тебя не понимаю. Сама же в это фуфло втравила меня, а теперь бесцеремонно с хвоста сбрасываешь?
Назревал серьезный конфликт.
— Не ругайтесь, — миролюбиво вклинился в беседу Сергей. — Мне нравится ваша компания. Невеста сегодня коварно бросила меня, передать не могу как тошно, короче, буду рад, если согласитесь провести остаток ночи со мной, и меня не волнуют ваши материальные затруднения.
Видимо никакие материальные затруднения действительно не волновали Сергея, потому что в самом скором времени мы попали в атмосферу пристойности и престижа: чопорность филармонического концерта, галстуки — “цвет в цвет”, “венировые” улыбки, обнаженные плечи, пушистые струи боа, изумительное туше шелка, волнующее мерцание панбархата, Ферре, Миссони, Криция, элегантность белого рояля, сладкий дымок трубок…
О самом ужине и говорить не стоит — просто блеск! Роскошь для желудка!
Вскоре я с удивлением обнаружила, что оба кавалера оказывают мне знаки внимания, далеко выходящие за рамки обычной вежливости. То ли сказалось мое уникальное очарование, то ли не солгал шеф-консультант винной коллекции, и вина, поданные к столу, действительно обладали способностью будоражить кровь, но изумрудные глаза Артема смотрели на меня так же влюбленно, как и сапфировые очи Сергея.
К ужасу своему я осознала, что вынуждена выбирать, но как? Оба уж очень собой хороши. Сергей, украшенный едва заметным фингалом, являл воплощение мужественности. Артем, выряженный в дорогой английский костюм (с плеча щедрого Сергея) был образцом элегантности. Бутылочный цвет костюма гармонировал с его изумрудными глазами.
Здесь каждый поймет, как затруднителен был выбор, однако медлить я не могла, потому что и сама была слишком неотразима в новом платье, подаренном Сергеем.
Меня ничуть не смущало, что платье предназначалось предательнице невесте. Не знаю как эта невеста сложена, но я сложена еще лучше: платье словно шито по моим меркам. Без лишней скромности скажу: выглядела я ослепительно, и, в связи с этим, поклонники мои соперничество переживали нервно.
— София, влюблен в вас с первого взгляда, решайтесь, всю жизнь к вашим ногам сложу, — кружа меня в танце, лихорадочно шептал Харакири, с мольбой глядя своими изумрудами.
Не стоит, думаю, пояснять: на тот момент я забыла что такое его жизнь.
— Софья, уже счастлив, что ушла моя невеста, счастлив, что встретил вас, — признавался Сергей, лаская меня своими сапфирами. — Прошу, будьте моей!
Просит он, хозяин “Бентли”, толстого кошелька, испанского гарнитура и роскошной квартиры. Он просит! Просит!!!
А что же делаю я?
Кто-то решил, что человечество недостаточно делает глупостей и придумал вино, другой решил, что человечество недостаточно сумасшедшее и придумал … более крепкие спиртные напитки. Иначе чем объяснить тот выбор, который я в конце концов совершила: будете смеяться, но я выбрала Харакири.
Да-да! Харакири! Выбрала, забыв, что у него даже своего костюма нет, не говоря уже о “Бенли” и прочих атрибутах мужественности.
Впрочем, об этом я тут же и вспомнила, но поздно, смертельно обиделся Сергей и с горя пригласил на танец юную особу. Я с горя запила и все дальнейшее помню туманно.
Глава 23
Утро я встретила нетрадиционно — между двумя мужчинами. Слава богу, все мы были одеты, но я, как женщина нравственная, забеспокоилась.
“Мы уже одеты или пока еще?” — озадачилась я, обнаружив нас лежащими на той роскошной кровати из испанского гарнитура, которую выгружали на моих глазах.
Не стоит, думаю, уточнять, что лежала я между Харакири и Сергеем. Оба были в английских костюмах, я — все в том же платье невесты, которое изрядно помялось, но выглядело потрясающе дорого.
“Как же мы здесь оказались?” — напряженно пытаясь хоть что-то вспомнить, мучительно соображала я.
“Мы”, естественно, относилось лишь к нам с Харакири, потому что Сергей, судя по его испанскому гарнитуру, был как раз у себя дома.
Мне тут же захотелось тщательней рассмотреть как он выглядит, этот дом. Помнится я была там вчера, но лишь в ванной, где по совету Сергея переодевалась в платье невесты. О ванне могу сказать только одно: бездна вкуса, расположившаяся на двадцати квадратных метрах — сама шагами мерила.
Желание побродить по квартире становилось мучительным, к тому же, одолевали и другие желания, столь естественные для утреннего пробуждения. Я повернула голову налево — Харакири спал, как убитый, повернула голову направо — Сергей ни в чем ему не уступал. Такое положение вещей меня устраивало, чем
