Не успел я спрятать телефон в карман куртки, как раздался новый звонок.
— Это мой, — сказала Мархалева и поспешно прижала трубку к уху: — Ну не знаю, Жанна, скоро уже год как ты морочишь мне голову… Завтра? Ладно, согласна, так и быть: завтра так завтра. Отбуду наказание.
Она посмотрела на меня и пояснила:
— Это Жанна звонила, моя старая знакомая. Хочет свести меня с каким-то дундуком. Знаете, с тех пор, как я развелась с мужем, мне не дают покоя. Всем хочется сделать меня несчастной, то есть выдать замуж.
И тут меня осенило: вот какую невесту подыскала мне мать. Не успел я сказать и слова, как снова зазвонил телефон.
— Роби, прости, что я звоню так поздно, — уже ласково начала мать, — но завтра ты должен решиться. Понимаешь, Роби, это такая женщина, это необычная женщина. Она писательница. Ты должен сразу ей сделать предложение. Чтобы она в первые же секунды не отвергла тебя, а заинтересовалась и присмотрелась. Роберт, чем черт не шутит. Она умна, но вдруг в тебе, глупом, что-то найдет?
Я радостно заорал:
— Мама! Я, как послушный сын, сделаю ей предложение прямо сейчас!
Прошел месяц. В новом костюме я тревожно топчусь под дверью спальни: там наряжается к церемонии бракосочетания она, моя Ципа! Моя Сонька! Моя Софья! Моя Мархалева! Моя невеста! Моя умница! Моя красавица! Моя гениальная!
Хм, что это я? Куда подевалась моя скромность? Простите.
Так вот, я стою под дверью спальни. Наши друзья (оказывается, у нас много общих) собрались в гостиной. Ждут, шумят, волнуются. Все пришли. Запаздывает только Тамара.
Я счастлив, о чем тут говорить: нашел ту, которую искал всю жизнь!
Правда, нашла она меня сама. Удивительней всего то, что моя девчонка жила совсем рядом. Но почему она так долго возится? Мы же опаздаем во дворец!
Я приоткрываю дверь и слышу:
— Тома, куда ты запропастилась, черт возьми? Приезжай и своими глазами посмотри что это свершилось. Ципа выиграла пари. Ципа его на себе женила. И не смей говорить, что он мне не пара!
Испуганно прикрывая дверь, я прозреваю: “А я-то, дурак, думал, что этого счастья добился сам.
Ценой неве-ро-ят-ных усилий!”
Впрочем, услышанное не очень огорчило меня. Моя Ципа — очень упрямая девчонка.
Я стучу в дверь спальни:
— Сонечка, мы не опоздаем?
— Иду, дорогой, — отвечает она и выходит.
Все восторгаются. Я бросаюсь дарить ей цветы, но звонит мой мобильный.
— Ну, че, дельфин, попал? — лениво интересуется мой старый знакомый.
— А почему “дельфин”? — удивляюсь я. — Раньше вы “козел” говорили.
— С тех пор, как Наташка Королева кинула Николаева, я слово “козел” не употребляю, — нахально раздается мне в ответ.
“Хорошенькое у нас начало”, — думаю я, протягивая букет своей обожаемой невесте.
— Ах, Роберт, кто так подает цветы? — сердится Софья. — Это же не веник.
Свадебная процессия движется к дворцу бракосочетаний, но почему ко мне привязалась эта дурацкая песенка: “Дельфин и русалка, дельфин и русалка не пара, не пара, не пара…”? Почему?
