– Вы знаете, у меня есть связи. Я упрямая, ни перед чем не остановлюсь, я такой шум подниму…
Шульгин вдруг вскочил, грохнул по столу кулаком и взревел:
– Молчать! Угроз не потерплю!
«Ого! – изумилась Далила. – Оказывается, производить психические атаки он умеет не хуже меня. Что ж, и мы не ударим в грязь лицом».
– Не сметь! – вскакивая, завопила она. – Или ты, убийца, немедленно отпускаешь Шуру, или я прямо сейчас устрою вселенский скандал!
Он устало рухнул на место и спокойно сказал:
– Это невозможно, даже если я захочу.
– Не смешите, – возвращаясь на место, сдержанно заявила Далила. – Это возможно, не мне вас учить. Понимаю, вы тут не один, ну так денег с нее возьмите и отпустите. Кому, как не вам, знать, что Шурочка не способна убить. Она мужа не убивала.
Шульгин отмахнулся:
– Ладно, оставим этот вопрос и вернемся к вашей версии. Если я убил Александра Делягина, значит, у меня был мотив. Он вам известен?
Далила сообщила с царственным видом:
– А как же, убийство из мести.
Шульгин притворно зевнул и кашлянул, что говорило о его желании скрыть нарастающую нервозность.
– Из какой еще мести? – спросил он фантастически равнодушно.
Если бы не предательский зевок, Далила усомнилась бы в своих предположениях.
«Как он отлично держится, – поразилась она. – Вот это нервы!»
Их разговор подошел к той черте, за которой начинались эмоции: и ее, и его. Она уже волновалась, мысленно задаваясь вопросом: «А вдруг не получится? Что тогда?»
До этого Далиле казалось: главное – точно знать, что убийца Шульгин.
«Если сомнения отпадут, его будет несложно прижать, – полагала она. – Я не стану его жалеть, в ход пойдет тяжелая артиллерия психологических приемов, против которых Шульгин не устоит. Под моим напором он испугается и отпустит Шуру Делягину».
Однако теперь она поняла, что будет непросто его раскачать на эмоции. Более того, Далила уже сомневалась, что это получится даже с тем козырем, которым она запаслась. И, что хуже всего, она струхнула, она не была уверена, что сможет его измотать. Опасалась, хватит ли сил у самой. Сил действительно не хватало, она нервничала и чувствовала себя развалиной, обнаружилась легкая дрожь в коленях, он же выглядел хладнокровно.
'Если так, то лучше не начинать никаких манипуляций, все только испорчу, – пристально глядя в его невозмутимое лицо, размышляла Далила. – Лучше просто выпалить в лоб и посмотреть на реакцию.
Нет, просто – нельзя, реакция предсказуема: Шульгин непробиваемый. Надо прежде его умотать, но как? Он раньше меня умотает'.
Проламывать стену его защиты она действительно не могла – исчерпалась, сил не хватало.
«Была не была!» – после паузы решилась Далила и выложила свой главный козырь без всяких приемов:
– Делягина вы убили из мести. Ваша жена, которую в юности любил и Делягин, предпочла вас. Он разбогател и решил отомстить.
Она замолчала, ожидая вопроса – понимала, отказавшись от манипуляций, руку с пульса беседы убирать все же нельзя: кто ведет, тот и выигрывает. Учуяв слабинку, Шульгин психологически ее просто растопчет. Поэтому паузой она диктовала ему свою волю, незримо требовала: задай вопрос.
Замолчала и замерла: 'Как себя поведет? А если не спросит? Придется подчиниться ему и продолжать, а это провал. Да нет, – успокоила себя Далила, – никуда не денется, подчинится. – И вновь усомнилась:
– Или не подчинится? Слишком долго молчит'.
Подчинился. Спросил:
– И как же решил отомстить мне Делягин?
Скрывая свое облегчение, она сообщила:
– Делягин отобрал у вас Верочку. Он вскружил Верочке голову, надавал обещаний, а потом унизил вас и ее. Делягин Верочку бросил. Рассчитывая на безбедную жизнь, Верочка ушла от вас безобразно, предательски. Когда поняла, что ее обманули и некуда возвращаться, повесилась. Делягин чувствовал себя победителем и торжествовал. Вы не захотели с этим мириться и пристрелили его. Какой-то частью души я вас даже не осуждаю, но с Шурой вы поступаете подло.
Далила вновь сделала паузу, ожидая вопросов, но Шульгин безмятежно молчал. Она вдруг поняла, что ошиблась с тактикой разговора, по фигу ему все ее приемчики, для него они суета, а суетой его не проймешь. Сейчас она снова станет его запугивать, а он ответит, что все ерунда: одни намеки, предположения, доказательств-то нет. Ей придется ему возражать, а ему только того и надо: возражая, она сама свои планы ему изложит.
«Для такого, как Шульгин, страшнее всего неизвестность», – решила Далила.
Ей стало понятно, почему Верочка Иванова выбрала именно Шульгина – не мужчина, скала. Женщины всегда таких радостно выбирают, но жить с ними трудно.
