что соблюдать порядочность в любой ситуации важней для себя для самой, чем для других. Они, другие, как-нибудь от тебя отплюются и переживут, а вот сама-то как будешь жить с нечистой-то совестью?
Фрося окончательно растерялась:
— Да чем же я им наврежу, если уйду? Группа захвата явится и без нас их спасет.
— Дура ты дура! — взорвался Арнольд. — Без вас эта группа захвата нам опасней чем Якудза и все “быки” его, вместе взятые.
— Да, — поскребывая затылок, согласился мой детектив. — Группа захвата все, что полу мужского, тут положит и глазом, блин, не моргнет.
Фрося испуганно всплеснула руками.
— Ребята, простите, — залепетала она. — О вас я не подумала как-то.
— А думать надо всегда! — изрекла я, собираясь толкнуть пылкую речь о межполовой дружбе, но…
Но не судьба — вернулся Валет.
Глава 27
На этот раз Валет так быстро и незаметно вернулся, что Евгений с Арнольдом лишь чудом успели упаковаться в диван. Мы с Фросей сверху мужчин наших скромно присели и знай себе глазками хлопаем.
Валет, увидев такую идиллию, остолбенел и перестал щупать серьгу (затертый свой пенис). По стаду “быков” прошел ропот:
— Не может быть, телки ще здесь, не ушли, у нас осталися.
— А куда нам идти? — гневно спросила я.
Валет рот открыл и изрек:
— Не по-ял!
— А тут и нечего понимать, — отрезала я, — мы у вас навсегда остаемся.
— Прижились, — пискнула Фрося.
— Во дела! — восхитился Валет и, осознав перспективу, сник.
“Быки” опять зароптали.
— Мы вас не будем кормить, — понеслись в наш адрес угрозы.
— Я на диете, — сообщила им Фрося.
Ну как тут не поразиться: “Вот она я! Как благотворно влияю на всех подруг! Смелость, находчивость и склонность ко лжи прорезались даже у Фроси!”
Хотела к диете ее добавить, что я на год вперед объелась их колбасой, да не успела.
— Ну и хрен с вами! — рявкнул Валет (он-то сказал покрепче). — Сидите здесь сколько хотите! У нас не курорт, быстро вам надоест!
И дал знак придуркам “быкам” от телевизора нас освободить. Когда Валет, его свита и телевизор вышли из нашей комнаты, я прикрыла за ними дверь и порадовалась:
— Ну все, теперь можно смело ждать группу захвата. Кажется, в ближайшие часы бандиты к нам приставать не будут.
(О, как я ошиблась!)
Арнольд с детективом вылезли из дивана, не прекращая свой спор, который, оказывается, вели все то время, пока мы с Фросей общались с “быками”.
— Зря вы так осмелели, — пожурила их я.
— А что, слышно было как мы шептались? — взволновался Евгений.
Фрося пожала плечами, а я сообщила:
— Вообще-то ничего не слыхала, другим делом была занята, но все равно расслабляться вам не советую.
— Разве в этом тесном диване расслабишься? — пожаловался Арнольд. — Ваш малец, дюже накаченный, ногу свою на меня закинул и чуть агрегат мой не сломал.
— Молчал бы, дядя, — огрызнулся Евгений, — это ты агрегат свой на голову мне уронил и еще возмущаешься. Я чуть сотрясение мозга не схлопотал. Все! Как хотите, но не полезу с ним больше в диван!
— Это я с тобой не полезу! — бунтарски воскликнул Арнольд и солгал.
Оба солгали. За дверью раздался топот “быков”, и Евгений с Арнольдом наперегонки устремились к дивану. Мы с Фросей — тоже. Только присели, только глазами захлопали, врывается стадо — Валет как всегда во главе, уже нежный и ласковый (со своей серьгой).
— Девушки, — говорит, — милые, совесть-то поимейте!
Фрося деловито осведомилась:
— Поиметь совесть? Чью?
— Свою, — горько вздыхает Валет. — У нас совести нету.
Мне пришлось встрять в их беседу.
— Вы сами-то поняли, что нам предлагаете? — строго спросила я.
“Быки” зароптали:
— Мы с понятиями, а вот вы беспредельщицы.
— Правильно, — поддержал их Валет. — Разве мы вас колбасой не кормили? Разве плохо к вам относились? За что же вы топите нас?
— За это и топим, — призналась я. — За доброе к нам отношение. Со тех пор, как похоронила бабулю, обласкана так не была никогда. Кто же по доброй воле откажется от хорошего? Я не в силах.
Валет с отчаянием ухватился за пенис и, зверски терзая серьгу, заорал:
— Батя Якудза нам приказал выпустить вас сразу же, как порнуху покажут по “ящику”! Порнуху вам показали?
— Показали, — с довольной улыбкой кивнула я.
— Так и катитесь отсюда!
Фрося пискнула:
— И не надейтесь.
— Ну, блин, грохнет нас батя Якудза! — нервно взвыли “быки”, разминая свои кулаки.
Вижу, секунда, другая и силой начнут нас на улицу выселять.
— Хорошо, — говорю, — мы уйдем, только дайте собраться с духом.
— Сколько? — спросил Валет.
— Что — сколько? — опешила я.
— Как долго будете собираться?
Пришлось им солгать.
— Минут двадцать, не больше, — заверила я.
— Лады, — воскликнул Валет и, повеселев, вышел из комнаты.
“Быки” устремились за шефом, бодро насвистывая “Прощание славянки”.
Я воззрилась на Фросю:
— Что будем делать?
Она пригорюнилась:
— Нам долго не продержаться.
Арнольд, покидая диван и злобно глядя на детектива, с ней согласился:
— Нам тоже.
Фросю вдруг осенило:
— Послушайте, но уже темно. Мы с Соней может выйти отсюда и дождаться группу захвата в кустах. Там можно долго сидеть, нас никто не заметит. А как только группа захвата прибудет, мы сразу им сообщим, что на третьем этаже в диване находятся наши друзья.
Перспектива просидеть ночь в кустах, да еще на осеннем холоде не порадовала ни меня, ни мой радикулит, но мы с моим радикулитом глубокомысленно промолчали. Как ни странно, возмутился Арнольд, хоть ему предстояло наслаждаться уютом в диване.
— Глупей ничего не придумала? — раздраженно спросил он у Фроси. — Кто вам даст поселиться в кустах? “Быки”, конечно, дебилы, но не круглые дураки. Под белы рученьки выведут вас за ворота и проводят до самого города.
