удушат операцию «Хищная птица» в зародыше.
«Шеф, конечно, великий профессионал, — саркастично подумал Лоуэлл Понт, — но он с очевидным профессионализмом забыл: у меня в группе всего лишь семьдесят пять человек. У всех дел по горло. А тут работы…».
Однако действовать Лоуэлл начал незамедлительно. Что-то кололо его память. Где-то глубоко в сознании засела заноза, которую до поры невозможно было извлечь.
Лоуэлл Понт бегло ознакомился с документами и решил присвоить себе для служебной переписки при обмене оперативной информацией кличку «Птицелов». Своим будущим корреспондентам он тоже подобрал клички для служебной переписки по делу. Лоуэлл определил также для себя, что обеспечивать оперативность межведомственной связи и её особую секретность он поручит «КОМСЕК» — Управлению по безопасности связи АНБ.
Для начала Лоуэлл Понт решил выяснить заинтересованность каждого из субъектов «разведывательного сообщества» в информации об эксперименте «Аист».
Лоуэлл Понт просмотрел остальную корреспонденцию по операции «Хищная птица», подготовленную для него военными шифровальщиками из АНБ.
«Надо же, — подумал он, — никто из „разведывательного сообщества“ даже не заинтересовался психотропным эффектом русской установки „Аист“. Зато, подчёркнута почти всеми способность русской установки поражать живую силу противника, выводить из строя так называемых людей-операторов. „Джи-2“ считает, что сухопутные войска могут с успехом применять подобного типа оружие на суше. „А-2“ уверены, что применение лазерных установок с модулированным лучом будет чрезвычайно эффективно для авиации и ПВО. „Оу-Эн-Ай“ уверено, что установки подобные „Аисту“ отлично проявят себя на море.
Остальные разведывательные службы просто-таки вторят армейским, флотским и морским разведчикам. И все без исключения члены «разведывательного сообщества» установили для операции «Хищная птица» приоритетный режим связи. Редкостное единодушие. Оказывается эта русская установка с птичьим названием нужна решительно всем, во всяком случае в вооружённых силах США. Следовательно, все заинтересованы заполучить выживших русских офицеров, единственных свидетелей эксперимента.
Прервав раздумья Лоуэлла Понта, на его столе мягко замурлыкал телефон, он взял трубку:
— Слушаю.
— Мистер Понт, вас беспокоит Майкл Робин.
Лоуэлл Понт чуть не вскрикнул. Заноза, саднящая в глубине сознания и связанная с русской установкой «Аист», наконец-то, перестала его беспокоить.
Он вспомнил!
Лоуэлл опережая собеседника быстро сказал:
— Мистер Робин. Буду рад увидеть вас в нашем любимом кафе. Не возражаете, если встреча произойдёт в субботу?
— Я не религиозен, — рассмеялся собеседник.
— Тогда до встречи.
Лоуэлл Понт осторожно положил на рычаг телефона трубку и вытер со лба безупречно свежим платком внезапно проступивший пот.
Глава 32
Легко представить в каком ключе потёк дальнейший разговор — беседа двух родственных душ, наперекор всему нашедших друг друга. Легко понять как пламенно перестукивались эти, исстрадавшиеся в одиночестве сердца.
Бедные китайцы только дивились да головы ломали кем мы с Мишелем один другому приходимся: женихом и невестой или братом и сестрой.
Да, да, братом и сестрой, так много было у нас общего. В свете этого всего другими глазами я на свою жизнь посмотрела. В один миг другими глазами.
Посмотрела и ужаснулась: «Боже, какой избежала трагедии! Что было бы, пошли мне Мишеля судьба тогда, когда ещё жила я в счастливом браке? Моя порочная нравственность не довела бы до добра, конечно же я отвергла бы его трепетную душу.
Отвергла бы! И ради кого? Ради никчёмного Евгения! Ха-ха! Котиков он продаёт!
Вот пускай Юлька с ним и мучается.
А я! Я! Я!!!»
И в этот миг зазвонил мобильный.
Звонила, конечно же, Тамарка. Кто ещё так невовремя может звонить?
— Мама! Беда! Беда! — вопила она.
