Выходя из палаты, я сообщила турчанке, что уезжаю, и пожелала ей скорейшего выздоровления. Она лишь кивнула, окинув меня недобрым взглядом и сухо улыбнувшись.
Доктор дожидался меня в своем кабинете вместе с медсестрой. Сестра вскоре вышла, и он перешел сразу к делу:
– Все в порядке. Вы совершенно здоровы, как мы и предполагали. Я, как мы и договаривались с вашим другом Сафетом, кое-что изменил в результатах анализов, так что у вас по ним очень плохие показатели крови, как будто вы склонны к переутомлению и частым изменениям кровяного давления. Думаю, такие результаты сыграют в вашу пользу, повлияют на людей, от чьей доброй воли вы зависите. Сафет говорил мне кое-что о вас, и мне очень жаль, что с вами такое случилось, но благодарите Бога, что вы вообще остались в живых. Еще минутку подождем Сафета – он вот-вот будет. – С этими словами доктор протянул мне чашечку кофе.
Скоро подъехал Сафет. Мы попрощались с врачом и вышли из больницы. В машине опять сидели двое охранников, и, чтобы не вызвать их подозрений, Сафет обращался со мной нарочито казенным тоном. Он привез меня в квартиру и обещал вечером опять прийти. Не прошло и получаса после его ухода, как в дверь позвонили. Когда я открыла, передо мной стоял один из телохранителей Исмара.
– Пожалуйста, подготовьтесь к выходу – мы едем к господину Исмару, – сказал он мне.
– Что-то случилось? Я была в больнице, вы знаете, и еще не до конца выздоровела. Это правда что-то срочное? – пыталась я найти доводы, чтобы не уходить, а заодно и подчеркнуть еще раз свое «плохое самочувствие».
– Я вас понимаю, но у меня четкие указания – отвезти вас к Исмару. Пожалуйста, не создавайте трудностей себе и мне. Подготовьтесь, у вас есть десять минут. Я подожду в коридоре, и мы поедем к господину Исмару, в его офис.
Молодой человек, телохранитель, был непреклонен, спорить с ним – все равно что плевать против ветра. Я закрыла дверь и попросила его подождать. Я надену свое «неудачное» платье, в котором, я точно знаю, выгляжу неуклюже, оно плохо на мне сидит. Меня все больше тревожила внезапность этого визита. Что это может означать? Может, Исмар что-то подозревает – почему он зовет меня сразу, как только я вернулась из больницы? Знает ли он вообще, что я там была? Больше вопросов, чем ответов, но у меня не было времени на размышления. Я оделась, слегка накрасилась и вышла. В больших пробках автомобиль двигался по улицам Стамбула со скоростью пешехода.
Я несколько минут ждала у двери кабинета, а затем один из людей Исмара дал мне знак войти и открыл дверь. В глубине комнаты за столом сидел Исмар и разговаривал по телефону. Он вальяжно развалился в своем кресле. Я задержалась, чтобы закрыть за собой дверь, он продолжал говорить, даже не посмотрев в мою сторону, как будто я пустое место. Так продолжалось почти десять минут. Мне, естественно, даже не пришло в голову протестовать. Я все так же стояла у входа и ждала. Наконец он положил трубку, все еще не обращая на меня внимания.
– Что сказал врач? – в конце концов проговорил Исмар.
– Анализы не идеальные. Обычно когда обращаешься к врачу, значит, уже что-то не в порядке, – ответила я.
– Какие же результаты?
– Я в этом не разбираюсь, но мне сказали, что у меня очень плохой анализ крови, и из-за этого я время от времени теряю сознание и чувствую слабость.
– Тебе только это сказали? – продолжал спрашивать Исмар, все время смотря в окно.
– Да, только это. А что, есть что-то, о чем я не знаю? – спросила я, немного встревожившись.
– Дорогая, когда мне передали, что ты без сознания, я подумал, что ты блефуешь, что-то изображаешь, пытаешься провести меня, но Сафет прислал мне результаты обследования. Ты ведь знаешь Сафета?
– Да,
– Ну так вот, эти результаты показывают, что, несмотря на твой великолепный внешний вид, со здоровьем у тебя не все в порядке. У тебя и правда плохой анализ крови, но кроме этого есть и еще кое- что, чего тебе не сказали. У тебя, детка, обнаружена эпилепсия легкой степени, и это меня сейчас беспокоит больше всего. Я в курсе, что такое эпилепсия, она в этих местах очень часто встречается, где-то ее считают болезнью, но это меня не касается. Ты теперь одна из моих проблем. Я заплатил немаленькую сумму за тебя – здоровую и красивую девушку. А сейчас оказывается, у тебя есть красота, но не здоровье.
В первый момент я была ошеломлена: а вдруг Сафет и тот врач не сказали мне всю правду? Но сразу успокоилась, поняв, что Исмар клюнул на ложный диагноз и поверил в сказку о моей болезни и обмороке. Как будто я в этот момент забыла о своем обмороке и о том, что все это была наша с Сафетом инсценировка, включая и вызов «скорой», когда мне труднее всего было сохранять видимость обморока, держать глаза закрытыми во время всего пути до больницы. Мне надо было опять вжиться в образ, прямо тут, перед Исмаром. Я подошла к креслу и свалилась в него, вся обмякла, как будто без сил, не зная, как реагировать, пораженная страшным известием.
– Понимаю, это неприятное известие для тебя, но не надо слишком отчаиваться. Это болезнь, но с ней живут и до ста лет. Что касается наших отношений, я еще ничего не решил, а пока я не решу, мы не будем встречаться. Не теряй присутствия духа. Я тебе позвоню, – сказал Исмар и позвал своих охранников, чтобы они проводили меня к выходу.
Конечно, мне следовало изображать шок от новости, которую мне сообщили. Думаю, у меня очень убедительно получалось, потому что те два охранника вели себя со мной сверхделикатно и внимательно. Они отвезли меня в квартиру, к моему облегчению, а как только я повернула ключ в замке, бросилась на кровать, накрыла голову подушкой и закричала от радости.
Через час после ужина послышался звонок в дверь. Это был Сафет. Он официально поздоровался и вошел. Краем глаза я увидела охранника, развалившегося в кресле и дремавшего. Я сразу же рассказала Сафету о разговоре с Исмаром, и он довольно потер руки. Сафет сказал, что они с доктором придумали сначала другой «диагноз» для меня, но в самом конце им пришла в голову мысль об эпилепсии. Это такая болезнь, которую легко научиться симулировать, и трудно выявить, на самом ли деле речь идет об эпилепсии или это блеф, потому что припадки не имеют никаких предвестников, симптомов и периодичности.
– С этим все в порядке. А теперь давай подумаем о плане бегства. Я условно поделил план побега на четыре фазы. Вот какие: первая фаза уже завершена – ты уже считаешься «больной», теперь Исмар не будет обращать на тебя особого внимания, не будет тебя домогаться. Вторая фаза – выбраться из Турции,
