Талискер

— Рианнон идет, — улыбнулся Нийзо.

Она возникла из густого леса, высокая и стройная, такая, как представлял себе сеаннах. В распущенных волосах виднелись алые, зеленые и золотые листья. На богине была прозрачная зеленая туника, сквозь которую просвечивало прекрасное нагое тело. Она улыбнулась, подняла руки, и птицы слетелись к ней. Певуньи окружили хозяйку сверкающим вихрем, не умолкая, та хлопнула руками, и они исчезли. Зеленые глаза богини сверкали от удовольствия.

Она и правда как дитя, подумал Чаплин, по-прежнему улыбаясь.

Кельпи захлопали в ладоши, а Рианнон подошла к Алессандро и Малки и поманила к себе Нийзо; ее босые ступни не приминали траву. Кельпи подошел, и богиня забралась на его широкую спину, свесив ноги, как в кресле. Малки и Чаплин начали было подниматься, однако она взмахом руки призвала их не вставать. Все умолкли, многие подошли ближе и прилегли на траву. Эймер случайно оказалась рядом с Чаплином.

— Ах, я вижу сеаннаха, Алессандро Джеймса Чаплина, и воина Малколма Талискера Маклеода. — В низком голосе Рианнон прозвучала легкая насмешка. — Добро пожаловать на остров. Надеюсь, вы отдохнули.

Друзья кивнули в знак согласия.

— Благодарим за все, госпожа Рианнон, но наши сердца полны тревоги за товарища, Дункана Талискера.

— Он жив, сеаннах, — улыбнулась богиня. — Я так понимаю, что Мориас избрал тебя своим преемником. Это куда большая честь, чем ты думаешь. Он древнее существо, хоть и не бог; он давал нам мудрые советы много столетий назад. Подозреваю, что Мориас пытается заставить нас отбросить апатию.

— Мориас? — изумился Чаплин.

— Не обманись, Алессандро. Да, Мориас владеет силой, но, как и мы, с годами слабеет. Теперь ему нужны помощники, чтобы достичь своих целей.

— Каких?

— Не стоит беспокоиться. Они благородны, хотя и немного наивны. Мориас всегда любил феинов и намерен спасти их любой ценой. — Она раздраженно дернула плечом. — Мы всегда говорили, что он лезет не в свое дело…

— А разве вы не хотите спасти феинов, госпожа?

Она приподняла брови, словно услышала что-то забавное.

— Они больше не моя забота, сеаннах. Мои земли здесь…

— Но…

Терпению Рианнон подошел конец, и она махнула рукой.

— Пойдемте к вашему другу. Он был очень серьезно ранен, и кельпи отнесли его на лечение к источнику. Их тронуло деяние веры, они считают Дункана великим человеком.

Она легко спрыгнула со спины Нийзо и скрылась в зарослях. Чаплин и Малки торопливо встали, и тут выяснилось, что крепкое пиво ударило им в голову, и они нетвердо держатся на ногах. Рианнон обернулась и насмешливо приподняла бровь, но промолчала. Затем подала знак Нийзо и Морчелу, и те бесцеремонно усадили людей себе на спины.

Малки было страшно скакать на таком существе — все легенды гласили, что кельпи любят заманивать людей в воду и топить. И все же путешествие через сумрачный лес доставило немало удовольствия. Рианнон шла впереди, ее силуэт слегка светился среди черных узоров ветвей. Она запела, и Нийзо с Морчелом вторили ей. В мелодию вплетались звуки леса, журчание реки и шорох листьев. Наконец осталась только музыка воды, и Рианнон указала вперед.

— Там, смотрите.

Талискер сидел на замшелом валуне у маленького водопада. Обнаженный, он почему-то не мерз, хотя его окутывал серебристо-белый туман, поднимавшийся от воды. В небе сияла полная луна. Дункан сбрил бороду и стал похож на себя прежнего.

— Обязательно искупайтесь, — посоветовала Рианнон. — Это снимет боль и исцелит раны.

— Да вы шутите! — не очень вежливо воскликнул Малки. — Холод-то какой!

— Вода теплая, дурень, — огрызнулся Нийзо, раздраженный непочтительностью к его госпоже. — А теперь слезай с моей спины, потому что я иду в источник, и ты попадешь туда независимо от собственного желания.

Как кельпи и сказал, вода оказалась очень теплой, а то, что они сначала приняли за туман, — паром.

Малки поспешил к Талискеру.

— Значит, ты все еще жив, старый негодяй! Напугал нас, доложу я тебе.

Чаплин подошел следом, тоже улыбаясь. Он энергично пожал Дункану руку, будто они не виделись несколько лет.

— Никогда не думал, что скажу такое, но я рад тебя видеть. Во всем виноват я — мои сказания…

— Все в порядке, Сандро, — отозвался Талискер. — Это, конечно, было очень глупо. Не знаю, что на меня нашло. — Он улыбнулся, потом снова посерьезнел. — Вдвойне глупо, потому что мы ничего не достигли. Я поговорил с Рианнон… Увы, судьба Корвуса ей безразлична. Она разошлась с феинами много лет назад.

— Но… — выдохнул Чаплин.

— Рианнон считает, что сделала свое дело в прошлый раз.

Ночную тишину разорвал крик, за ним последовал совершенно нечеловеческий вопль. Конь и человек. Разделенная душа, терзаемая болью и страхом.

Макпьялута беспокойно переступил с ноги на ногу. Зная, что путь проляжет через долину, где встречается совет, он послал вестников, а потом оставил спящую дочь тана и Фер Криг под охраной орлов и отправился на место встречи.

Сейчас принц уже сожалел о своем решении — слишком поздно вспомнил, как долго могут тянуться бесконечные ритуалы. Макпьялута поднял голову и посмотрел сквозь дыру в своде пещеры на звезды. Сегодня они сияли особенно ярко.

— Значит, вопрос в том, выигрываем ли мы, если феины погибнут?

Говорил Наббута, шаман клана медведей, — говорил не спеша, делая паузу, дабы достичь нужного эффекта. Все знали, что он великий оратор. Каждое его слово напоминало драгоценный камень, любовно отполированный.

Наббута окинул пещеру взглядом. Перед ним собрались представители всех племен сидов: медведи, орлы, рыси и — он тяжело вздохнул — волки.

— Я отвечаю — нет. Без Бразнаира феинам придет конец. Мы приговариваем их к смерти. Они не просто наши друзья, они жили и трудились бок о бок с нами, учились и учили с тех пор, как мы пришли в этот мир. В нашей гордыне мы почитаем себя выше их, ибо у феинов не развиты магия и искусства. Но мы не сеем, не пашем и не жнем, они кормят нас от чистого сердца, что нельзя забывать. Неужто мы вернемся в Лизмаир с пятном на совести? Неужто наша благодарность ничего не стоит?

— Сядь, старый надутый дурень. — Поднялся косматый серебряный волк, и его голос раздался в головах всех собравшихся. — Ты преувеличиваешь и прекрасно об этом знаешь.

Многие принялись возмущаться столь неучтивым поведением.

— Эскариус, — вознесся над шумом голос Макпьялуты. — Сейчас говорит Наббута.

— Да. — Шаман стукнул посохом по полу. — Ты должен дождаться своей очереди.

— Очень мало времени на такие пустые формальности, — фыркнул волк. — Пока мы занимаемся пустословием, Бразнаир движется на север.

— Откуда ты знаешь, Эскариус? — подозрительно спросил Макпьялута, и в зале воцарилась тишина.

Словно в ответ волк принял человеческое обличье. Как и у принца, в чертах лица крылось что-то общее со зверем, в которого он обращался, — крючковатый нос и темная кожа весьма странно смотрелись рядом с гривой серых, как сталь, волос. Он нервно улыбнулся и бросил осторожный взгляд на Макпьялуту.

— Мы свободный народ, бродим где вздумается.