Певец Преданий

направляетесь к вратам, он может запаниковать, и пленников убьют. Да и Фереби кажется, что мамонтам будет спокойнее на дне ущелья. В любом случае ты успеешь собраться и послушать наши с Сигридом напутственные речи войскам.

Энергия била из него ключом. Теперь, когда появился конкретный план, с лица юного императора мигом исчезло выражение мрачной озабоченности.

— И еще одно, Эффи. — Туланн перестал улыбаться и взял девушку за руку. — Дай мне слово, что ты вернешься...

Это похоже на сон, но Йиска знает, что не спит.

Ветер несет с собой запах трав и обещание дождя. Йиска слышит голос — тихий, далекий, мягкий. В этом голосе — металл и сила земли.

«Ни'хукаа Дийян Динех — Владыками Земли они именуют нас. Первый Мужчина и Первая Женщина пришли в этот мир — называемый Четвертым или Сверкающим — из Первого Мира творения. Звери и духи сопровождают их».

Йиска видит Первого Мужчину и Первую Женщину. Эти люди величественны и прекрасны; они воплощают в себе красоту мира. Их смех звучит подобно грому. Все звери гор и равнин идут вместе с ними, мельтеша под ногами: буйвол, пума, медведь, волк и плут-койот, который всегда поблизости. Создания воздуха вьются над их головами: птицы всех размеров и видов, летучие мыши и насекомые. Великая Сова и Золотой Орел кружат и закладывают в воздухе виражи, их крылья блестят в свете солнца — так же ярко, как и черные волосы Первой Женщины.

«Народы первых трех миров не похожи на людей, живущих в дни нынешние».

Вокруг рук и плеч Первых Людей вьются клубы разноцветного дыма. Это души камней, гор, деревьев и вод — истинная сущность земли.

Первый Мужчина и Первая Женщина громадны, их шаги сотрясают землю. Озера, ущелья и каньоны остаются там, куда они ступают. Вот они подходят ближе, и Йиске становится страшно. Слишком уж грозен их вид. Но затем Первый Мужчина и Первая Женщина уменьшаются в размерах и идут бок о бок с буйволом и койотом, который вертится возле их ног. Люди становятся одним из народов Сверкающего Мира. Они строят первый дом, и это жилище именуется «хоган». Оно создано по всем правилам сотворения жилища, которым обучил людей Говорящий Бог.

«Войдя в хоган, люди начинают придавать порядок новому миру, нарекая сущности именами. Они дают названия четырем священным горам и назначают место каждому символу-камню. И так Сверкающий Мир приобретает упорядоченность и суть. Люди кроят его по своему разумению, не забывая, впрочем, о богах. Только боги все еще заняты Творением, а люди помогают им по мере возможности».

Кромешная, смоляная тьма. В небе нет звезд — только бледная, опаловая луна. Йиска видит очертания хогана; ему кажется, будто изнутри доносится смех. Он ощущает на щеках холодные поцелуи ночного ветра. И здесь есть что-то еще — непонятное и тревожащее. Боковым зрением Йиска замечает зеленый свет, мерцающий в отдалении. Свет таит в себе опасность, он может разрушить красоту.

— Йиска. Держись, держись. — Женский голос. Не тот, что рассказывал истории. Йиска чувствует прикосновение теплой руки, однако не опускает взгляда.

— Что происходит? — спрашивает голос. — На небе нет звезд...

Верно, нет. Потому что боги еще не сотворили их...

Теперь Йиска стал ребенком — и физически, и ментально. Он живет в памяти земли, ее предания реальны для него — как в те времена, когда он был мальчиком.

Боль! Йиска не ожидал этого. Мелисенда не предупредила его. Йиска кричит. Боль разрывает вены и крушит кости. Он умирает?..

— Что происходит, Йиска?

Что...

— Что происходит ?!

Боги... Боги помещают звезды на небеса.

Они возгораются одна за другой. Слишком яркие. Их свет режет глаза. Йиска хочет отвернуться или зажмуриться — но не может. Кажется, будто мир — Сверкающий Мир — театральная сцена, помещенная прямо перед ним. Звезды горят все ярче, а Йиска не помнит их имена.

Здесь Великая Паучиха, и она держит огромное одеяло, сотканное из ветров. На нем сложены звезды, и свет их бьет в небеса золотыми лучами. Паучиха берет звезды и одну за другой помещает на небеса — стройными ровными рядами. Она так увлечена своей нелегкой работой, что не замечает койота, который подползает на брюхе к ее одеялу. Йиска же видит его, и мальчишеский смех звенит в ночи...

Плут-Койот всегда нетерпелив. Ему хочется, чтобы Священные Люди сделали что-нибудь поинтереснее неба. Например, то, что можно пожевать. Койот хватает зубами уголок одеяла ветров и трясет его. Когда оно вздымается волной, звезды взлетают в небеса, рассыпаясь по бархатной тьме. И это столь прекрасно, что никто не сердится на Плута.

«Видишь ли, изначально Священные Люди не планировали располагать на небе звезды подобным образом. Но вышло необычайно красиво, и всем понравилось. А они продолжали создавать другие сущности — дождь, облака, растения... И наконец все было готово — только не раскрашено. И тут...»

Не раскрашено?

Зеленый свет вернулся. А с ним — новый приступ изнуряющей боли.

Я не... не могу. Кажется, я умираю...

— Пусть прекратит. Боже, взгляни на его лицо! — Теперь слышится совсем иной голос. — Он совершенно обессилен.

— И все же получается... Пожалуйста, еще несколько минут! Раздается непонятный звук. Истерзанный разум Йиски сперва не может определить его. Тихое, зловещее шипение... Это шелест стального клинка, покидающего ножны.

— Берегись, Мелисенда. Мы не станем безмятежно смотреть, как ты убиваешь его.

Мир его снов в опасности, залитый зеленым светом. В отдалении Йиска видит темные громады гор, и голоса в хогане затихают. Теперь он беспомощен и одинок.

«Зло пришло на землю. То были огромные, безжалостные чудовища. Они охотились и убили множество новых людей Сверкающего Мира».

Чудовища явились из кошмарных снов и лихорадочного воображения ребенка. Йиска помнит, что ему доводилось видеть монстров — шардов, флэйев и кораннидов. Он знает, что они реальны. Но эти огромные неуклюжие фигуры, которые шагают по земле его снов, воистину отвратительны. Они — воплощенные страхи множества поколений маленьких детей. Чешуйчатые, хвостатые, с огромным количеством лап и глаз. Их яркая кожа странных цветов лишь кое-где прикрыта свалявшейся шерстью. На глазах Йиски они хватают и пожирают Первых Людей, которые в ужасе бегут от них. Монстры быстры. Они настигают свои жертвы и швыряют в разинутые пасти. Слышится хруст костей и отвратительное чавканье.

Маленький Йиска плачет.

Нет! Нет! Остановите их! Остановите их!

Ему хочется закрыть лицо руками, свернуться клубком на земле и ничего не видеть.

«Успокойся, Йиска. Ты ведь знаешь, что помощь идет. Чудо, ниспосланное Священными Людьми. Изменчивая Женщина, Адзаа Надлех, вошла в Четвертый Мир. У нее есть двое сыновей-близнецов, чей отец — Солнце. Это первые герои динех. Их имена — Рожденный Водой и Убийца Чудовищ. Отец-Солнце дал им оружие — небесные молнии».

И это правда. Они идут — близнецы-герои, бегут с востока, где поднимается рассвет. Братья унаследовали красоту матери и силу отца. Они смеются над страхами и не знают тревог.

Зеленая хмарь затягивает мир. Зеленый свет жжет ноги Рожденного Водой, но тот презирает боль. Он кидает молнию в ближайшее чудовище. Слышится рев — словно громовой раскат. Воздух наполняется