Моя подруга всегда против

– Не-е-ыт, конечно, вы не виноваты. Откуда вам было знать, что TCP тоже не выйдет на работу. Просто так получилось.

– И все-таки у меня на душе кошки скребут. Бедняжка Карен.

– «Жаль, что я не знал об этом в восемнадцать лет!» О чем «об этом», а? – спросил я.

– О том, что нельзя питать надежды, – ответил Ру, насыпая табак в папиросную бумагу.

Трейси наблюдала через стол, как я усаживаюсь.

– Ру надо привлечь к записи кассет для духовного аутотренинга.

Я не проявил энтузиазма.

– В нем действительно есть что-то от мессии. Как бы нам не высвободить энергию, которую мы не сможем потом обуздать.

Ру на одном длинном вдохе раскурил самокрутку, и откинулся на спинку стула, пуская завитки дыма.

– Сегодня утром со мной случилось кое-что интересное.

– Со мной тоже. Отгадай, что именно.

Ру сделал еще одну длинную затяжку.

– Погоди. Так вот, мое утро. – Он стряхнул пепел в пепельницу, но продолжал постукивать по сигарете, хотя стряхивать уже было нечего. – Ко мне в магазин опять заглянула Женщина. Искала третий номер «Вампиреллы» с ограниченным тиражом.

– Вот это да, – задумчиво кивнула Трейси. – Наверное, это потрясающее событие для человека, который понимает, о чем речь.

– Обложку для издания делал Джей Ли.

– Остановись, слышишь, не надо больше, у меня уже голова кругом идет.

– Кстати, у нее был новый пирсинг – витое кольцо, вдетое в нос. Я надеялся, что она подойдет к стойке, и одновременно молил бога, чтобы не подходила. Все равно я повел бы себя как последний идиот. Я уже перебирал в уме, что ей сказать – «Третий номер? Хороший вкус», – но, еще не заговорив, уже начал заикаться, путать слова, пролил кофе в кассу.

Трейси воздела руки ладонями вверх – так иногда изображают Христа на картинках (правда, без надкусанного тоста).

– Ума не приложу, в чем проблема? Пригласи ее на свидание, да и дело с концом. Что такого страшного может случиться?

– Вот-вот, – поддакнул я. – Скорее всего, она просто ответит отказом. Мучительное унижение на несколько секунд, потом много месяцев подряд будешь мысленно, лежа в постели, проигрывать этот позорный момент, всякий раз испытывая обжигающее смятение, и натягивать на голову одеяло, желая провалиться сквозь землю. Каждую секунду за прилавком будешь думать, придет ли она опять, и, когда она действительно придет, тебя парализует панический страх. Она зайдет купить какую-нибудь мелочь, и по ее скованному виду ты поймешь, что она помнит о твоей неудачной попытке сближения, тебя заколдобит, и, возможно, ты попробуешь сострить, но шутка получится плоской, и она бросит на тебя взгляд, в котором смешаются жалость, негодование и насмешка. Если повезет, ты удержишься на работе и не проведешь целый год в вязком полунебытии, заливая жалость к себе вином.

– Радужные перспективы ты ему нарисовал, нечего сказать.

– Так и будет. А ты говоришь – «что страшного может случиться». Господь свидетель, я должен уберечь Ру от коварного совета женщины. Отказ способен уничтожить даже самого сильного мужчину. Посмотри на нынешнего Ру и представь, что с ним будет, когда ему откажет девушка.

– Лучше точно знать, на каком ты свете, – начала Трейси.

– Ничего подобного. Нет ничего ужаснее, чем когда женщина твоей мечты отклоняет приглашение на свидание. Лучше, намного лучше не марать надежду активными действиями, или обманываться, или попросту мечтать о ней по ночам, предаваясь онанизму.

– Мы в кафе не одни, – заметил Ру.

– Ты – женщина. Ты не представляешь, что для мужчины означает быть отвергнутым. Я даже подозреваю, что ты из тех, кто способен отмахнуться – ах, какие пустяки. Когда мужчина делает попытку сблизиться и его отшивают, он становится калекой, а если его бросают… ну, тогда…

– Постой-ка! – вспылила Трейси. – Если ты на минуту заткнешь свой фонтан, я объясню тебе, что женщины тоже переживают, когда их бросают. Я помню, как меня однажды бросили, я была в полном шоке целых полтора месяца.

Мы с Ру одновременно взорвались хохотом.

– Вот и я о том же, – хлопнул я в ладоши. – Господин судья, опрос свидетелей на этом можно закончить. Полтора месяца! Мужчину можно счесть невероятно жизнестойким, если он оправится от травмы через полтора десятка лет! Женщине достаточно поплакать всласть, налопаться шоколада и позлословить с подругами пару вечеров, и все – жизнь продолжается. А жизнь мужчины разрушается как карточный домик. То, что разведенные мужчины умирают раньше, – известный факт.

Трейси пожала плечами:

– Наверное, потому, что зарастают грязью.

– Смехотворное предположение, – покачал я головой. – Брось мужчину – и ты буквально убьешь его. До вас совершенно не доходит, как вы нам нужны. Даже когда мужчина заводит любовницу, он не может отказаться от жены. Мы крохотные, беспомощные, хрупкие существа.

– Ой, не надо. Вы меня уже достали своим трепом. Выходит, если бы не Урсула, ты бы давно помер? Такого я от тебя прежде не слыхала.