предусматривало наделение их земельным «паем» в размере 30 десятин на казака. На практике в начале XIX в. наделы колебались в пределах 10–30 десятин. Казачество было в достаточной мере обеспечено землей (свыше 50 десятин на двор) и в массе своей, по российским меркам, занимало положение середняков, обрабатывая землю главным образом при участии членов семьи. Зажиточная верхушка, как правило, сочетала земледельческие занятия с торговлей, содержанием трактиров, магазинов и выдачей односельчанам ссуд хлебом, деньгами под проценты или на условиях отработки. Наличие войсковых земельных запасов предусматривало удовлетворение потребностей растущего казачьего населения. Однако внутри станичного сообщества возникло определенное неравенство между казачьей верхушкой, успешно втягивавшейся в процесс капитализации сельскохозяйственного производства, торговли и ростовщичества, и основной массой станичников, среди которых росла доля бедняцких хозяйств. Особенная острота отличала отношения казачества с иногородними, т. е. крестьянскими переселенцами, хлынувшими после 1861 г. в окраинные области империи, отличавшиеся более теплым климатом и наличием неосвоенных земель. Казачество, охраняя свои привилегии, в том числе и земельные, препятствовало получению земли иногородними. Правительство также стремилось законсервировать традиционный экономический, социально-политический, бытовой уклад жизни казачества, поэтому в начале XX в. это сословие отличалось существенной замкнутостью и консервативностью. Однако модернизационные процессы неизбежно приводили к внутренней дифференциации казачества и переходу его представителей в новые социальные слои, в том числе рабочих.
К крестьянскому сословию относилось большинство сельских жителей Средней Азии, Степного края и частично Сибири, официально причисляемых в общественной иерархической структуре Российской империи к категории «инородцев». Общая их численность в конце XIX в. составляла более 8 млн человек, или около 7 %.
Городское население России в начале XX в. подразделялось на несколько сословий. Мещане были основным приписным населением российских городов и составляли свыше 10 % всех жителей страны. Из них формировались ряды купечества, городских ремесленников, рабочих, мелких служащих. В небольших заштатных городках и местечках мещанство, занимаясь сельским хозяйством, торговлей, извозом и другими промыслами, мало чем отличалось от крестьянства больших сел. Городское сословие почетных граждан в начале XX в. насчитывало немногим более 300 тыс. человек. Лица, принадлежавшие к нему, получали свое звание от самодержавной власти за особые заслуги или наследовали его.
Буржуазия в России, как и пролетариат, появилась в результате упрочения капиталистического уклада. Численность российской буржуазии определить довольно трудно, поскольку в статистических обследованиях того времени фиксировалась сословная принадлежность торговцев и промышленников. Вместе с помещиками и высшими чиновниками крупная буржуазия в 1913 г. насчитывала более 4 млн человек, значительно увеличившись (3 млн) по сравнению с 1897 г. Удельный вес этой социальной группы в составе населения практически не изменился, поднявшись с 2,4 до 2,5 %, что никак не согласуется с ростом ее экономического могущества. О нем частично можно судить по данным о доходах от торгово- промышленной и финансовой деятельности, с которой в первую очередь была связана российская буржуазия. Самая большая сумма доходов (без учета доходов ниже 1 тыс. руб.) в течение 1909–1910 гг. принадлежала владельцам торгово-промышленных предприятий, превышая 850 млн руб., и владельцам денежных капиталов, доход которых исчислялся в 340 млн руб. В сумме это составило 45 % всех учитываемых доходов. В составе имущих классов можно наблюдать резкую дифференциацию между их основной массой (88 %), доходы которой не превышали 5 тыс. руб., и небольшой группой особо состоятельных лиц (около 2 %) с доходами более 20 тыс. руб. Доля наиболее состоятельных групп чуть превышала 30 % в общей сумме всех доходов, приближалась к 800 млн руб. Средние группы в составе имущих классов (10 % всех владельцев) были не так велики по численности, превосходя высшую почти в 6 раз, но уступая основной массе в 10 раз. Представленные данные показывают ограниченность капиталов в России. Значительное преобладание среди мелких землевладельцев и предпринимателей лиц с небольшими доходами вряд ли позволяло им накапливать средства, чтобы обратить их в капитал. Достаточно проблематично это было и для средних групп, учитывая уровень их доходов. Образование капиталов в высших группах сдерживалось входившими в них крупными землевладельцами, не направлявшими свои доходы на развитие производства.
Российская буржуазия складывалась из представителей мещанского сословия, почетных граждан, крестьянства, но важнейшим каналом ее формирования стало купечество, закрепившее свой социальный статус еще в XVIII в. Купеческое сословие было единственным в России, для вступления в которое требовался денежный взнос.
Принадлежность к купечеству, разделенному в 1860-е гг. на две гильдии, реализовывалась покупкой промысловых свидетельств различных разрядов и ежегодным приобретением соответствующего гильдейского свидетельства. Введением в 1897 г. Закона о промысловом налоге была разорвана связь между предпринимательской деятельностью и принадлежностью к купеческому сословию. Выборка гильдейских свидетельств стала добровольной, что сразу привело к резкому сокращению численности купцов. Отказ фабрикантов от купеческого звания в дальнейшем только увеличивается. Продолжали выбирать гильдейские свидетельства представители старых династий, которые числились купцами в ряде поколений, а также лица, желавшие получить звания коммерции советника или мануфактур-советника. Подобные звания и пребывание в 1-й гильдии не менее 20 лет были основанием для получения сословного звания почетного гражданина, которое, в отличие от купеческого, наследовалось. Поскольку купеческое звание расширяло общие права и социальный статус его владельца, то к приобретению гильдейских свидетельств, хотя это была дорогая процедура, прибегали лица «низших сословий», некоторых национальных и конфессиональных меньшинств. Паспортная льгота для купечества позволяла представителям податных сословий получить приписку к городскому разряду, занимать должности биржевых маклеров и пр. Покупка купеческих свидетельств давала возможность евреям жить вне черты оседлости, занимаясь предпринимательством или получая образование. Гильдейские свидетельства приобретались для изменения сословного статуса при вступлении в брак с представителями высших сословий.
История русской буржуазии неотделима от крестьянства, наиболее «капиталистые» представители которого основали не одну промышленную династию. Из крестьянской среды вышли крупнейшие московские фабриканты — Морозовы, Прохоровы, Рябушинские, Коноваловы и др. В их успехе большую роль сыграли старообрядческие общины, которые проводили льготное, практически беспроцентное и безвозвратное субсидирование закладки новых предприятий, организации «нового дела» членами общины, требуя взамен только преданность своей вере. Московские промышленники долгое время следовали традиции сохранения семейных предприятий и фирм. Учреждая собственные банки, они не торопились к установлению связей с банковскими монополиями. Однако это не помешало возникновению сильного политического влияния московской буржуазии в среде торгово-промышленного класса. Ее лидерство особенно выявилось в годы Первой мировой войны.
Видные представители российской финансовой олигархии, сосредоточенной в основном в Петербурге, были выходцами из технической интеллигенции и чиновничества — А. И. Путилов, А. И. Вышнеградский, А. П. Мещерский, Н. С. Авдаков, Н. Ф. Дитмар и др. Связанная с отраслями тяжелой промышленности, где были сильны позиции иностранного капитала, петербургская буржуазия имела с ним прочные контакты. Формирование буржуазии в российской провинции отставало от центра, поэтому предпринимателям из регионов не всегда удавалось пробиться в сферу крупной промышленности и банков. Их деятельность преимущественно была связана с торговлей. Ситуация начинает меняться в годы предвоенного подъема. Российская буржуазия отличалась многонациональностью своего состава. Среди крупных дельцов были армянские и азербайджанские нефтепромышленники, еврейские банкиры. Связала свою жизнь с Россией часть иностранных предпринимателей: владельцы станкостроительного завода Бромлей, металлургического Гужон, кондитерских предприятий Эйнем, Сиу, текстильных Кноп, Арманд и др.
Правовые стеснения предпринимательской деятельности, неопределенность социального статуса в сословном имперском обществе, грозные окрики власти по поводу любого проявления инициативы — все это не способствовало политическому развитию российской буржуазии и выразилось в ее социальной инертности.
Рабочие, составлявшие 23,5 % населения России, в массе своей были выходцами из крестьянства, что подтвердили данные переписи 1897 г. и городских переписей в Москве, Петербурге, Одессе, Баку и т. д.
