Общественность и милиция были в шоке. О росте подростковой преступности сообщали пресса, радио и телевидение. Со скромного места во второй сотне по детской преступности маленький городишко буквально за год угодил на третье. Интернаты для трудных подростков, тюрьмы, КПЗ, спецшколы были переполнены юными «партизанами». По иронии судьбы, реже всех туда попадали более организованные и ловкие представители «коробки».
Вечерняя жизнь в городке вымерла. Появляться после восьми часов вечера на улицах стало опасно не только подросткам, но и взрослым. Никакие меры властей по пресечению беспорядка не помогали. Организованная преступность набирала обороты…
Наставник ликовал. Его глупые несмышленыши повзрослели, окрепли. Некоторые уже переросли детские шалости с «защитой своего района» и обращались к Наставнику с вопросом: а что дальше?..
А дальше было вот что. Отобрав несколько самых крепких и надежных парней, Наставник направил их на настоящие «дела». Затрещали магазины, склады, базы, квартиры спекулянтов и торгашей. В глазах молодежи все ее подвиги выглядели не как преступления, а как благородные набеги юных робингудов, отнимающих добро у барыг и спекулянтов. Самым трудным для Наставника оказалось сдержать стремления ребятишек прибарахлиться, приобрести на экспроприированные деньги часы, велосипеды, кроссовки, джинсы и мопеды. Это грозило провалом общего дела. На подобных мелочах случился первый срыв. Сметающие с прилавка дорогие вещи подростки привлекли однажды к себе внимание милиции, и двое из элиты Наставника были арестованы.
Пришлось перестраиваться на ходу. Все деньги и вещи после «дел» стали изыматься, обращаясь где-то на стороне в денежную массу, оседавшую в «общаке», который был разбросан по сберегательным книжкам и тайникам. Менее чем за год на счету у привилегированных членов банды Наставника имелись суммы с четырьмя нулями, а то и больше. И они хорошо понимали, кому обязаны своим обогащением…
…Мелодичный звонок отвлек Наставника от воспоминаний. Он посмотрел на экран видеодомофона, который занимала физиономия охранника.
– Кто там?
– Кирилл.
– Впусти его.
Через минуту перед Наставником предстал Кирилл с самым покаянным видом.
– Не надо строить мне рожи, – холодно произнес Наставник. – Докладывай!
– Дело я сделал еще утром, – начал Кирилл.
– Знаю, – прервал его Наставник. – Про дело знаю. По всем каналам уже передали. Молодец. Но почему не доложил сразу?.. За это ответишь копейкой. Пару «штук» с тебя снимаю.
– Но…
– Никаких «но»! Дисциплина прежде всего. Если не согласен – проваливай. Иди продавай «сникерсы» в ларьке. Есть еще претензии?
– Нет, – ответил Кирилл и уставился на тумбочку. На ней лежали деньги. «Те самые проклятые зеленые бумажки, вокруг которых все и вертится на этой планете», – подумал он.
– Здесь восемь штук, – продолжал Наставник, поймав взгляд Кирилла. – Если еще раз так поступишь – накажу. Спрашивать, где был, не буду – все равно наврешь, это у тебя ловко получается. Забирай деньги и иди. Встретимся послезавтра в полдень. Смотри не опаздывай.
Кирилл ушел, и Наставнику стало как-то не по себе. В голову полезли ненужные мысли. «Может, зря я с ним так. Может, он не так уж и плох. А вот интересно, мучает ли его совесть по ночам, так же, как меня, или нет? Наверное, нет. Меня в молодости тоже ничего не мучило».
Отбросив глупые мысли, он с трудом добрел до лоджии и снова уставился на небо. Теперь луны не было видно. Черным-черно. «А ведь в такую же ночь я познакомился с Людмилой», – вспомнил он.
…Прошло уже больше двадцати лет с того момента, а помнил он все почти до мелочей. Праздновался какой-то юбилей, и в ресторане «Осень» по этому поводу был роскошный банкет. Дела у Наставника шли в гору. Самое время перебираться из провинции в более крупный город. Все было готово к этому. Первым в город должен был отправиться Советник – правая рука Наставника. Гордый и безжалостный, он вырос из той самой, организованной в ПТУ, шайки малолеток.
Стол был накрыт, все заняли свои места, не видно только Советника. Подобные опоздания не прощались никому, кроме него – любимчика. Это был один из тех редких случаев, когда все собирались вместе с женами, любовницами – в общем, с представительницами противоположного пола. Наставник находился в обществе блондинки с пышными формами и томным выражением лица. Было выпито несколько «разгонных» бокалов, рюмок и фужеров, и завязался разговор, как всегда в присутствии женщин, ни о чем.
И вдруг что-то изменилось. В дверях появился Советник, а с ним она – Людмила. Наставник понял мгновенно – это его девушка. Только он в этом городе имел право обладать таким алмазом. Весь вечер он беззастенчиво пожирал ее глазами, не обращая внимания на свою спутницу, пришедшую с ним на банкет… Еще тогда он решил, что во что бы то ни стало добьется ее, даже если ему придется переступить через Советника…
…Мысли снова вернулись к Кириллу. Он мог бы быть его сыном, если бы Людмила попалась ему на глаза раньше, чем Советнику. Интересно, испытывал бы он к своему сыну родительскую привязанность? Или он, Наставник, лишен обычных человеческих чувств? Страстей, свойственных обыкновенным людям?.. Может быть, и лишен. Может быть, и о Людмиле он стал мечтать из-за чувства соперничества, потому что хотел взять верх над своим молодым и самым талантливым выкормышем… А так, если вдуматься, зачем она ему? Что может быть лучше одиночества? Ведь звезды тоже одиноки…
«Какая красивая женщина!» – подумал Панфилов, окидывая взглядом стройную женскую фигуру, стоящую рядом с кафе «Зоопарк». На вид лет тридцать пять, может, чуть больше. Одета она была в черное платье строгого кроя с длинными рукавами. Ее плечи окутывало пепельное меховое манто. Женщина достала из сумочки зеркальце, чуть поправила прическу – короткую стрижку, которая, как ни странно, очень гармонировала с ее старомодным одеянием, легко поднялась по ступенькам и вошла в кафе.
«А вдруг это и есть Людмила?» – Капитан Панфилов открыл дверь и вошел в кафе с тайной надеждой и волнением.
Оказавшись внутри и оглядевшись, Анатолий понял, что его робкое предположение подтвердилось. Она уже сидела за одним столиком с Валентиной Глушенковой, ее мужем Аркадием и супругами Сергеем и Тамарой Барсовыми. Сердце у Анатолия дрогнуло.
«Сегодняшний вечер мне определенно нравится!» – С этой мыслью капитан Панфилов двинулся к заставленными приборами столику в самом углу кафе…
…Они шли по набережной в сторону центра и говорили, говорили, говорили… Иногда, чтобы немного передохнуть, присаживались на лавочку и молчали, глядя сквозь ажурную решетку на воду. Потом снова завязывалась беседа, не важно о чем: они хорошо понимали друг друга, как будто были знакомы много лет. Пожалуй, впервые в жизни Анатолий по-настоящему жалел, что у него нет машины – как славно вдвоем прокатиться по ночному городу. Вообще мысль приобрести наконец машину – эдакую старенькую «копейку», а может быть даже «пятерку», «шестерку» или, чем черт не шутит, «восьмерку», последнее время его не оставляла. Панфилов даже записался на курсы подготовки водителей, куда уже успел сходить четыре раза. Собственно, об этом в данный момент и зашел разговор между ним и Людмилой.
– Я чувствую себя на курсах настоящим стариком, – улыбаясь, говорил Анатолий. – Вокруг сплошная молодежь, причем большинство, как ни странно, девушки. Многие приезжают на курсы на собственных машинах, да на каких!.. Как только они ездят на них без водительских прав?..
– Раз у них имеются машины, – ответила Людмила, – значит, есть и деньги, чтобы штрафы платить.
– Логично! А как же безопасность? О чем думают те, кто купил им эти машины, прежде чем девушки заимели права?
– Вы считаете, что самостоятельно девушки приобрести себе машину не могли? – с шутливой обидой в голосе спросила Людмила. – Поверьте, я вовсе не прожженная феминистка, но считаю, что женщина способна заработать на колеса. Я, знаете ли, тоже долгое время ездила, не имея прав. Примерно с год кружила по дворам и закоулкам, объезжая гаишные посты.
