– Слушаю вас, – склоняется подошедший официант.
– Вот ответь мне, только честно, – Никитос достает из бумажника стодолларовую купюру и машет ею в воздухе, – честно только, понял, бля? А насвистишь – по глазам увижу и нос сломаю! – Официант нервно кивает. – Вот скажи, ты на выборы голосовать ходишь?
Халдей смотрит то на сто долларов, то на Никитоса, то на нас, соображая, как ему лучше ответить, чтобы остаться и с целым носом, и с бабками. В конце концов, он вспоминает, что отвечать просили честно, закрывает глаза и выдыхает:
– Не хожу.
– Вот! – кричит Никита так, что все соседи оборачиваются на нас, – вот, бля! На, бери, заслужил. – Никитос засовывает халдею в нагрудный карман сотку. – Понял, Антоха?
– Это ничего не доказывает, – отвечаю я.
– Да не всем же всё настолько по фигу, – вторит Сашка.
Вадим испуганно наблюдает за нами и молчит.
– Погоди, Никитос, даже если и допустить, что все население страны на выборы не ходит, что с этим надо делать? – говорю я.
– Да все просто, – Никита забросил в рот суши, – тут главное – как в хорошем боевике – спецэффекты и декорации. Главное – это понты, то есть картинка. В целом же народу все равно, кто президент у нас, так?
– Ну, не совсем. – Я делаю глоток и чувствую, что начинаю пьянеть.
– Да ну нах! – машет рукой Никита. – Брось ты. Политтехнологи какие-то красивые схемы выстраивают, воюют друг с другом, а народу-то абсолютно до фени. Это раз. И народ очень сильно разбросан по территории страны и не связан друг с другом. Люди в Тюмени не знают, что происходит с людьми в Питере. Это два. Поэтому надо всей политической братве сесть, договориться, как в свое время славянские воры с пиковыми, к примеру. И все поделить.
– А населению как объяснить? – Сашка икает. – Так и сказать, мол, пошли вон, не мешайте нам наживать?
– Зачем говорить-то? Населению важна картинка большой и сильной страны. Вот поэтому надо бабки тратить не на рекламные ролики, предвыборные ток-шоу, агитационные концерты и гонорары «говорилкам», а на реальные вещи. На спецэффекты и декорации.
– Ну-ка, ну-ка, – я придвигаюсь к Никите, – это как?
– Построить заводы, фабрики, космодромы, фермерские хозяйства, школы, морские порты, аэропорты, огромные госпитали, города нового типа, выстроенные на налоги от нефтяного экспорта. Ненастоящее все, естественно, но, сука, – Никита стучит кулаком по столу, – денег, бля, не жалеть. Строить добротно и красиво, как в Голливуде. И потом, – Никита застывает с открытым ртом, теряя нить рассказа, – гонять все это по телевизору. Президент открывает новый морской порт в Новосибирске, председатель «Единой России» перерезает ленту на открытии нового аэропорта в Краснодаре. И вещать на страну с учетом регионов – тем, кто живет в Краснодаре, показывать про Новосибирск. И наоборот. Люди же не знают, что творится за сотни километров от них. Будут думать: «Во, как же зашибись жить там-то… Не то что у нас». А глобальные вещи показывать одним потоком. Настроить декораций, как для «Девятой роты», и снять в них войнушку с грузинами какими-нибудь. – При этих словах я поймал заинтересованный взгляд Вадика, обращенный на Никитоса. – Выигранную войну на экране показали всей стране. Рейтинг патриотичности – хренакс и поднялся. Доверие президенту – хренакс и поднялось! Во как надо!
– А куда, интересно, девать свидетелей, которые по Интернету будут рассказывать, что на самом деле ни хера никакого порта в Новосибе не открыли? – ехидно подсмеивается Сашка.
– А закрыть на хрен все интернеты. Там только террористы да порнуха. Что там народу делать? Новости узнавать? Телевизор есть и газеты, которые новости дублируют для тех, кто не успел телевизор посмотреть. Как в Китае. Живут же так, и ничего.
– С альтернативными источниками информации ясно. Закрыть, и весь базар, – я сижу и охуеваю – иного слова не подобрать – от космического масштаба идиотизма Никитоса, – а как быть с иностранными гражданами? Которые тут обитают? Им тоже показывать только телевизор?
– А как раньше мы кредиты брали? Снимали офис в «Метрополе», сажали туда секретарш длинноногих, директора с менеджерами. Потом привозили туда банкиров, поили коньяком. Потом везли их на свой типа склад. Там стоят фуры с «Мальборо», грузчики ходят, все дела. Вот вам типа обеспечение кредита. Потом бумаги подпишешь, дождешься, пока бабки тебе на счет упадут, и ноги вставляешь. Банкиры приезжают через две недели – проверить, как дела у тех, кому они кредиты выдают, а там ни офиса, ни склада – все чистые декорации. Так и с импортными щеглами. В больших городах и так все современно развивается, а в регионах… а в регионах построить пару-тройку реальных объектов и возить туда…
– Но Россия, Никитос, это тебе не гостиница «Метрополь». Тут просто так не соскочишь. Есть же международное общественное мнение, связи с Европой и США, ООН и прочее. А главное – фондовый рынок, цены на нефть. Мы как только такое устроим, нам сразу обрушат все рынки, и будем кеглю сосать. А под твои фанерные заводы кредитов никто не даст.
– Это правда, – первый раз за сегодня поучаствовал в беседе Вадим.
– Ой, да ну вас, а кто мешает? – Никитос повернулся и чуть не опрокинул стол. Пьян он был уже очень сильно. – Бля… я говорю, кто мешает сразу в ООН со всеми разрамсить? Пацаны, так и сяк, мы вам гоним нефть, газ, и все это по ровным пацанским ценам, а вы взамен, тупо отъебитесь от нас наглушняк. Мы у себя в России делаем что хотим, как хотим, строим реальность в телевизоре, и вы картинку красивой действительности для нашего народа не ломайте. – Никитос закончил и икнул.
– Во как. – Сашка, по-моему, уже не слушал и вставлял свои междометия просто так.
– И чтобы подписались все президенты всех стран, – Никитос обводит всех пьяными глазами, – и не ебет!
– А как президента выбирать? – интересуется Вадим.
– Как? Я ж тебе говорю, вся братва политическая объединилась и расписала срок, кому, когда и сколько править. Пришло время – ебс – и типа выборы.
– Вот тут и противоречие, – Вадим улыбается, – потому что если одного президента на другого менять – это же надо всю картинку телевизионную перестраивать. Имитировать предвыборную борьбу, представлять народу кандидатов.
– Ты че, в натуре, не врубаешься, че я говорю? – Никитос стучит кулаком себе по лбу, – я ж тебе талдычу, что все происходит тока в декорациях. Народу сказали, что в этом году назначаются выборы. Ну, пришло, к примеру, в день выборов к урнам пять человек. На следующее утро объявили – явка была феноменальной. 100%. Новый президент такой-то. Ну, до этого показали сто раз, как он ленточки резал на заводах и открывал аэропорты. И народ его запомнил. Врубаешься, Вася?
– А что будет, если новый президент захочет, например, картинку телевизионную под себя менять? – Язык мой начинает заплетаться.
– Во блин, – Никита утыкается лицом в ладонь, – вы где ваще работаете? Я ж говорю – ВСЕ декорации. Никого не ебет, как зовут президента. Мы вчетвером реально рулим поляной. Чи-чи га-га, нефть, газ и телевизор – все под нами. И так продолжается уже бог знает сколько лет. А президент просто типа афиша. Как рекламное лицо. Ну, типа как Шарапова, которая часы рекламирует. Она же этой фирмой сама не рулит? Так и мы. Захотели показать, что у нас все как в Штатах стало, – хренакс берем негра. – Никитос указывает на чернокожего метрдотеля.
– Его, кстати, Адольфыч отечество, – словно просыпается Сашка.
– Ваще клево. Берем его, показываем народу и миру. Говорим: у нас теперь президент Игорь Адольфыч Тумбаюмба, и предъявляем всем негра. А рулим сами. Потом надоел нам негр – выбираем татарина. И все. Ниче не меняется – только декорации.
– Ты «Духlessa», что ли, начитался? – смеется Сашка.
– Чего, бля? – Никитос напрягся.
– Книжка такая, – говорю я, – там герой обкурился анаши, и ему приснился бессменный президент Бэтыч. По телику появлялся только в маске Бэтмена и рулил страной.
– Ааа. Не, не читал я никакого мухлиса-тухлиса. Херня какая-то наркоманская. И идея говенная. Бред. Ты скажи, на хрена ералаш лепить с Бэтменами, когда можно реально построить страну в ящике?
