двери.
– Чего? – опустил я стекло.
– В башню не ходи, слышишь? Не ходи в башню.
– В какую башню-то?
– Сам знаешь в какую. Не ходи туда, проклятое место это.
– Да не собираюсь я ни в какую башню. Брось ты.
– А я те говорю – не ходи.
– Ладно. Не пойду, не пойду. Все, давай. Ехать мне нужно.
Я тронулся, посмотрел в зеркало заднего вида, но бабки больше не увидел. Дорогой я размышлял о том, про какую башню говорила бабка? Старуха, наверное, с ума спрыгнула. Что за башня? «Свисс-отель», например, построен в башне и что. Черт ее поймет, старуху эту.
РАБОТОДАТЕЛЬ
Без пятнадцати семь я подъехал к гостинице «Swiss Hotel – Красные Холмы», на двадцать первом этаже которой, в модном City Space Bar, мне была назначена встреча непонятно с кем. Поднимаясь в лифте, я думал о том, что скорее всего Ольга подбросила мне заказчика – олигарха, из тех, что бродят в окружении десяти моделей по модным местам Москвы. Серьезные люди не обсуждают деловые вопросы в барах. Следовательно, меня ждет часовой монолог очередного сорокалетнего дяди, который в перерывах между ежедневными мандежниками и рисовками ухитряется извлекать неземные прибыли в каком-нибудь бизнесе, вроде производства алюминия или переработки нефти. И решил этот чувак провести этакую хитрую пиар- компанию себя или предприятия, имиджа ради. Либо, что скорее всего, очернить и без того не самое белое имя конкурента, который имел несчастье что-то нелицеприятное брякнуть в его адрес, либо банально увел телку. Знаете, как было в школе, когда ученики писали про обидчиков гадости в туалете, типа «Соколов Колька – мудак и говноед»? Так вот теперь школьники подросли и используют в качестве стен туалета средства массовой информации. Последние, впрочем, давно и без них превратились в сортир, но это уже другая история. В общем, спасибо Ольге, еще раз (хотя эта сучка еще и комиссию с меня и с заказчика сшибет). Тем не менее потратить три часа времени, сдобренного двумя-тремястами граммами виски, выслушивая чужой тщеславный бред, не самый сложный труд, согласитесь? Особенно имея в виду заработок в полтинник грина. Меньшие проекты Ольга, как правило, не предлагала. В целом сделка обещала быть легкой…
Я сел за стол, вытащил из портфеля «Ведомости» и принялся разглядывать телок за барной стойкой, раздумывая параллельно над тем, что заказать. Виски или все-таки воду? С одной стороны, встреча деловая. С другой стороны, я человек творческой профессии, практически художник, а, следовательно, в этом статусе можно начать деловой разговор и с виски. Я поднял руку, подзывая официанта, и уже было открыл рот, чтобы сделать заказ, когда услышал сзади довольно приятный мужской голос:
– Два Dewars, будьте добры. Лед и воду отдельно. И меню, пожалуйста.
Официант кивнул и исчез. Я повернулся и увидел стоящего за моей спиной мужика лет пятидесяти- шестидесяти, находящегося в довольно хорошей форме. Мужик имел здоровый цвет лица, седые волосы, расчесанные на аккуратный левый пробор и пронзительные голубые глаза, из тех, что бывают у чекистов в чине, либо у старых советских диссидентов. Между которыми, случается, иногда нет никакой разницы, имея в виду тот факт, что одни на Лубянке работали, а другие эту самую Лубянку часто посещали. В свободное от борьбы с коммунизмом время.
Одет он был в темно-синий двубортный костюм в полоску, хорошего кроя, белую рубашку, синий галстук и платок в тон к нему. Причем платок нарочито небрежно торчал из кармана розеткой. В руках у мужика был журнал «WHERE in Moscow». To ли иностранец, то ли стареющий плейбой, посещающий места для съема в целях поддержания былого имиджа ловеласа.
– Я знаю, что вы предпочитаете Chivas, тем не менее я взял на себя смелость заказать восемнадцатилетний Dewars, который, как мне кажется, более подходит для встречи двух джентльменов. Вы не против?
– (Типа «взял на эффектный прием». Интересно, ему про Chivas Ольга сказала или справки навел.) Да, в общем… в общем, не против.
– Ну и отлично. Позвольте представиться – Вербицкий Аркадий Яковлевич, – протянул мне руку мужик и улыбнулся.
– Очень приятно (Интересно, сколько ты дантисту платишь.). – Я пожал руку и достал из кармана визитку. Мужик взял ее, мельком глянул и положил во внутренний карман.
– У меня, к сожалению, нет. Я человек старомодный, знаете ли. Вырос и сформировался в советской среде, а тогда какие визитки были? Что на них можно было написать? Старший научный сотрудник? Кандидат наук? Так в то время каждый приличный человек подобные регалии имел. Да и работали все тогда в одном предприятии – Советском Союзе. А я с тех пор чинов не нажил и остался, в сущности, тем же научным сотрудником. Пусть и старшим. Так что незачем они мне.
– Я, Аркадий Яковлевич, вас очень хорошо понимаю. Сам, признаться, к этой англо-саксонской традиции пиетета не испытываю. Скорее, дань окружающим. Мне звонила…
– …Ольга.
– Именно. Но не уточнила, с кем именно будет встреча. Поэтому…
– Я был в Лондоне в то время и не рассчитывал вернуться, я был уверен, что встречаться с вами от моего имени будет мой сотрудник, но, к счастью, успел прилететь сам. Полагаю, мы хорошо побеседуем и поужинаем.
– Я в этом уверен, Аркадий Яковлевич.
– Вот и славно, – ответил Вербицкий и открыл меню.
Пока мы изучали меню, я думал о том, что Ольга в этот раз все-таки ошиблась. Или рынок вконец измельчал. Мужик явно возглавлял какую-то правозащитную организацию. Знаете, из тех, что вовремя подсуетились и слиняли за границу, выбив у международных правозащитников гранты на поддержку свободы слова или построения гражданского общества в России. «В Лондоне он был в то время». Индюк. Сам-то в Лондоне сидишь, пользуясь халявными бабками, а в России на тебя работает пара десятков престарелых бывших диссидентов за три рубля или за идею, пока ты отжигаешь с молодыми тайками или филиппинками. А сейчас, видать, припекло, и ты приперся в рашку, чтобы построить новую химеру. А то под старые схемы в виде митингов старушек бабки уже не дают. Да…
– Вы не знаете, Антон, что здесь, так сказать, фирменное блюдо?
– Девушки, – широко улыбнулся я, – возьмите рыбу на гриле, в любом случае не отравитесь.
– Спасибо, – кивнул Вербицкий и снова уставился в меню.
…да… понеслись прелюдии «я человек старомодный». Чо тогда приехал, на старости-то лет? Доживал бы на Темзе. Или не хватает уже на Темзу? Сейчас начнется. Сначала длинный монолог о ситуации в России, глазами практически иностранца, потом про ее собственный путь, потом «но все-таки есть еще свободные люди», а закончим на «не согласитесь ли вы, Антон, как русский интеллигент, помочь будущему своей страны, организовав в прессе…». И все это под соусом «как вы понимаете, бюджеты у нас ограничены, но мы можем говорить о трех… нет, даже пяти тысячах». А то и за идею попытается развести, старый жулик. Ольга, Ольга. Какая же ты дура. Чем же тебя он развел?
После того, как мы заказали еду, я демонстративно посмотрел на часы, давая понять старперу, что времени выслушивать его бредни у меня нет и развести меня на работу за идею вряд ли получится.
– Понимая, что вы человек занятой, Антон, постараюсь сразу к делу. (Да уж давно пора.)
– Что вы, Аркадий Яковлевич, я никуда не тороплюсь, – я скорчил такую извиняющуюся рожу, посылая ясный сигнал, что еще час назад должен был быть в другом месте.
– Знаете, Антон, а я ведь довольно давно слежу за вашими работами и, признаться, являюсь вашим давним поклонником. (О, да! Стоит ли говорить об этом?)
– Аркадий Яковлевич, мне даже неловко. Я себя чувствую, как провинциальный писатель на встрече с поклонниками.
– Вы не ерничайте, Антон, не ерничайте. Я вас старше практически вдвое и знаю, о чем говорю. Во все времена талантливых людей было мало. И я с некоторых пор решил, что талантливым людям нужно непременно помогать. В меру возможностей.
– Вы, виноват, благотворительностью занимаетесь? – игриво спросил я.
