— М-м-м… — Я на секунду задумываюсь, стоит ли отвечать отрицательно…
— Я взял диск у Риты, послушал пару треков, — говорит Шитиков.
— И как?
— Ну, я такое не люблю, но раз клиент хочет, почему нет?
Дмитрий Шитиков работает кем-то вроде организатора досуга для состоятельных господ. Вечеринки, дни рождения, корпоративные пьянки и прочее такое. В свои тридцать пять он — обладатель автомобиля «BMW Х-5», квартиры в «Алых парусах», двух любовниц и нехорошей репутации любителя слишком юных дев. «Шестнадцать лет — уже старуха», — говорят люди о его вкусах. Впрочем, мне до фонаря. За его плечами множество дорогих ивентов, в том числе выездных в Монако и Куршевеле и десятки склок с коллегами по цеху. «Жулик» — самое мягкое, что я услышал в его адрес от своего приятеля грека Илиаса Меркури (прикольная фамилия, кстати, на его месте я бы всем врал, что мой папа — истинный владелец luxury бутиков «Mercury». Поди разберись — есть такой на самом деле или нет). Ну, ладно, речь не о нем, а о Шитикове. Появившись на двадцать минут позже, он с ходу врубает меня в тему, эдак по-простому:
— Короче, Дрончик, я тут навел справки о тебе и этой твоей группе «Московский Первый». То, что вы поете, в принципе — кал, но для карнавала покатит.
— Что значит — кал? — впадаю я в бычку. — Для какого еще карнавала?
— Ты денег хочешь заработать или залупиться? — прищуривается он.
— Вообще-то денег, — честно отвечаю я.
— Тогда молчи и слушай, гангста репер. Юбилей хозяина компании «Транс-бетон» Ларионова Владимира Яковлевича. Серьезный олигарх, читал, наверное?
— Ларионов! — еще бы я не читал о миллионере из русской десятки «Форбса». — Знаковая фигуpa.
— Все мероприятие пройдет в форме карнавала в ресторане «Паризьен» на «Динамо». Маски-шмаски, цирк с конями. Вы выходите перед основными музыкальными номерами, перед «Виа-Грой» и «Серебром», после Тани Булановой и какого-то танцевального шоу. Идете в качестве элемента контркультуры. Тексты, которые будете петь, мне пришлешь завтра до обеда. Я утвержу. Чтобы с матом, но иронично. Без всяких там призывов к насилию и оскорблений, понял?
— Понял, — честно говоря, я немного оторопел от его напора и решил только слушать.
— Гонорар — трешка, но распишешься за пять, обычная процедура. Если где-то всплывет информация о том, что взял не пять, а три — тебе же хуже, считай, что московская корпоративная кормушка для тебя закрыта. Ясно?
— А две штуки ты… ну то есть, — я делаю руками движение, будто скольжу по поверхности шара.
— Ну, то есть так оно и есть. — Шитиков оборачивается, приветственно машет кому-то, затем тушит сигарету в пепельнице. — Деньги тебе отдаст мой ассистент за час до начала. Старт в восемь, ваш выход в десять. Такие дела.
— Дим, у меня вопрос. Если карнавал, что надевать-то?
— Надевать? Не знаю, я не конферансье. — Шитиков чешет висок. — Ну, оденьтесь чикагской мафией или зверями, как эти финны с «Евровидения». По-моему, все гости одеваются какими-то зверями, так в пригласительных было.
— А самый главный должен быть в самом ярком наряде, да? Павлина там или петушка, — заливисто хохочу я, вдруг улавливая, что начавший было смеяться вслед за мной Дима внезапно умолкает, и мой смех звучит, подобно хриплому кашлю больного воспалением легких в одиночной палате.
Дима пронзительно смотрит на меня и, резко растянув губы в улыбке, отрывисто смеется:
— Ну и мудак ты, Дрончик!
— Почему? Что я такого сказал? Что они, дикие, что ли, эти твои олигархи, на карнавалах никогда не бывали?
— Бывали они, конечно, везде, и на Багамах, и на Сейшелах, и на карнавалах тоже. Только перед тем как начать вкушать все прелести жизни богатых людей, они посещали совсем другие места.
— Типа?
— Ну, вот Ларионов, думаешь, всегда был нефтяным олигархом?
— А чо?
— В очо. Он до того, как стал на «Майбахе» ездить, сидел на зоне пятерку в восьмидесятых. Врубаешься?
— Да… то есть не очень. И я-то тут причем? На что ты обиделся?
— На то самое. На «очо». Ты хоть знаешь, что по понятиям значит предложить человеку прийти на праздник в костюме петушка?
— Блин… — начинаю врубаться я и чувствую, как на спине выступает холодный пот. — Блин, я и забыл. Вот я мудак-то! Извини меня, пожалуйста, я это… не силен в теме.
— Договоришься ты, Миркин, в один прекрасный день. И ведь отвечать придется за базар-то. Сделают из тебя телку, гы-гы. Тебе ж не привыкать! Портфолио у тебя есть. Готовая модель для эскорт- услуг. Ладно, проехали. Я убежал. Жду текстов завтра до обеда.
…Шитиков уходит, а я остаюсь сидеть в холодном поту, пью воду и думаю о том, что с блатной лирикой надо быть поаккуратней. Может, вообще в текстах переключиться на клубную тематику? Минут через десять меня отпускает, и я наконец-то понимаю, что НАС УТВЕРДИЛИ НА КОРПОРАТИВ! Наше первое публичное выступление! Заказываю сотку «Dewars», залпом выпиваю и продолжаю сидеть, тихо офигевая от радости.
Нам подтвердили корпоратив! Господи! Значит, Ты есть! Ты одет, как Тупак Шакур, у тебя огромный бриллиантовый крест на груди, бандана на голове, и ты врубаешься в хип-хоп!
Из динамиков стонет Bryan Molko:
Ночь ловит нас в Москве, в салоне «Range Rover Vogue», несущегося по улице Красина в направлении Садового кольца. В машине нас четверо: я, мой друг Леха (олигарх-лайт, у которого я час назад занял десять тысяч долларов и теперь вынужден сопровождать его в ночи, хотя не могу сказать, что мне это так уж не нравится), и две наших сегодняшних лучших подружки — Света и Полина.
Леха в принципе хороший парень. Мы познакомились с ним три года назад, очнувшись после фестиваля «Fortdance» мутным питерским утром в гостинице «Невский Палас» среди переплетенных тел друзей и проституток, пытавшихся оживить нас своими неумелыми оральными ласками. Не подумайте, что это они от страсти — просто им было заплачено до двенадцати дня. Именно Лехе принадлежит гениальные слова: «Конец очередной пьесы — опять скучно, и ничего впереди. Недоплатили бы шлюхам, что ли. В этом была бы какая-то недосказанность…»
Изредка Леха берет меня компаньоном в свои ночные бои со скукой, иногда дает взаймы — немного и ненадолго, хотя в принципе для него мои кредиты — не суммы. Ненадолго, потому что Леха для меня — единственный банк, которому я плачу вовремя. В обычном банке можно попасть на проценты, в ситуации с Лехой — на отношения. А это полный отстой. Скажите, кто из нас сможет одолжить знакомому десятку по первому звонку? Таких нет, а Леха есть. Поэтому когда он предложил «куда-нибудь выдвинуться», хотя я уже собирался покинуть его квартиру с деньгами в кармане, я не устоял. Друзьям же не откажешь! Тем более если они олигархи-лайт.
— Слушай, не будь лохом, сделай погромче! — говорит одна из девушек.
— Ты к кому обращаешься?
