вашим спутником вернемся через минуту. — Леха картинно кланяется, обнимает меня за плечо, выводит из гостиной и заговорщицки шепчет: — Мы сейчас на кухню сходим, по жирной. А?
— Ага, — киваю я. — Слушай, Лех, спасибо тебе за десятку. Я тебе верну до конца недели. Очень ты меня выручил!
— Говно вопрос, брат! — улыбается он. — Я тя прошу, давай без базаров о деньгах.
— Слушай, я вот еще чего спросить хотел. А что это за аббревиатура на твоем пригласительном? «МБХ» — это чо, типа пати, посвященное Ходору?
— Нет, это значит малобюджетная хуйня. Для знающих — значит, на вечеринке никаких там салютов, частной перевозки гостей на «джете» в Монако и прочих понтов.
— Для тех, кто в теме. В дней пене, ночью в третьей смене — кого не увидишь никогда на измене, — с ходу импровизирую я, развожу в стороны мизинцы и указательные пальцы, затем скрещиваю указательные так, чтобы получилась буква «W». — Вест-Кост Лигалайз Бразерс ин да хауз.
— Да-да. Что-то типа того, — кивает Леха, изображая озабоченность. — Западное Дегунино Стайл!
На кухне, сияющей блеском стиля хай-тек, первым, что бросается в глаза, оказывается длинная барная стойка красного цвета, вокруг которой стоя курят несколько человек. Два практически одинаковых парня в чем-то рвано-джинсовом обсуждают, кажется, новинки автоиндустрии. За ними, прислонившись спиной к подоконнику, девушка в коротком розовом платье и высоких розовых сапогах. Молнии на сапогах почему-то расстегнуты, что рождает в моей голове два вопроса: у нее устали ноги (давно здесь?), или это последняя модная тенденция (неужели я что-то пропустил?). На голове у девушки большие диджейские наушники, а на поясе — i-Pod. Она качает головой в такт музыке и довольно громко подпевает. Хотя на кухне играет Mika, очевидно, девушка слушает другую мелодию. Вероятно, не особенно-то она доверяет музыкальным вкусам хозяина, раз приперлась со своим музыкальным центром. С другой стороны, возможно, в наушниках ничего и не играет, потому как глаза у девушки совершенно стеклянные, что говорит о том состоянии, когда музыка рождается непосредственно в голове индивидуума. Налицо технический прогресс XXI века: много легких наркотиков, и никаких проводов. «Drug Stereo: Play your own music!!!» — приходит мне в голову отличный слоган. Надо будет продать дилерам, которые барыжат МДМА.
У другой стороны стойки стоит Влад из журнала «Афиша», сутенер Сережа и дилер Стаc. Я по очереди здороваюсь со всеми, подхожу к девушке представиться, и в ответ на мое «Андрей», она смотрит куда-то сквозь меня и говорит: «На стойке». Я переспрашиваю ее, и, понимая, что добиться вразумительного ответа не удастся, оборачиваюсь и смотрю на стойку. Во всю длину столешницы, ровными, как из азбуки, буквами выведено: С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
И, в общем-то, ничего примечательного эта надпись из себя не представляет, если не принимать во внимание то, что от двух последних букв остались только контуры, а сама здравица написана… кокаином…
Леха, заметив мои округлившиеся глаза, подходит ко мне, кладет руку на плечо и запросто, словно речь идет о новом телевизоре, спрашивает:
— Нравится, Андрюх?
— Ну да… — выдавливаю я. — Ничего так у вас… чистенько. Аккуратненько. И кто автор полотна?
— Да вот, друзья постарались, оформители, — смеется Леха.
— У них хорошо получается, — продолжаю я. — Им бы буквари издавать или детские учебники орфографии и грамматики.
Леха заливисто хохочет. За ним начинают гоготать Влад и Сережа. Два джинсовых парня, услышав смех юбиляра, прерывают свои «майбахо-поршевые» темы и так же подобострастно смеются, поднимая бокалы. Только девушка продолжает подпевать и пританцовывать. Мне становится прикольно оттого, что моя шутка вызвала дружный смех коллектива, а главное — понравилась Лехе. Чтобы закрепить статус героя вечеринки и друга олигарха, развиваю тему:
— Интересно, где на такое учат? Отчего у некоторых такие таланты? Врожденное?
— «Отчего, сынок? Да оттого, что я жизнь учил не по учебникам, — поет в ответ Леха, — просто я работаю… Там-парам-парам-парам-пам. Просто я работаю волше-е-е-е-бни-ко-ом». Была такая песня в моем детстве, ты не помнишь, молодой еще.
— Типа рэп? — пытаюсь сострить я.
— Типа диско, — спокойно отвечает он. Затем делает сниф, передает мне свернутую трубочкой банкноту, смотрит на меня несколько усталым, но вместе с тем удивительно добрым взглядом и этак запросто говорит полувопросительно:
— Уберешь буковку?
В этот момент между нами идет обмен эмоциями. Мы оба настраиваемся на волну доверия друг к другу и бесконечного радушия. И я понимаю, что в этой волшебной атмосфере, принимая из его рук банкноту, мне, типа, нужно чего-то сказать в ответ. В голове вихрем проносятся варианты. От простого «С днем рождения» до усложненных «За процветание нефтяной отрасли», или «Молодое поколение готово принять эстафету у старших товарищей». Наконец, когда я почти уже собрался удачно сострить «Дай дорогу молодым», девушка у окна внезапно поднимает правую руку вверх, изгибает спину в очередной танцевальной позе, и с криком «she's a superstar» падает лицом вниз, как срубленная сосна. Внимание аудитории переключается на нее.
— Сногсшибательный звук! — только и остается мне выговорить. И сделать сниф.
— Круто… — говорит сутенер Сережа.
Еще пару секунд все рассматривают лежащую на полу, затем снова возвращаются к своим беседам. Кухонное пространство наполняется словами «Майбах», «выбрали всю российскую квоту», «переработка», «сырец», «сардиния», «телочки из Ростова», «форум в Лондоне» и «перелетели 'джетом'».
— Пойду я к гостям, — вполголоса произносит Леха и выходит из кухни.
Я, Сережа и Влад следуем за ним. В коридоре я оборачиваюсь и вижу, как один из джинсовых парней переступает через лежащую девушку, чтобы налить себе воды из стоящего у подоконника аппарата. «Все- таки на кухне нужно побольше пространства», — отмечаю я про себя. Еще мне кажется, что трек «she's a superstar» играла на каком-то из фестивалей «Fortedance» симпатичная английская диджейка Lottie. «Дай дорогу молодым» я решаю запомнить, чтобы потом продать какому-нибудь клубу в качестве промо- слогана.
— Лех, а где у тебя тут туалет? — интересуюсь я.
— Зачем? Там же на кухне есть, — не понимает Леха.
— Туалет. В хорошем смысле этого слова, — повторяю я.
— А! — хлопает себя по лбу Леха. — До конца, потом за угол. В него и упрешься.
Я прохожу по коридору мимо комнаты с арочным входом. Из нее слышится «Lift me up» Moby и чей-то подпевающий голос. Стараясь не мешать уединившимся там людям, проскальзываю мимо, поворачиваю за угол и вижу дверь огромного совмещенного санузла.
Вернувшись в гостиную, я застаю Катю и Машу с бокалами шампанского в руках в окружении трех возрастных кексов и тюнингованной блондинки, которой хорошо за сорок. Один из кексов похож на Марата Сафина в пятьдесят три года (плюс живот, минус цепочки на шее и густые волосы). «Теннисист» что-то рассказывает, сопровождая свой прогон уморительной мимикой. Окружающие периодически разражаются взрывами хохота. Катя также подхихикивает и прикладывается к бокалу — видимо, уже освоилась.
— Ну как вы тут, девушки? — говорю я, ввинчиваясь в ряды хохотунов. — Привет всем, я — Андрей!
— Ринат, — протягивает мне руку «теннисист», — очень приятно!
«Практически Марат», — думаю я. У Рината приятный бархатный голос и немного влажная ладонь.
— Лера! — подставляет мне щеку для поцелуя «возрастная». — А вы тот самый знаток ночной жизни? Молодой гений, как вас описывает Алешка? Взяли бы меня как-нибудь покататься!
«Спасибо, я не ебу животных», — я целую ее в щеку.
— Непременно возьмем. А то мы как школьники, вдвоем катаемся.
— Да, действительно, — продолжает она, но ее перебивает мужик, стоящий рядом с Ринатом:
