Сэм открыл дверцу, и Аманда села на переднее сиденье.
— Будь осторожен, Сэм, — сказала Синди. — Либби это очень не понравится.
— Понимаю.
Но, выезжая на улицу, он подумал, что вряд ли представляет в полной мере, что их ждет.
Пока они ехали через Беверли-Хиллз, Аманда не проронила ни слова. Сэм не пытался занимать ее пустым разговором. Это выглядело бы нелепо. Особенно после вчерашнего поцелуя, так его поразившего.
Первый поцелуй он ей навязал, не дав уйти. Но на второй она так просто и трогательно ему ответила…
Он, конечно, мечтал, что когда-нибудь сможет остаться с ней наедине, представлял, как она ему отдается, как они наслаждаются любовью.
Но сегодняшней ситуацией он не воспользуется. Он должен защитить ее, доказать, что она в надежных руках, которые не полезут ей под юбку при первом удобном случае.
— Аманда, — сказал Сэм, когда они выехали на дорогу в Малибу, — хочу, чтобы ты знала, я не воспользуюсь твоей беззащитностью. Тебе сейчас нужно надежное убежище, где ты сможешь спокойно подумать, как жить дальше.
Она одарила его таким благодарным взглядом, что у него сдавило горло.
— Я могу предложить тебе лишь угол в моей комнате. Но там ты будешь в безопасности. Правда, в постель к тебе может забраться Геракл.
— Ничего, — тихо сказала она.
Сэм не мог знать, о чем Аманда думает, но одно ему было ясно: она сделала мужественный шаг, покинув дом матери.
— Аманда, ты совершила сегодня необыкновенно смелый поступок. Я восхищаюсь тобой.
Наступило долгое молчание. Сэм, решив, что она не хочет говорить, бросил на нее взгляд. Она быстро отвернулась, скрывая текущие по щекам слезы, и прошептала:
— Спасибо…
Ночной клуб Ника сиял во всем великолепии. Бокал мартини на вывеске, покачиваясь, грозил разлить неоновую жидкость. Тишина оглашалась звуками джаза, а воздух был наполнен ароматами итальянской кухни.
На лестнице Сэм пропустил Аманду вперед. Она шла неуверенно, хотя уже бывала здесь.
Сэму было понятно ее состояние. После отчаянного поступка всегда начинаешь сомневаться, правильно ли ты поступил. Видимо, в душе девушки происходил болезненный разлад.
— Идем скорее, — сказал он. — Надо вывести погулять Геракла.
— О да, конечно. — Она, кажется, вышла из оцепенения, быстро поднялась по лестнице и свернула к его комнате.
Первым делом нужно было позаботиться о самом необходимом.
— Ванная вон там. Я попросил Ника принести раскладушку. Так что выбирай, где будешь спать.
Аманда сидела на краешке дивана совершенно подавленная. На коленях у нее лежал довольный Геракл.
— Есть хочешь? — спросил Сэм. Она кивнула.
Сначала он решил попросить Ника что-нибудь принести наверх. Но потом передумал. Наверное, его друг очень занят, обслуживая толпу посетителей.
— Мы можем поужинать внизу на кухне. Кроме нас двоих, там никого не будет.
Аманда согласилась.
Для первого ужина вдвоем, конечно, не очень романтично. Но зато клуб славится едва ли не лучшей итальянской кухней в Лос-Анджелесе.
— Привет, Сэм! Ты, я вижу, с девушкой! — улыбнулся Энрико, высокий худой парень, один из поваров. — Что будете заказывать?
— А что ты посоветуешь?
— Макароны по-генуэзски, с пряным соусом.
Сэм взглянул на Аманду. Она с интересом оглядывала просторную кухню с современным оборудованием.
— Очень люблю макароны, — призналась она.
— Тогда две порции. И чесночного хлеба. — Подумав, Сэм добавил:
— Еще два салата. — Он вопросительно взглянул на Аманду, откинувшись на спинку стула. — Как насчет вина?
Аманда заколебалась, потом кивнула.
— Подожди минутку. Я сейчас.
Сэм вернулся с бутылкой очень хорошего красного вина, и они принялись за свои салаты с чесночным хлебом.
Немного погодя Энрико поставил перед ними тарелки с макаронами, от которых поднимался восхитительный аромат. Аманда попробовала.
— О, бесподобно!
— Энрико знает толк в кухне, — заметил Сэм.
— Этот рецепт мне передала моя мать, — сказал Энрико.
Аманда наслаждалась ужином. И даже мысль о том, что мать, наверное, уже разыскивает ее, не портила аппетита. Хотя, может быть, Либби вернется поздно и не обнаружит отсутствия дочери до утра.
Удивительно, но Аманда не видела ничего предосудительного в том, что сидит с Сэмом в кухне ресторана и мирно беседует о том о сем. Сэм изо всех сил старался поддерживать непринужденный разговор.
Взяв бутылку, Аманда налила себе еще вина.
Сэм ничего не сказал.
Он подумал, что неплохо, если она немного опьянеет. Быстрее заснет и будет крепче спать. Утро вечера мудренее. Завтра они что-нибудь придумают.
Когда Аманда осушила свой бокал, глаза у нее стали слипаться.
— Десерт? — спросил Энрико. Сэм взглянул на Аманду.
— О, нет, я и так уже переела, — ответила та. — Все было так вкусно… Спасибо.
Ее слова растрогали Сэма. Эта женщина объездила почти всю Европу, и она в восторге от тарелки макарон на кухне ресторана!
Ах, как Сэму нравилась такая непритязательность!
— Нет, Энрико, спасибо, мы пойдем.
— Спокойной ночи, Сэм, держи свою девушку покрепче!
Сэм улыбнулся.
— Еще один романтик, — пробормотал он.
Аманда встала, и он заметил, что она едва держится на ногах.
— Такой же, как ты.
Да, видимо, вино сделало свое дело.
— Почему ты так думаешь?
На раскрасневшемся лице возникла хитроватая улыбка.
— А кто еще мог сказать такое чужой невесте, даже не будучи знаком с ней?
— А, да.
Аманда покачнулась, и Сэм, поддерживая ее под локоть, повел из кухни.
— Тебе не подняться по лестнице, — стараясь придать голосу беспечный тон, сказал Сэм.
— Ну да! Смотри, одна, другая… — Она споткнулась и упала бы, если бы он ее не поймал.
— Ну нет, так дело не пойдет! Если ты свалишься с лестницы, завтра будешь вся в синяках. — Он
